На совместном заседании коллегий МИД России и Беларуси глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров заявил, что отношения РФ и РБ носят подлинно союзнический характер. Можно ли согласиться с этим, учитывая целую серию двусторонних проблем — начиная с газового торга и заканчивая «особым мнением» Беларуси по украинскому вопросу?
Стас Головатый.Есть мы говорим о сближении и интеграции, то здесь прогресс за последние 25 лет минимален, и ту сторону интеграционных проектов несложно рассмотреть процессы обособления политических систем и хозяйственных комплексов. В действительности не существует ни единого экономического пространства, ни союзного государства, ни равнодоходного нефтегазового мира, ни даже единой таможенной территории, — все это сплошь цифровые и бумажные фантомы. Вместе с тем отношения России и Беларуси в качестве союзников по мере такого обособления — напротив — развивались вполне последовательно и динамично.
Сначала главным образом Россия представляла Беларусь на международной арене, затем — по мере развития белорусской внешнеполитической инфраструктуры — Беларусь стала говорить сама за себя, затем, по мере заплыва России в изоляцию, стала время от времени пытаться представлять последнюю на международных площадках, в частности, в СКГ ДОВСЕ и некоторых форумах ЕС (лоббируя диалог ЕС-ЕАЭС). В целом же российско-белорусское сотрудничество во внешнеполитической сфере постепенно переходит на уровень координации.
Следует, наверное, держать в голове то обстоятельство, что Россия и Беларусь в настоящее время являются «естественными» союзниками. Речь идет не только о таких вещах, как история и культура, но и о том, что политические элиты двух стран ненавидят демократию, презирают свободы и права человека и, наконец, испытывают панический страх перед социально-экономическими реформами — куда больший, чем, скажем, перед протекционистскими заборами, возводимыми в отношении друг друга.
Этих «базовых» обстоятельств недостаточно, чтобы Беларусь просто следовала в кильватере российской политики. Координация — это не слепое подчинение и предполагает учет контрагентами интересов друг друга. Посему Беларусь нельзя охарактеризовать как абсолютно преданного союзника России, если речь идет об Абхазии, Северной Осетии или юго-восточной Украине. Но Минск — хороший союзник, если мы говорим о поддержке Москвы в ситуации с дисквалификацией российских спортсменов Паралимпиаде в Рио-де-Жанейро или голосовании в комитете по социальным и гуманитарным вопросам Генеральной Ассамблеи ООН против резолюции, осуждающей ситуацию с правами человека в Крыму.
Минск — наверное, сложный союзник, но такой союзник зачастую более полезен, чем полностью зависимый вассал. Так, например, наличие мирной переговорной площадки в Минске лучше ее отсутствия. В России далеко не все это понимают, свидетельство чему — многочисленные обвинения в «предательстве» со стороны российских шовинистов, фашистов и националистов.
Возможно, Беларусь могла бы быть более «простым» и однозначным союзником России, если бы она не стремилась нормализовать отношения на фоне международной изоляции последней. Но кто бы тогда от этого выиграл? Если оставить в стороне политические симпатии, антипатии и апатии, то следует признать что Минску на данном этапе удается выдержать ситуацию многосторонней нормализации, и во многом эту заслугу можно отнести на счет белорусского МИД во главе с Владимиром Макеем. Если такую ситуацию сохранять в долгосрочной перспективе, то шансы для формирования подлинного нейтралитета страны растут.