Создание единого энергетического рынка ЕАЭС, которое после подписания договора о Евразийском экономическом союзе планировалось на июнь 2019 года, в 2016 году было перенесено сразу на семь лет — до 2025 года. Причиной переноса стало «понимание необходимости предварительного создания рынка углеводородов и гармонизация цен и рыночных практик на нем».
Перенос даты создания единого энергетического рынка обусловлен целым рядом разногласий между странами-участницами ЕАЭС. Точнее, он обусловлен сильно различающимися интересами стран-участниц как на общем рынке углеводородов, так и на едином рынке электроэнергии. Это различие проявляется не на уровне каждой страны союза, а скорее как дихотомия «Беларусь и другие страны ЕАЭС». Падение мировых цен на нефть и экономический кризис в России и Беларуси еще сильнее обострили разницу в этих интересах.
В чем конкретно заключается диссонанс в интересах стран-участниц ЕАЭС относительно единого энергорынка, и как это может повлиять на перспективы его создания? Текущая социально-политическая конъюнктура в странах ЕАЭС говорит в пользу того, что даже ориентация на 2025 года может оказаться чрезмерно оптимистичной для общего рынка энергии и углеводородов ЕАЭС из-за высокой вероятности возникновения новых споров между Беларусью и Россией в сфере энергетики.
Суть рынков и предполагаемые эффекты
Концепция единых рынков углеводородов и электроэнергии подразумевает равный доступ всех участников рынка к закупкам нефти, газа и электроэнергии, а также равный доступ к соответствующим транспортным инфраструктурам. Купля-продажа углеводородов и электроэнергии будет осуществляться на основе рыночной цены внутри ЕАЭС без количественных ограничений и экспортных пошлин. Это означает, что любая энергетическая компания страны-участницы ЕАЭС сможет без ограничений выбирать поставщика конкретного типа энергоносителей исходя из предлагаемых им условий: цены, объемов, стоимости транспортировки и т. д.
В общем и целом, эта схема будет действовать для всех единых рынков энергоносителей в ЕАЭС. Единственное исключение — общий рынок газа, в котором цена будет формироваться исходя из принципа равнодоходности цен.
Расхождение интересов: нефть и нефтепродукты
Часть разногласий обусловлена торговой структурой нефти и нефтепродуктов в странах ЕАЭС. Россия и Казахстан являются экспортерами нефти, а Киргизия и Армения не так сильно зависят от нефтяного экспорта и его условий. В то же время Беларусь является практически чистым импортером нефти и долгое время строила экономическую модель на использования нефтегазовой ренты. Хотя Беларусь экспортирует добытую на своей территории нефть, объем экспорта здесь крайне невелик — около 2 млн тонн нефти в год, или чуть менее 10% от объема импорта российской нефти в Беларусь. При этом поставки российской нефти в Беларусь выходят далеко за рамки исключительно отношений «хозяйствующих субъектов», и фактически являются предметом политических договоренностей высшего руководства двух стран.
В свою очередь создание единого рынка углеводородов приведет к ситуации, в которой цена и предложение будут формироваться исключительно на основе выгодности сделок. Единый рынок означает отсутствие политических договоренностей при заключении сделок купли-продажи, в противном случае выгоды от создания единого рынка сводятся к нулю: на рынке возникает ценовой дисбаланс, а свободная торговля невозможна. Для Беларуси создание единого рынка углеводородов будет означать отход от политических договоренностей как принципа формирования условий импорта нефти. Это, в свою очередь, ставят под угрозу дальнейшие поставки российской нефти по субсидированной цене: единый рынок углеводородов, цена на котором формируется спросом и предложением, в рамках ЕАЭС вряд ли сможет обеспечить тот уровень цены на нефть, по которому его получает Беларусь. Как минимум, переговорная позиция Беларуси в отношении поставок субсидированной российской нефти будет значительно ослаблена.
Газ и электроэнергия. Еще одно расхождение
Согласно заявлению белорусской стороны, создание единого энергетического рынка невозможно без предварительного создания единого рынка газа, принцип формирования цены на котором будет соответствовать принципу равнодоходости цен. Текущая формула цены российского газа для Беларуси формирует цену, значительно превышающую цену на газ для российских потребителей, и об уровне равнодоходности речи не идет.
Настойчивость белорусской стороны относительно первоочередной необходимости создания единого рынка газа обусловлена структурой энергоносителей, используемых в Беларуси для выработки электроэнергии. На сегодняшний день более 95% электроэнергии (и более 90% энергии, используемой для отопления) вырабатываемой в Беларуси получают при сжигании природного газа. В достаточно редких случаях электростанции используют топочный мазут, одна его доля в общей структуре первичных энергоносителей крайне невысока. Таким образом, стоимость производства электроэнергии в Беларуси сильно зависит от стоимости российского газа.
Несомненно, с началом работы единого рынка электроэнергии Беларусь хотела бы продавать свою электроэнергию за рубеж. Однако, здесь существует три серьезных препятствия:
1. При различии цен на газ, которое будет сохраняться без создания единого рынка газа, стоимость первичных энергоносителей для российских и белорусских электростанций будет существенно различаться, что сделает белорусских поставщиков электроэнергии неконкурентоспособными.
2. Уровень развития белорусской энергосистемы ниже, чем в других странах ЕАЭС. Кроме того, текущая модель собственности и управления серьезно снижает эффективность электроэнергетической отрасли и не способствует привлечению инвестиций. По этой причине Беларуси необходима отсрочка, которая позволит осуществить необходимую модернизацию энергосистемы, а также денежные средства, которые позволят осуществить необходимые мероприятия по модернизации.
3. Потребление электроэнергии в странах ЕАЭС снижается в последние годы, что фактически ставит под вопрос экспорт электроэнергии из Беларуси как таковой. Этот вопрос становится особенно актуальным с учетом приближения сроков ввода в эксплуатацию белорусской АЭС, а также перспектив запрета на экспорт электроэнергии с БелАЭС в страны Евросоюза.
Решение большинства из описанных выше проблем достаточно простое — либо скорейшее создание единого рынка газа, либо предоставление Россией значительной скидки на газ для Беларуси относительно текущего уровня. Нефтегазовый конфликт между Беларусью и Россией, начавшийся в 2016 году, основной подоплекой стремление Беларуси подстегнуть реформы в электроэнергетической сфере и требовавшейся для этого скидкой на газ.
Однако, значительного снижения цены на газ не произошло. С учетом этого, вполне вероятно, что в ближайший год-два Беларусь и Россию ждет если не новый нефтегазовый конфликт, то как минимум сильное обострение противоречий. Тенденция к постепенному снижению прибыльности нефтегазовой ренты для Беларуси наметилась в минувшие годы, а в ближайшее время для белорусской стороны крайне важно будет выбить «проходную субсидию», которая сможет позволить стране не остаться аутсайдером на общем энергорынке.