В последнее время всё больше людей отмечают, что коронавирус высветил полную несостоятельность белорусской «уникальной модели». Флёр якобы эффективного режима, выстроенного Лукашенко, разбился при столкновении с первой относительно серьезной проблемой. «Неэффективность беларуской системы власти однозначно будет замечена внешними акторами. И то, что этой слабостью воспользуются — лишь вопрос времени», отмечает в частности Андрей Поротников. «Сегодня нет сомнений, что в Беларуси облажалось правительство и вся вертикаль управления», цитирует Ярослава Романчука «Салiдарнасць».

«Сейчас очень трудно сказать, в какой именно момент был запущен процесс распада той системы, которую построил Лукашенко. Однако то, что процесс идёт, лично у меня не вызывает никаких сомнений», говорит Петр Кузнецов, основатель «Сильных новостей». И так далее.

Дело отнюдь не только в коронавирусе. Коронавирус просто «сорвал маски» и ускорил процессы, которые идут уже давно. По меньшей мере, со времен «Площади» — точку невозврата, видимо, надо искать именно там. До этого момента у системы все ещё имелись альтернативные пути развития. Оставались некоторые надежды даже, что перемены будут идти также и сверху. Но власть тогда выбрала путь консервации модели любой ценой — путь «стабильности»в её терминологии. Консервация же модели и, как следствие, отсутствия реформ, привело её к деградации. Словом, пандемия не активизировала никаких новых процессов в нашей системе, она лишь ускорила старые.

Как бы там ни было, сегодняшняя ситуация важнее и актуальнее, к ней мы и обратимся. И ситуация эта такова, что власть демонстрирует прогрессирующую недееспособность. Скажем, как дела с экономикой? Ведь её спасением власть пытается оправдать свою недееспособность в деле спасения жизней людей. Дескать, «как доить коров на удаленке?». Но и в этом отношении политика бездействия плодов не принесла. Если в борьбе с коронавирусом хоть какие-то меры в последнее время и начали приниматься — пусть с опозданием и вопреки «рецептам» вождя, — то в аспекте актуальных экономических мер не предпринято практически ничего. Если посчитать количество «жертв», то в экономике ситуация будет похуже, чем на поприще борьбе с коронавирусом.

Надо четко понимать, что рецессия уже неизбежна– хотя бы как следствие мирового кризиса и закрытия границ. К этому следует добавить полностью провальный по нефти первый квартал (к чему карантин уж точно не причастен). Вопрос уже не в том, замедлится ли экономика вследствие коронавируса. Вопрос в том, сможет ли она быстро изменится, подстроиться под «новый мир», который возникнет после пандемии. Если политика властей не меняется (а это в высшей степени вероятно), то национальную экономику ожидает дальнейшая утрата конкурентоспособности и рост убыточности. Наши конкуренты всё время менялись, мы — нет, соответственно наше отставание нарастало давно. А поскольку мы опять выбрали стратегию консервации ситуации, то отставание будет нарастать быстрее.

Беларусь располагает огромным количеством субъектов хозяйствования, которые до пандемии и очередной волны мирового кризиса жили, условно говоря, на ИВЛ — за счет госдотаций. Если деньги после спада пандемии понадобятся для помощи живым экономическим агентам, то зачем их тратить на мертвецов?

Золотовалютные резервы Беларуси сократились более чем на миллиард долларов. Нацбанк в марте c целью поддержания курса рубля продал около USD800 млн. По мнению экономиста Михаила Чепикова, если пытаться сохранять производства по всей стране на фоне снижения экспорта в условиях пандемии, то мы неизбежно попадем в ситуацию нехватки валюты. Как полагает эксперт, экспорт сегодня может расти только по продовольственной позиции.

Иными словами, получается, что карантин был бы эффективной мерой не только в плане спасения людей, но и экономики. Но «жрать что будем?» и «как доить коров на удаленке?», –эти вопросы остаются. Но, во-первых, если бы спасали экономику реально, а не «по-нашему», то после месяца передышки она бы наверстала упущенное. Особенно если это время использовать для необходимых изменений. «Планово-предупредительный» ремонт предпочтительнее аврального. Ведь предприятия полностью вырабатывают ресурсы, производя «в минус», становятся рассадниками коронавируса — и только потом начинают сбавлять обороты в стиле катастрофического сценария. Лучше делать это планово, с экономией денег и сохранением кадров.

«Как доить коров на удаленке?». Целую теорию наш глава государства вывел о том, что «удаленка» технически невозможна, кроме того, она вызовет раскол в обществе. Насчет раскола общества — это неадекватный тезис. Люди и до коронавируса занимались различными видами деятельности и работали в разных условиях. Конкретно же вопрос работы доярок уже неоднократно обсуждался в социальных сетях. По характеру своей работы они уже удалены от больших масс людей и непредсказуемых контактов. Как и трактористы, например. Дополнительные меры, которые необходимо принять, — это отменить во многом бесполезные и до коронавируса планерки и совещания с целью избежать избыточной массовости.

Но это не значит, что и в больших городах всё тоже должно работать так же, как работало. Тут меры социального дистанцирования, как утверждает ВОЗ, необходимы.

Вообще «удаленка» — не следствие коронавируса, это мировая тенденция, которая возникла еще до пандемии. И означает эта тенденция экономию на непроизводительных временных издержках включая, например, поездки на работу и домой, а также издержках, связанных с арендой и содержанием офисов и пр. Косвенные выгоды, связанные с «удаленкой», — это в частности снижение нагрузки на транспортную инфраструктур.

Экономике от «удаленки» — в основном только польза. Впрочем, как и от других прогрессивных нововведений, которые у нас, по понятным или не вполне понятным причинам, блокируются. Как говорится, кто хочет добиться успеха, ищет способ как это сделать, кто ни к чему не способен, ищет оправдание своему бездействию. Такую позицию занимает наша власть. И заняла она её давно, однозначно до эпохи коронавируса.