Предложение белорусских депутатов ввести «свидетельство соотечественника» для живущих за рубежом выходцев из Беларуси и их потомков, которое озвучил председатель Постоянной комиссии Палаты представителей по международным делам Валерий Воронецкий, не является оригинальным или неожиданным. Фактически это воплощение пожеланий из резолюции VII Съезда белорусов мира, который прошел в 2017 году, а начинались подобные разговоры еще на V Съезде в 2009 году.
Однако начало работы законодателей — хороший знак, и сама по себе идея создания подобного документа является прогрессивной. Осталось разобраться, что на практике будет значить обладание «свидетельством соотечественника».
Карта поляка: сперва боролись, теперь — перенимаем опыт
Воронецкий специально просил не сравнивать «свидетельство соотечественника» с картой поляка, но такое сравнение напрашивается само собой, особенно после той критики, которой белорусские власти подвергали этот польской документ. «Инициатива польского руководства с так называемой картой поляка — это абсолютно ненормальный шаг, попытка дестабилизировать обстановку в соседнем государстве, расколоть польское население в нашей стране», заявлял Александр Лукашенко в 2008 году. А согласно решению Конституционного суда РБ нормы польского закона «О карте поляка» не соответствуют общепризнанным принципам суверенного равенства государств и невмешательства в дела, входящие во внутреннюю компетенцию другого государства. Карту поляка запрещено иметь белорусским спасателям, силовикам, чиновникам и депутатам всех уровней.
При этом в качестве потенциального обладателя «свидетельства соотечественника» первым делом приводится ни много ни мало королева Бельгии Матильда, которая походит из знаменитого шляхетского рода Сапегов.
По мнению Воронецкого, отличие гипотетической «карты белоруса» от карты поляка в том, что «идея заложена другая. Она в том, чтобы укрепить духовную связь выходцев из Беларуси с исторической Родиной». Однако в законе «О карте поляка» идея сформулирована почти дословно так же: «в целях укрепления связей, связывающих поляков на Востоке с Родиной, и поддерживая их усилия по сохранению польского языка и культивированию национальной традиции».
Кажется, немного вникнув в работу с диаспорами, белорусское начальство обнаружило, что выдача похожих на карту поляка документов — это не коварные происки назло соседям, а нормальный инструмент работы с соотечественниками за рубежом. Не прошло и 10 лет.
Сколько есть диаспор для сотрудничества
В последние годы наметился тренд на нормализацию отношений официального Минска с диаспорами, наладились контакты между МИДом и представляющим диаспоры ЗБС «Бацькаўшчына». Мировой опыт показывает, насколько существенными могут быть для стран преимущества от такого сотрудничества. Но в случае Беларуси ему все еще не хватает системности и стратегичности, как и конкретного весомого наполнения со стороны государства: диаспоры в целом нужны своим странам больше, чем они — диаспорам.
Одной из проблем полноценного сотрудничества остаются и сложности с пониманием государством кого относить к белорусам зарубежья. По подсчетам «Бацькаўшчыны», белорусские диаспоры — это примерно 3,5 млн человек в 70 странах, и только в 25 из них белорусы как-то организованы в общины.
Закон определяет категорию белорусов зарубежья размыто: те, кто «постоянно проживает за пределами Республики Беларусь и идентифицирует себя как белоруса». Самоидентификация — критерий зыбкий, но попытки формализовать национальную принадлежность (вроде критериев получения карты поляка) с научной точки зрения всегда выглядят малоубедительно. К тому же выставлять диаспорам жесткие формальные требования имеет смысл только в том случае, если государство готов предоставить им заманчивые экономические бенефиции, как в случае с той же картой поляка.
Диаспоры хотят привилегий, Беларусь — денег
Беларусь же пока не предлагает диаспорам ничего внушительного: в предложении Вороненко конкретно прозвучала только идея безвизового въезда в Беларусь для обладателей «свидетельства соотечественника».
Если послушать потенциальных получателей этого документа, то им также хотелось бы обойтись без регистрации в отделе по миграции и оформления страховых полисов, получать право на работу в Беларуси и скидки у авиакомпании «Белавиа» — и чтобы эти преференции распространялись также на членов их семей. Ничего невозможного здесь нет, хотя это и потребует многочисленных согласований с министерствами и ведомствами (депутаты уже отправили свои предложения в многие из них — от Минспорта до Минкульта).
Однако в целом «свидетельство соотечественника» скорее будет нацелено на систематизацию диаспоры и попытки получить от ее представителей экономические бенефиции для самой Беларуси, нежели наоборот. Об этом свидетельствует не только общее экономическое положение страны, но и конкретные заявления главы МИД Владимира Макея.
Так, на открытии второго заседания консультативного совета по делам белорусов зарубежья при МИДе Макей позитивно оценил предложение одного из членов Совета открыть в Минске «Белорусский дом» и обещал «сделать все возможное, чтобы реализовать эту очень интересную идею». Однако тут же попросил представителей бизнеса и организации белорусов зарубежья рассмотреть возможность финансового участия в реализации такого проекта. Из чего можно сделать вывод, что самостоятельное финансирование государством более-менее серьезных проектов, связанных с диаспорой, во «все возможное» не входит.
Экономические выгоды должны быть обоюдными
Этот подход в общем подтверждают и депутаты, которые уверены, что с помощью «свидетельства соотечественника» удастся «аккумулировать на пользу страны экономический, культурный потенциал живущих за рубежом соотечественников». В принципе, как показывает и мировой опыт, ничего зазорного в таком подходе нет. Но имеет смысл отбросить сомнительные с точки зрения эффективности романтические призывы к патриотизму эмигрантов. Они уезжают из Беларуси не для того, чтобы о ней заботиться. Этническая идентичность зачастую теряется, а проблемы исторической родины занимают немногих, особенно если речь идет о втором-третьем и более поздних поколениях мигрантов.
Если уж Беларусь нацеливается на получение пользы от диаспор, до надо подходить к вопросу рационально и хорошо продумать, что Минск может предложить взамен. Например, Индия привлекает индусов диаспоры пятилетней визой и возможностью получить экономические права как у полноценного гражданина. Ирландия платит представителям диаспор денежное вознаграждение за каждой рабочее место, созданное благодаря привлеченным с их помощью иностранным инвестициям. Без сопоставимых реальных экономических стимулов сотрудничество Беларуси с диаспорами не будет особенно эффективным.
P. S. Контекстмягкой белорусизации
Last but not least, характерно обоснование депутатами включения королевы Бельгии Матильды в белорусскую диаспору — родственные связи с Сапегами. Их шляхетский род прославился во времена Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, но никак не БССР. Это очередное маркирование наследия досоветской эпохи как принадлежащего современному белорусскому государству.