Политики «тройки» сдержали свое обещание подписать 29 мая в Астане договор о создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС). На фоне украинских событий, а, точнее, потери самой возможности в перспективе втянуть в союз Украину, мероприятие показалось весьма дежурным. В любом случае, оно не выглядело триумфом интеграционной идеи на постсоветском пространстве.
Действительно, хвастать нечем. В первые годы создания Таможенного союза объемы торговли в «тройкой» росли рекордными темпами (плюс 25%, 37%, 9%), затем тренд сменился на прямо противоположный. В первом квартале 2014 года объем взаимной торговли в Таможенном союзе упал на 12,6% по сравнению с таким же периодом 2013 года, а за прошлый год он снизился на 5,5% по сравнению с предыдущим годом.
Негативные тенденции во взаимной торговле стран «тройки» обусловлены прежде всего сырьевым характером экспорта. Диверсификации экономик не произошло, и пока таких признаков не наблюдается.И это — одна из причин, по которой декларация о построении ЕАЭС с 1 января2015 года без изъятий и ограничений не сработала. В частности, что касается отмены экспортных пошлин на нефтепродукты: бюджеты сырьевых экономик России и Казахстан по-прежнему слишком зависимы от нефтяных доходов, взимаемых через вывозные пошлины.
По сути же подписанный договор о создании ЕАЭС включает в себя прежнюю правовую и экономическую базу Таможенного союза и Евразийского экономического пространства. По ключевым для Беларуси позициям этого документа — построение общего рынка газа, нефти и нефтепродуктов и электроэнергии, а равно и по доступу к энергетической инфраструктуре в ЕАЭС с 1 января 2015 года — «тройка» не договорилась; срок формирования этих рынков отнесен на 2025 год.
Примечателен тот факт, что самым ярым сторонником построения ЕАЭС без изъятий и ограничений была Беларусь. Для белорусской стороны главным на данном этапе интеграции было создание условий для свободного доступа к энергоресурсам и создание в «тройке» конкурентной среды в отношении поставок энергоресурсов в Беларусь. Ликвидация только одного изъятия — экспортной пошлины на нефтепродукты — позволяла официальному Минску со следующего года автоматически поправить свой платежный баланс, гарантировав дополнительные поступления в бюджет как минимум 3,5 млрд. USD. На саммите «тройки» в Минске 29 апреля этот вопрос вынесли на уровень «двойки», но белорусской стороне пообещали решить этот вопрос до конца2014 года.
Было понятно, что А. Лукашенко не поставит свою подпись под договором, пока не будет определенности по данному вопросу. В результате В.Путин пошел на компромисс, пообещав в 2015 году оставить в белорусском бюджете 1,5 млрд. USD экспортных пошлин на нефтепродукты. А в 2016 году, как заявлял А. Лукашенко после встречи с В. Путиным 8 мая, стороны вообще могут договориться о 100-процентном перечислении экспортных пошлин на нефтепродукты в белорусский бюджет.
Политические договоренности президентов в отношении этой ключевой для Беларуси позиции были оформлены документально только 29 мая, в день подписания договора о создании ЕАЭС. Впрочем, процедура оказалась несложной: стороны подписали протокол к уже действующему двустороннему соглашению, которое регулирует поставки нефти и экспорт нефтепродуктов из Беларуси, а также протокол о внесении изменений в соглашение о порядке уплаты и зачисления вывозных таможенных пошлин при вывозе с территории Беларусь за пределы «тройки» нефти и отдельных категорий товаров, выработанных из нефти.
По итогам подписания этих документов замминистра финансов Беларуси Дмитрий Кийко сообщил, что предусматривается, что в 2015 году в бюджет Беларуси будет зачислено 1,5 млрд. USD вывозных экспортных пошлин на нефтепродукты. По его словам, эта договоренность рассчитана на долгосрочный период — практически до выхода на единый рынок нефти и нефтепродуктов. «При этом имеется достаточно гибкий механизм пересмотра этих предельных сумм. Белорусская сторона такой механизм понимает как возможность поэтапного полного отказа от перечисления вывозных таможенных пошлин в российский бюджет», — заключил Д. Кийко.
В свою очередь, член совета ЕЭК от Беларуси Сергей Румас отметил, что сумму в 1,5 млрд. USD белорусская сторона «рассматривает как первый этап выхода на взаимоотношения без этих ограничений». «С 2016 года стороны могут вернуться к пересмотру этой цифры в большую сторону», — сказал он.
Рассматривает ли аналогичным образом данный вопрос российская сторона, неизвестно. Похоже, однако, что спустя время официальный Минск снова вынужден будет торговаться с Москвой за то, чтобы с 2016 год вернуться к пересмотру этой цифры в свою пользу. Лукашенко это хорошо понимает. Чтобы упредить подобную проблему и заблаговременно застолбить свою позицию по данному вопросу, он, накануне своего визита в Казахстан, 28 мая на совещании с членами правительства обсуждал необходимость подписания приложения к договору о ЕЭАС, которое инициировала белорусская сторона.В нем белорусская сторона намеревалась оговорить свою позицию в отношении вопросов, вынесенных на двусторонний уровень, в том числе, вероятно, в первую очередь, вопроса экспортных пошлин.
«Надо четко дать понять нашим партнерам: коль нас устраивают наши договоренности на двусторонней основе, а это как приложение к этому договору, устраивают они нас в 2014 и 2015 году, — спасибо, хорошо, мы работаем как партнеры. Если мы не достигаем соглашений в будущие годы, может быть, не мы будем, кто-то за нами придет во власть Беларуси, но мы должны четко определить и записать, если мы не достигаем двусторонних договоренностей — тогда какой экономический союз?! И это должно быть четко и однозначно прописано, чтобы нас потом не упрекали, чтобы нам не предъявляли претензий, что вы понимаете это так, а мы вот понимаем этак», — заявил Лукашенко.
Подписано ли такое приложение к договору о ЕАЭС, неизвестно — официально об этом не сообщалось.Впрочем, вряд ли этот документ будет иметь принципиальное значение, учитывая все возрастающую финансовую зависимость Беларуси от России при отсутствии даже видимой альтернативы.