Беларусь как европейский проект, место Беларуси в Европе — в апреле эти темы играли значимую роль в дискурсах экспертного сообщества. Спустя полгода после приостановки и отмены санкций против официального Минска со стороны Брюсселя в публичном пространстве осмысливались перспективы, свзяанные с этим решением. При этом процесс переосмысления роли Беларуси в европейском пространстве идет по обе стороны границы. Пожалуй, впервые с момента развала Берлинской стены Беларусь стала восприниматься не как потенциальное пространство расширения европейского проекта, не как буфер между Западом и Востоком, но как спонсор дешевой и легкоинтегрируемой рабочей силы для восточных членов ЕС.

В Союзе предпринимателей и работодателей Польши заявили, что если Варшава хочет сохранить текущие темпы экономического роста, до 2050 года необходимо будет интегрировать в польское сообщество до 5 млн мигрантов. Лучше всего на эту роль, по мнению СПР, подходят украинцы, белорусы и вьетнамцы. Эти выводы были обоснованы внутренним демографическим кризисом, который во многом был спровоцирован расширением ЕС и оттоком польской молодежи на Запад. Учитывая новую законодательную инициативу Варшавы о предоставлении гражданства обладателям карты поляка спустя год после репатриации, мягкая эмиграция из западных областей Беларуси не представляется фантастическим мероприятием, т. к. при желании любой белорус уже сейчас может купить необходимый пакет документов. В настоящее время цена вопроса карты поляка в Беларуси составляет 2-3 млн рублей за пакет «левых» документов. Понятно, что глубина проверки аутентичности пакета, напрямую зависит от заинтересованности Варшавы в получении дешевой рабочей силы.

Возможно это и есть будущая тактика расширения ЕС на «низовом» уровне, которая только начинает получать оценки со стороны нашего экспертного сообщества. Пока же основной фокус внимания сосредоточен на высоком уровне коммуникации Брюсселя и Минска. Общая позиция: риски евроинтеграции для официального Минска в настоящий момент значительно превышают потенциальные выгоды. В этой связи Минск может: а) рассчитывать на поэтапное вовлечение в европейской политическое пространство (учитывая скорость коммуникации, а также периодическую заморозку отношений в 2010–2015 гг., данный процесс займет десятилетия); б) поиск модели более эффективной региональной интеграции.

1. Базовые риски сближения с Европейским Союзом озвучили эксперты BISS. «Если мы вдруг захотим вступить в ЕС и попытаемся разорвать все отношения с Российской Федерацией, то это подорвет основы нашей экономики. Не говоря уже о том, что тем самым мы ставим под угрозу в некоторой степени и безопасность России, учитывая, что у нас единая система ПВО, единая группировка войск в угрожаемый период. И если вдруг какой-то белорусский лидер решится на такие резкие движения, то скорее всего Беларусь ожидает повторение украинского сценария, который мы наблюдали в 2014 году, судьба же самого лидера будет подобна судьбе Януковича, а может быть и хуже».

При этом, по оценке BISS, текущие финансовые выгоды от политической коммуникации с ЕС носят скорее символический характер. «Европейский союз сразу после заморозки санкций объявил о том, что он в 2 раза повышает экономическую поддержку по своим каналам. Деньги, конечно, не очень большие, в этому году помощь составит 29 млн евро, но это в два раза больше, чем в прошлом. Для страны, где в экономический кризис каждая копейка на счету, несколько миллионов будут не лишними».

2. На площадке Belarus Security Blog приглашенные эксперты рассуждали о моделях взаимодействия с ЕС. «Перспективной представляется идея Межморья как союза Беларуси и Украины. Такое сотрудничество позволит нарастить возможности обеим странам и разговаривать с ЕС с более сильных позиций. Во всяком случае, вопрос „Что мы можем предложить Европе?“ далеко не праздный и требует ответа». Отметим, что по мнению BISS, подобные интеграционные проекты находятся в области ненаучной фантастики.

3. НИСЭПИ фиксирует небольшой рост еврооптимистов в Беларуси — правда, с некоторыми оговорками. Последние заключаются в том, что речь идет лишь о небольшом улучшении по сравнению c «провальным» многолетним минимумом, зафиксированным в декабре минувшего года. Нынешний уровень проевропейских настроений остается весьма низким. Однако опыт предыдущей нормализации отношений 2008–2010 гг. по крайней мере не исключает быстрого роста этих настроений. Если бы сейчас в Беларуси проводился референдум с вопросом, вступать ли Беларуси в Европейский Союз — 23,4% были бы «за». Максимальный показатель еврооптимистов был зафиксирован в 2011 году — 48,6%.

По мнению экспертов НИСЭПИ Европа не навязывает выбор «или-или», но представляется, что степени сближения с РФ и ЕС взаимообусловлены отрицательным образом, иными словами, условием достаточно тесного сближения с Европой будет некоторое ослабление связей с Россией. Возможно, пока вообще преждевременно вести речь о сколь-нибудь тесном сближении с Европой. Опыт 2008–2010 гг. показывает, что достаточно продолжительный период нормализации отношений может изменить отношение к Европе всего общества. Эти изменения общественного мнения, в свою очередь, могут стать фундаментом для институционального сближения.

4. Эксперты Центра Острогорского рассуждают о результатах визита министра иностранных дел Польши в Беларусь, а также о перспективах сотрудничества Варшавы и Минска. Несмотря на то, что по неофициальной информации, в ближайшее время Варшаву планируют посетить министры иностранных дел и обороны Беларуси, эксперты не ожидают сближения сторон ни по одному из принципиальных вопросов (малое приграничное сотрудничество, либерализация визового законодательства и т. д.). В тоже время, что касается макрориторики, то можно говорить о поиске точек сближения.

«Падчас візіту польскі міністр замежных спраў заявіў, што „Польшча можа стаць пасярэднікам у супрацоўніцтве паміж Беларуссю і ЕС“. Упершыню Вашчыкоўскі заявіў, што Беларусь і Польшча маглі б сумесна ўдзельнічаць у Новым шаўковым шляху — інфраструктурным праекце Кітая, што мае злучыць транспартныя сістэмы Еўразіі».

Центр Острогорского также анализирует риски восточной политики Польши для Беларуси. «Першапачаткова Польшча абвесціла, што карта паляка ёсць сімвалічным крокам для падтрымкі сваіх суайчыннікаў за мяжой, але гэта, відавочна, перарасло ў чыста прагматычную палітыку — інструмент для паглынання маладой рабочай сілы з суседніх краін». По мнению экспертов центра, официальный Минск сам стимулирует спрос на карту поляка, затягивая либерализацию визового режима с ЕС и блокируя малое приграничное движение с Польшей.

5. На сайте ECLAB философ Ольга Шпарага анализирует идею Европы в контексте последних социально-политических изменений в нашем регионе. «Различие между странами ЕС и странами постсоветского пространства состоит в том, что в постсоветских странах мы испытываем огромные — в Беларуси к отсутствию навыков кооперации добавляется еще противодействие властей гражданскому обществу — трудности по созданию справедливых, т. е. вырастающих из солидарных действий, институтов».

Последний анализ важен для понимания текущих перспектив Беларуси. Исходя из того, что сама европейская идея опирается на концепт человеческого достоинства и прав человека, все текущие попытки евроинтеграции официального Минска будут напоминать желание проехать без билета в Восточном экспрессе. Отсутствие фундаментальной идеологической базы и специфических институтов для кооперации с ЕС ведет к тому, что на официальном уровне идея Европы воспринимается как приятный бонус, своего рода тринадцатая зарплата в годовом бюджете, которой, в принципе, в любой момент пожертвовать. На низовом уровне все сводится к формуле: чемодан, вокзал, Париж.