Изъяны регионального интеграционного союза, способные поставить под удар сам проект, отчетливо проявились в текущем году — после старта ЕАЭС как более «качественной» интеграционной формы объединения. Противостояние Москвы с Западом из-за Украины повлекло за собой падение курса российского рубля, что в свою очередь привело к фактической девальвации валют стран ЕАЭС и торможению интеграционных процессов (на пике кризиса речь шла о введении Беларусью таможенных постов на российской границе и о переводе взаимных расчетов на доллары). Только за 2014 и 2015 годы товарооборот в «тройке» снизился на 15-16%.
20 марта в Астане президенты Беларуси, Казахстана и России обсуждали экономические проблемы в ЕАЭС и пытались найти выходы из кризиса. Даже осторожный Назарбаев назвал 2015 год «большим риском и большим вызовом» для ЕАЭС. Однако какой-то внятной совместной программы по выходу из кризиса предложено не было. Как отмечалось, президенты поручили правительствам выработать меры по возобновлению товарооборота, ликвидации торговых барьеров и т. д.
Впрочем, у Беларуси как страны, председательствующей в этом году в ЕАЭС, подготовлена целая программа по снятию торговых барьеров в интеграционном проекте. Другое дело, что она представляет собой большей частью перечень благих намерений. Чего стоит один только пресловутый институт специмпортеров в Беларуси, упразднения которого Россия добивалась много лет. Этот институт и ныне здравствует в ЕАЭС, хотя и в несколько скорректированном виде.
Более того, в феврале 2015 года А. Лукашенко подписал декрет № 2 и указ № 92, которые регулируют вопросы производства и оборота алкогольной и табачной продукции. Они предусматривают защитные меры по усилению госрегулирования в сфере оборота алкогольной и табачной продукции «с целью недопущения поступления недоброкачественной и фальсифицированной продукции на внутренний рынок страны». В частности, с 1 июля 2015 года заниматься оптовой торговлей табачной и алкогольной продукцией могут только белорусские организации — производители, заказчики такой продукции, госпредприятия и организации с госдолей. Частные компании и индивидуальные предприятия лишаются в Беларуси такого права со второго полугодия 2015 года.
Далее. Вместо отмены института специмпортера на поставки рыбной продукции (морская рыба, пресноводная рыба и морепродукты были освобождены из-под этой процедуры раньше) в Беларуси постановлением правительства № 30 от 21 января был заметно расширен перечень товаров, ввоз которых из России в Беларусь осуществляется по разрешениям, выданным Департаментом ветеринарного и продовольственного надзора Минсельхозпрода Беларуси. В него были дополнительно включены ряд товаров, в том числе рыба и продукты ее переработки.
По сути дела, теперь у белорусской стороны появился свой механизм влияния на российских импортеров — подобный тому, которым пользуется РФ, ограничивая поставки на российский рынок белорусской сельхозпродукции. Правда, при этом Беларусь формально ничего не нарушила: возможность введения сертификации в ЕАЭС предусмотрена решением Комиссии Таможенного союза № 317 от 18 июня 2014 года.
Также в Беларуси вопреки соглашениям ЕАЭС создан собственный национальный порядок конкурентного отбора поставщиков строительных работ, услуг, материалов. Суть его в том, что через сложные механизмы отбора к допуску к строительству допускаются преимущественно белорусские организации, а также применяются белорусские стройматериалы.
Существующие в Беларуси барьеры на пути российских товаров являются серьезным раздражителем для Москвы. Вероятно, по этой причине Минск пока не получил финансовой поддержки, хотя еще недавно Кремль пообещал союзнику подставить финансовое «плечо» в сложной экономической ситуации. (В целом белорусская сторона рассчитывает на финансовую помощь России в объеме 2,5 млрд. USD, речь в том числе идет о 500 млн. USD компенсационного кредита — компенсации белорусским экспортерам курсовых разниц из-за резкой девальвации российского рубля). По крайней мере, совместный антикризисный план, в который Минск включил финансовые механизмы компенсации внешних шоков с участием России, по итогам мартовского заседания Высшего госсовета стараниями российских чиновников свелся больше к плану по устранению барьеров во взаимной торговли, а не к финансовой поддержке Беларуси.
Но, вероятно, у Москвы сейчас свои виды на финансовую поддержки союзников. Тем более, что желающих ее получить стало больше — Беларусь более за занимает исключительного места в этой очереди. Ибо сегодня ЕАЭС — это уже не «тройка», а полноценная «четверка» (с начала 2015 года к союзу присоединилась Армения), которая с 9 мая текущего года, как было объявлено, прирастет Киргизией и станет «пятеркой». И очевидно, что в условиях затяжного экономического кризиса не старый союзник — Беларусь, но и новые — Армения и Киргизия, будут все больше нуждаться в финансовой подпитке России.
Однако, похоже, Россия намерена изменить политику ресурсной поддержки своих союзников. В Астане В. Путин сделал своего рода ход конем, предложив им обсудить тему создания валютного союза. «Мы условились с партнерами продолжить координацию монетарной политики. Думаем, пришло время поговорить и о возможности формирования в перспективе валютного союза», — заявил он. О какой перспективе идет речь, непонятно, хотя известно, что недавно российский президент поручил Центробанку РФ и правительству до 1 сентября 2015 года определить целесообразность создания валютного союза ЕАЭС.
Как обстоят дела с созданием валютного союза в ЕАЭС, А. Лукашенко рассказал 29 января 2015 года во время пресс-конференции. Да, не стал скрывать он, тема введения единой валюты в ЕАЭС недавно обсуждалась на уровне политических лидеров, но решение пока не принято. Как было сказано, дебаты на эту тему шли и лидеры стран ЕАЭС договорились вернуться к этому вопросу и принять конкретное решение, когда придет время. «Не думаю, что это будет завтра, и не думаю, что это будет при моей президентской жизни, потому что до того, как подойти к единой валюте, надо решить очень многие вопросы, и прежде всего вопрос, который мы отложили до 2025 года (формирование единого финансового рынка — прим. ред.)», — заявил Лукашенко.
Тогда куда торопится Путин? Нетерпение Москвы можно объяснить теми обстоятельствами, что, с одной стороны, желая вернуть себе статус глобального игрока, она форсирует расширение союза, с другой же стороны — финансовое бремя основного спонсора интеграционного проекта становится все более тяжелым для нее.