Элементы новой российской идеологии

Российско-украинское противостояние засвидетельствовало завершение эпохи относительной идеологической неопределённости на политической арене РФ. Если до недавнего времени скудный запас старых и новых политических идей имел довольно бедный по содержанию, разрозненный и окказиональный характер, то сегодня, после Крымской компании под лозунгом защиты «Русского Мира», в арсенале штатных экспертов, политологов и советников имеется уже совокупность системно упорядоченных идеологем, т. е. идеология. Некоторые её ключевые элементы уже легитимируются (см. например, проект «Основ культурной политики РФ»). Другие проходят интенсивную обкатку в масс-медиа и ждут своей легитимации.

Ключевой источник рождающейся на глазах новой российской идеологии — славянофильство концаXIX — начала XX века. Центральной фигурой здесь является Иван Ильин, философия которого вызывает особую симпатию В. Путина, неоднократно ссылавшегося на его труды (например, перед Федеральным собранием в 2009 г.). Благодаря документальному фильму Н. Михалкова «Русский философ Иван Ильин» идеологемы Ильина были популяризованы широким массам во время президентской избирательной компании 2012 г.Лейтмотивом «русской идеи» Ильина является противопоставление западного и русского миров. По версии Ильина первый основывается на «земном законе», «мысли, ищущей понимания», долге, дисциплине, формальной лояльности и внешней законопослушности. Второй — на «предметно-созерцающей „любви“, „живой очевидности сердца“, русско-славянской религиозности, тяге к „просторной нестеснённости“, „самоотверженном предметном служении Богу, Царю и отечеству“. В иерархии ценностей Ильина первичными силами русской культуры являются сердце, созерцание, свобода и совесть, вторичными — воля, мысль, форма и организация. При этом „русская идея“ имеет миссионерский теократический характер: за Россией стоит „некий божественный исторический замысел“. Неопределённость божественного замысла позволяет в каждой исторической ситуации и политической конъюнктуре понимать её по-разному, что делает „русскую идею“ очень удобной для применения в любой благоприятной политической конъюнктуре. Аналогичный содержательный релятивизм характерен и для русской религиозности (не западный моральный педантизм, но „живая и творческая христианская совесть“), „русской науки“ (не подражать западной учености, но „вырабатывать свое мировосприятие, свое исследовательство“) и „русского права“ (не формальное, но национальное, христиански-православное). Политическим проектом славянофилов в целом и Ильина в частности является новая панславистская теократическая общинная монархия, собирающая „русское братство, … взыскующее Града“.

Иррационализм и национализм славянофильства во многом объясняет панславистскую подоплёку официальных интерпретаций вторжения в Украину, а также позволяет понять причины произвольного толкования международного права и политтехнологий «управляемого хаоса». Однако, для обоснования актуальной идеологии Кремля славянофильства недостаточно, поскольку, во-первых, его панславистский характер противоречит глобальным притязаниям Москвы на статут сверх-державы, а, во-вторых, архаичная поэтическая романтика славянофильства плохо сочетается с технократичной прагматикой современной политики РФ.

Эти изъяны восполняются за счёт близкого славянофильству, но существенно модернизированного и в большей степени сориентированного на социально-политическую практику философско-политического движения евразийства. Концептуальное родство славянофильства и евразийства — в противопоставлении России Западной Европе и США. Однако, в отличие от славянофилов, евразийцы делают ставку не на славянскую общину и панславистскую теократическую монархию, но на родство с туранскими народами и федеративное евразийское государство. Ранние евразийцы 20-х гг. 20-го века идейно подпитывали антизападные, изоляционистские, идеократические тенденции в ранний советский период. Актуализация евразийства в российской политической риторике XXI века стала возможна благодаря евразийской концепции Л. Н. Гумилёва, опирающегося на понятие «этноса» и «суперэтноса», что довольно хорошо сочетается с современными тенденциями регионализации и созданием региональных интеграционных проектов глобального влияния. Моральная индифферентность и ценностная нейтральность евразийства позволяет достаточно органично сочетать панславистский национализм славянофильства с конъюнктурным технократичным прагматизмом актуальной политики РФ.

В начала 2000-х гг. евразийство было переосмыслено и трансформировано в идеологическую платформу нового политического движения «неоевразийство» благодаря усилиям А. Г. Дугина. А. Г. Дугин объявляет неоевразийство «четвёртой политической теорией», которая пришла на смену трём идеологиям XX века — либерализму, коммунизму и фашизму. Новая идеология основывается на ключевом антагонизме цивилизации Моря (Карфаген, Британская империя, США) и цивилизации Суши (Римская империя, Россия, Германия). В политическом измерении это противостояние либерализма и консерватизма (традиционализма). Ключевым субъектом современной цивилизации Суши является Россия. В качестве главного политического субъекта в самой РФ Дугин рассматривает «русский народ», который следует понимать как «геополитическую потенцию», определяющую здесь и сейчас свою новую государственную структуру, её территориальные пределы, идеологию и социально-политическое устройство. Данный тезис означает, что настоящие границы РФ имеют условный характер. Зона геополитических интересов и притязаний самоопределяющегося «русского народа» в принципе безгранична. Проектируемая Дугиным Новая Империя по своим масштабам должна значительно превышать СССР, а в идеале — быть Мировой. Сверхзадача нации как «богоносного народа» — безграничное расширение «жизненного пространства» русских (общепланетарная экспансия) и глобальное утверждение эсхатологического русского мировоззрения как «последнего слова в земной истории». Стратегический замысел имеет свою тактику реализации по трём «геополитическим осям». Западная ось«Москва-Берлин» предполагает объединение т. н. Средней Европы вокруг Германии, которая должна стать ядром Европейской империи. Паназиатская ось «Москва-Токио» предполагает объединение тихоокеанского региона вокруг Японии и построение Тихоокеанской империи. В обоих случаях в основе лежит взаимовыгодный альянс: высокие технологии и финансовый потенциал Германии и Японии дополняется природными, военно-стратегическими и политическими ресурсами РФ. Панарабская ось «Москва-Тегеран» должна стать основой для построения федеративной Среднеазиатской Империи. По замыслу Дугина в данной конфигурации Русская империя станет ядром и главным инициатором Евразийской Империи или Империей Империй (Федеративной Империи Наций).

Несмотря на всю кажущуюся фантастичность и утопичность проекта Дугина, его влияние на принятие политических решений в РФ нельзя недооценивать. В обоих случаях мы имеем дело с одними и теми же геополитическими оппонентами и соперниками РФ: США, Великобританией, Западной Европой. В обоих случаях речь декларируется переход от однополярного к многополярному миру. В реализуемом В. Путиным одноименном Евразийском интеграционном проекте ощутимо присутствие неоевразийской идеологии. Настоящий русско-украинский конфликт, планы на Приднестровье и ставка на политические элиты Германии в переговорах с ЕС вписываются в тактику установления западной оси. Позиция РФ по Ирану и успехи российской дипломатии в Иране и Сирии в 2013 г. — в тактику по утверждению панарабской оси. В настоящий момент неоевразийская политическая доктрина Дугина имеет очень благоприятные институциональные условия для ее имплементации в сознание масс. Дугин является основателем и руководителем неправительственной общественной организации «Международное евразийское движение» (2003), которое имеет филиалы в 29 странах мира и 36 региональных представительств в странах СНГ, а также основателем и лидером общероссийской молодёжной политической организации «Евразийский союз молодёжи» (2005), имеющей свои филиалы и представительства в 30 регионах РФ, странах СНГ, городах Италии и Германии.

Идейно дружественным евразийскому движению является основанный политическим деятелем, писателем и публицистом Прохановым «Изборский клуб», в который входят известные и влиятельные журналисты, учёные, политики и даже официальные представители России и Беларуси (В. Коровин, М. Леонтьев, М. Шевченко. Ж. Алфёров, А. В. Кобяков и др.). На протяжении всего российско-украинского противостояния евразийцы являются ньюсмейкерами и ключевыми интерпретаторами смысла происходящего на ведущих телеканалах РФ.