27 декабря 2013 года вышел Указ Президента Республики Беларусь № 574«О предоставлении гражданам Республики Беларусь кредитов на льготных условиях для оплаты экстракорпорального оплодотворения». Согласно этому Указу Беларусбанк должен предоставлять гражданам, в частности женщинам, возможность получать кредиты на льготных условиях для оплаты экстракорпорального оплодотворения (ЭКО). Такой кредит выдается сроком на 5 лет с уплатой процентов в размере 50% ставки рефинансирования.
Вопрос о том, чтобы сделать вспомогательные репродуктивные технологии более доступными и даже бесплатными обсуждался неоднократно в государственных СМИ. Во многом это связано попытками решить демографическую проблематику. Однако понятно, что бюджет на сегодняшней день не способен позволить себе такую социальную нагрузку. Соответственно появляется такого рода Указ о льготном кредитовании. Его появление актуализирует закономерно несколько вопросов, связанных с существованием репродуктивных технологий и положением женщин в нашем обществе.
«Спасательный круг»
Нормой в обществе считается тело активно фертильное, способное к биологическому воспроизводству. Более того, именно в рождении детей видится основное предназначение женщины. Не допускается мысль о том, что женщина сознательно может не хотеть иметь детей. Именно поэтому осуждаются те, кто добровольно выражает желание никогда не иметь детей (так называемые child-free). Соответственно бесплодность видится как маркер какой-то ущербности и неполноценности, а вспомогательные репродуктивные технологии — как-то, что может помочь в решении этой проблемы, «последний шанс».
Причем в публичных обсуждениях бесплодие определяется в самых негативных эмоциональных терминах как «приговор», «конец жизни»: «Никто и никогда не сможет подсчитать, сколько судеб уже поломано. Сколько тяжелых разводов, стрессов и депрессий пережили те, кто так и не смог испытать родительское счастье. Ныне точно известно: из ста пар бездетны четырнадцать. Но там, где раньше заключение врачей было равносильно приговору, теперь на помощь приходят последние достижения науки. Происходит, казалось бы, невозможное. Рождаются дети! Бесконечно дорогие, желанные… И это спустя годы неудачных попыток„[1].
ЭКО дает женщине шанс родить ребенка и закономерно соответствовать предписаниям образа «женского предназначения». Это подтверждает и тот факт, что, не смотря на большие возможности для, например, усыновления детей, все же более желательным является рождение именно своих детей.
«Счастье женщины — в материнстве. Нет большей радости, чем слышать заливистый смех ребенка, видеть его первые шаги» [2].
В данном ракурсе принятый Указ делает процедуру ЭКО доступной для большего количества женщин. Закономерно упреки со стороны окружающих, чувство вины, разочарования, депрессии — все это может исчезнуть при наступлении столь желаемой беременности.
Однако не стоит забывать, что процедуры ЭКО болезненны, требуют не одной попытки и большого количества медицинских процедур. Более того, желание иметь именно своих детей во что бы то ни стало, может возникать под действием социального давления и предписаний типа «каждая женщина должна иметь детей, и каждая женщина хочет иметь детей». В данном случае речь идет о том, что в таких условиях ЭКО и другие репродуктивные технологии из «возможности» превращаются в «спасательный круг» и «последний шанс». Такая риторика дискурсивно лишает шанса на счастливую жизнь тех, кому репродуктивные технологии так и не помогли. Ведь они так и остаются с меткой «неполноценности» как неспособные иметь детей. Закономерно задаться вопросом: материнство для женщины — долг или право?
Соответственно хотелось бы, чтобы репродуктивные технологии были правом, возможностью и выбором, но не способом преодоления неполноценности, выполнения «женского предназначения».
«Демографический резерв»
В Беларуси репродуктивные технологии с момента их появления еще в середине 1990-х годов обсуждаются в тесной связи с демографической проблематикой. В какой-то мере их развитие рассматривается как способ повышения рождаемости за счет задействования категории «бесплодных граждан». И в данном случае фокус смещается с личного уровня на уровень народа/ населения/ нации, где женщине отводится ключевая роль. На данном уровне давление в отношении женщин в связи с вопросом, иметь или не иметь детей, осуществляется не как на индивидов, но как на представительниц определенного сообщества/ нации.
Важно подчеркнуть, что принятие Указа о льготном кредитовании для оплаты услуг ЭКО было осуществлено в рамках выполнения Национального плана демографической безопасности на 2011–2015 годы. Таким образом, принятие этого нормативного документа, по идее, должно внести свою лепту в увеличении рождаемости в стране. «Низкую рождаемость обуславливает в определенной мере и бесплодие. Благодаря развитию медицинской науки и использованию в лечебной практике ее достижений значительно расширились возможности вмешательства в эту проблему» [3].
Соответственно бесплодные люди рассматриваются как «демографический резерв», который может быть задействован при использовании репродуктивных технологий. Репродукция же предстает как политическая категория, так как создаются определенные условия (будь то законодательно или дискурсивно) для стимулирования роста населения.
В последние годы демографическая проблематика становится все больше неотделимой от разных вопросов репродукции. Даже в начале 1990-х, когда только стали появляться первые репродуктивные технологии и первые общественные дискуссии вокруг этой проблематики, как-то быстро все они пришли в унисон, обозначая репродуктивные технологии как абсолютное благо для роста рождаемости в стране. Аргумент демографической выгоды, по сути, блокировал любые критические публичные замечания. В итоге дискуссии по вопросам биоэтики, репродуктивных прав закономерно не развились, а любые ограничения репродуктивной свободы выглядят как обусловленные вопросами «демографической целесообразности».
С одной стороны активное развитие и легитимация репродуктивных технологий в стране выглядит позитивным шагом. Но, с другой стороны, то, что это происходит в биополитических целях, не вызывает закономерно развитие концепции репродуктивных прав, не делает эти технологии доступными для всех (в законе о репродуктивных технологиях есть ограничения на их использования по возрасту и социальным показаниям) и, более того, оставляет легитимное право решать быть или не быть тем или иным репродуктивным правам в руках государственных институтов.
Экономический ресурс
Важным моментов в обсуждении репродуктивных технологий является то, что они являются платными, независимо от того, осуществляются они в государственных учреждениях здравоохранения или в частных медицинских центрах. Соответственно репродуктивные технологи, в частности ЭКО, относится к сфере коммерческой медицины.
Например, на сайте государственного учреждения Республиканский научно-практический центр «Мать и дитя» на вспомогательные репродуктивные технологии указываются расценки в размере 2000-2500 USD. Такие же расценки указаны на сайте частного Центра репродуктивной медицины ЭКО.
Неудивительно, что при таких расценках появляется необходимость в доступек кредитам. При этом понятно, что кредит могут получить только работающие гражданки с хорошей зарплатой, так как погашать кредит придется ежемесячно. Кроме того, понятно, что система кредита такова, что в итоге сумма за процедуру ЭКО будет намного больше, учитывая проценты по кредиту (они должны составить 13,5% годовых). Закономерно, что такая ситуация выгодна и медицинским центрам. и банка. Но вряд ли можно сказать, что услуги становятся более доступными для всех.
В итоге все это выглядит скорее как способ увеличения количества клиентов такого вида услуг, доходов медицинских институтов. От «социального» здесь остается одно — приставка слова «льготный» к слову «кредит». При этом важно иметь в виду, что вероятность положительного результата при процедуре ЭКО в среднем составляет 35-40%. Соответственно многие женщины вынуждены повторять процедуры до 6 и даже до 10 раз.
Надежда Нартова и Ольга Бредникова в своем исследовании репродуктивных технологий в России отмечают, что преимущественная коммерциализация этой сферы предполагает свои правила игры: клиники устанавливают цены, ограничивают использование других ресурсов при прохождении процедур (например, требуют прохождения всего комплекса диагностики и анализов именно у них), задают правила экономических отношений. Все это ставит женщин/ супружеские пары в полностью зависимое положение. В ситуации рыночной монополии цены остаются непомерно высокими, условия неадекватными цене [4]. Во многом это справедливо и для Беларуси.
Хорошо, впрочем, то, что в случае рождения ребенка женщина получает отсрочку в погашении задолженности по льготному кредиту, включая проценты за пользование им, на период получения пособия по уходу за ребенком до достижения возраста 3-х лет.Однако после выхода с декретного отпуска необходимо будет опять продолжать выплачивать кредит и погашать проценты уже с учетом того, что большая часть семейного бюджета будет идти на содержание ребенка. В конечном итоге получение кредита отнюдь не облегчает ситуацию и, можно предположить, что многие семьи не решатся на такой шаг.
Итак, следует подчеркнуть, что законодательные инициативы в отношении репродуктивных технологий появляются практически при полном отсутствии разнообразных дискуссий, исследований в отношении вопросов репродуктивных прав. Социальное давление создает сильный эмоциональный ажиотаж вокруг репродуктивных технологий, переопределяя их вовсе не в тех терминах, в которых хотелось бы. Дискуссии о репродуктивных технологиях как «последнем шансе» работают в большей мере не на концепцию репродуктивных прав, а на традиционную модель, где функция женщины сводится только к деторождению. В итоге как минимум за бортом остаются все те, для кого этот «шанс» так и не реализовался. Что же касается Указа о льготном кредитовании, то с трудом можно назвать его той мерой, которая делает репродуктивные технологии более доступными. Скорее он призван обслуживать и поддерживать рыночный формат доступа к этой услуге, в котором положение женщин и супружеских пар отнюдь не самое благоприятное, а ЭКО остается в большой степени привилегией.
Примечания
[1] Алла Мартинкевич. Закон прибавления семьи // Советская Белоруссия, 12.01.2012.
[2] Стать мамой диагнозу вопреки // Медицинский вестник, 23.08.2012.
[3] Елена Короед (член Постоянной комиссии Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь по образованию, науке, культуре и социальному развитию, главный врач Мстиславльской ЦРБ). Последний шаг к родительскому счастью // Медицинский вестник, 05.04.2012.
[4] Бредникова О., Нартова Н. Нарушая молчание: дискриминация женщин в пространстве новых репродуктивных технологий (НРТ) // Современная женщина, семья, демография. Актуальные исследования. Под общ. редакцией Ольги Здравомысловой. Москва: «Звенья», 2007.