Понятие «биополитики» [1] отсылает к таким властным процессам регулирования жизни, которые ориентированы на физическую массу населения как основу государства. В сфере внимания биополитики находятся процессы рождаемости, смертности, продолжительности жизни. Ее фокус сконцентрирован на поддержании «жизни», а воплощением ее стратегии выступает политика рождаемости. Интерес государства к гражданам и гражданкам во многом определяется биополитическими целями. Это значит, что социальная политика государства ориентирована преимущественно на те группы, которые способны реализовать эти цели.
Роль женщины в данном случае особая– эта роль определяется как базовый репродуктивный и трудовой ресурс. Соответственно специфическое значение приобретает категория возраста. Так, к примеру, общераспространенной является норма ВОЗ, определяющая границы репродуктивного возраста для женщин в 15-44 лет [2]. Эта норма распространяется на многие документы, в частности касающиеся использования вспомогательных репродуктивных технологий и ограничивающие их использование женщинами старше 50 лет [3]. Учитывая, что в Беларуси для женщин пенсионный возраст начинается с 55-ти лет, то «пожилые женщины» представляют собой ту категорию лиц, которая практически выпадает из сферы внимания социальной политики.
В последнее десятилетие демографическая проблематика осмысливается в сугубо «панической рамке», где падение рождаемости наравне со старением населения рассматриваются как принципиально негативные процессы. Учитывая сильный разрыв в продолжительности жизни между мужчинами и женщинами, следует отметить, что женщины составляют значительное большинстве в этой группе «стареющего населения». Эта категория уже не вносит активного вклада в экономическое развития страны, переходя на государственное обеспечение, получая пенсии. Это обстоятельство формирует отношение к пожилому возрасту как к «грузу» и «бремени» для государства и остальной «молодой» части населения, которая должна взять на себя ответственность за обеспечение пожилых людей.В связи с этим следует подчеркнуть, что женщины «пожилого возраста» в Беларуси являются одной из уязвимых групп, которая часто маргинализируется и подвергается социальному исключению.
Из Национальной программы демографической безопасности Республики Беларусь на 2011–2015 годы: «Высокая смертность и низкая рождаемость увеличивают нагрузку на экономически активное население, систему здравоохранения и социальной защиты. По прогнозу при существующих тенденциях к 2030 году на 1000 человек трудоспособного возраста будет приходиться 841 человек в нетрудоспособном возрасте (в 2010 году — 693 человека). Значительные потери трудового потенциала ведут к увеличению дефицита трудовых ресурсов, сдерживанию темпов инновационного развития экономики. В результате утрачиваются инвестиции, вложенные в формирование трудовых ресурсов — рождение, воспитание и образование будущих работников».
Разрыв в продолжительности жизни между мужчинами (67,3) и женщинами (77,9 лет) в Беларуси составляет около 10 лет [4]. Соответственно на протяжении последних 23-х лет женщины составлялиабсолютное большинство среди граждан так называемого «старшего трудоспособного возраста» — около 70% [5]. В свою очередь, это означает, что разнообразные вопросы «пожилого возраста» тесно переплетены с гендерной проблематикой, положением женщин в обществе. Отношение же к ним со стороны государства часто выстраивается на основании биополитической целесообразности и полезности. Соответственно они получают меньше социальной поддержки, мало интегрируются в социальные и культурные процессы.
Наиболее очевидной проблемой, с которой сталкиваются женщины в пожилом возрасте является проблема бедности, которая обусловлена спецификой гендерного разделения труда и предписаниями «женской» роли. Большую часть жизни женщина проводит в заботах о детях и других членах семьи. Соответственно она не так активно, как мужчина, включена в трудовую сферу и длительный период времени не участвует в ней совсем, находясь в отпуске по уходу за ребенком. Часто она занята в профессиях, которые позволяют совмещать репродуктивный труд и домашнюю работус экономической активностью. Как правило, такие виды работ являются малооплачиваемыми.В целом разрыв в заработной плате мужчин и женщин сохраняется до сих пор, и в последние годы наблюдается тенденция к его увеличению [6]. Разрыв в зарплате закономерно сказывается на разрыве в пенсии [7], а также на возможностях накопления денежных средств в течении жизни. Следует, впрочем, отметить, что диспропорция в пенсиях в последние снизилась, но это связано скорее с общим сокращение пенсионного обеспечения и экономическими проблемами в стране. Но сам факт ее наличия свидетельствует о том, что гендерный дисбаланс на рынке труда влияет на положение различных категорий людей в пожилом возрасте.
Кроме того, следует подчеркнуть: хотя размер пенсии по отношению к бюджету прожиточного минимума в последние годы увеличивается и для пенсионеров и пенсионерок в 2013 году составил 254,5%, по отношению к средней заработной плате он практически не меняется и составляет всего 37,7% [8]. Это означает, что уровень жизни пожилых женщин, которые составляют большинство среди других возрастных групп населения, определяется минимальными социальными гарантиями, которые редко пересматриваются и практически не меняются на протяжении последних лет.
Так, по данным Исследовательского центра Института приватизации и менеджмента [9], с одной стороны, уровень абсолютной бедности среди людей старше 65 лет достаточно низок (в 2012 г. он составил 2%), что объясняется особенностями системы пенсионного обеспечения Беларуси, которая гарантирует гражданам и гражданкам определенный минимум для выживания. Однако, с другой стороны, в связи с тем, что размер пенсии является все же минимальным, сохраняется высокий уровень относительной бедности среди пожилого населения. В 2012 г. он составил 16,3%, что существенно выше среднего уровня. Для сравнения: уровень относительной бедности среди населения в трудоспособном возрасте составляет 9,53%.
Биополитика во многом предопределяет то, какие категории людей являются предпочтительными, а образы жизни — легитимными, исходя из целей сохранения «жизни народа/ нации». Таким же образом «биополитически» формируются уязвимые категории граждан, которые остаются вне фокуса внимание социальной политики и системы социальной поддержки. Категория возраста является одним из тех индикаторов, который, пересекаясь с гендером, позволяет говорить о сложности и множественности форм дискриминации, существующих в обществе. Биополитические цели предполагают, что молодые трудоспособные тела — это основной потенциал страны; в частности это касается женских тел, призванных воспроизводить население, активно при этом участвуя в экономических отношениях. В свою очередь пожилые женщины, «освобожденные» от репродуктивных и трудовых функций, социально маргинализируются, что в частности может проявляется для них в повышении рисков бедности. Но этот аспект — лишь одна из комплекса проблем, с которыми сталкиваются пожилые женщины.
Примечания:
[1] Фуко М. Лекция от 17 марта 1976 года // Фуко М. Нужно защищать общество: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1975-1976 учебном году. СПб., 2005.
[2] Women and health: today`s evidence tomorrow`s agenda. WHO report.World Health Organization, 2009. P.39.
[3] См. об этом статью «Закон о репродуктивных технологиях: дискриминация или регулирование? // Новая Европа, 03.27.2013.
[4] Статистический ежегодник Республики Беларусь. Минск, 2014. С. 56.
[5] Там же, С. 18-19.
[6] Женщины и мужчины Республики Беларусь. Минск, 2013. С. 104.
[7] Там же, С. 201.
[8] Социальное положение и уровень жизни населения Республики Беларусь, 2009-2013. Минск, 2014. С. 103.
[9] Бедность и социально уязвимые группы в Беларуси. Исследовательский центр Института приватизации и менеджмента, 2013.