Социальные протесты в Беларуси: что делать дальше? / Наше Мнение

Продолжение. См.:

Возвращение Александра Лукашенко в Беларусь после прошедших 17, 19 и 26 февраля массовых акций протеста было отмечено отсутствием стратегического послания белорусскому обществу.

Власть оказалась без стратегии?

Глава государства, безусловно, не мог проигнорировать острейшие вопросы, стоящие на повестке дня белорусского общества. Но высказался по ним весьма расплывчато. По ситуации вокруг декрета № 3 было сказано, что «тунеядцев» неназванные силы пытаются использовать в своих «корыстных интересах». Это можно понимать как мягкое осуждение акций протеста.

По ситуации в стране — был сделан реверанс в сторону «разумного национализма», который теперь, вероятно, станет едва ли не частью официальной идеологии властей. Об этом, в частности, свидетельствует то, как тщательно власти подошли к использованию конфликта вокруг строительства бизнес-центра в Куропатах. Государственные спикеры (руководитель объединённой редакции газеты «Советская Белоруссия» Павел Якубович, первый заместитель председателя КГБ Игорь Сергеенко) однозначно выступили за создание мемориала жертвам репрессий в этом особом для национальной памяти белорусов месте, а застройщик оказался готов прекратить строительство и перенести его в другое место.

Параллельно в городах Беларуси организаторы и активные участники февральских социальных протестов были вызваны в правоохранительные органы и получили штрафы в соответствии с положениями законодательства об административных нарушениях. При этом в СМИ была распространена информация о санкциях за неуплату «налога на безработицу».

Таким образом, власти подтвердили своё намерение и дальше реализовывать декрет № 3. При этом для того, чтобы смягчить общественное недовольство, было принято решение сделать уступки национально ориентированной части общества и усилить националистические тенденции в государственной идеологии. Параллельно были начаты мягкие репрессии против организаторов и активистов социальных протестов. Иными словами, в терминах, использованных в предыдущей статье, была начата реализация Сценария 2 «Торжество административного ресурса».

Данный шаг, как уже было отмечено, несёт ряд рисков:

1) В случае ожидаемо высокого протестного потенциала населения или вполне вероятной его поддержки со стороны России действия властей могут привести к переходу противостояния к более активной фазе, в том числе — связанной с открытым силовым противостоянием. Этому, в частности, будет способствовать практика взыскания задолженности и штрафов с неплательщиков «налога на тунеядцев», которых в стране насчитывается более 400 тыс. человек (заплатили налог около 54 тысяч человек из 470 тысяч, получивших письма от налоговой инспекции).

2) Сочетание националистической и антисоциальной риторики со стороны властей ведёт не к использованию национализма для укрепления легитимности власти, а к дискредитации национализма с последующей невозможностью его использования властью для мобилизации общества. Этому дополнительно будет способствовать неизбежная практика деления общественных групп на «разумных» и «неразумных» националистов.

3) В социологическом плане действия властей представляются непоследовательными. Сталкиваясь с перспективой размывания своей социальной базы (бюджетники, работники государственных предприятий, номенклатура, пенсионеры, а также значительная часть аполитичных «тунеядцев»), власть делает ставку на меньшинство (пусть и более многочисленное, чем ранее), для которого релевантен националистический нарратив. При этом, отказываясь от популистской политики через декрет № 3, власти в то же время не делают ставку на бизнес-сообщество и не поддерживают публично структурные реформы экономики. Иными словами, пока тактика властей обуславливает максимально возможное сокращение базы её социальной поддержки. Даже открытый либерально-националистический или популистско-пророссийский курс (оба из них, на наш взгляд, были бы ошибочны в текущей ситуации) не привёл бы к такому негативному результату.

Что делать?

Что делать зависит от того, кому делать и с какой целью. Мы не будем рассматривать действия, связанные с целью нанести ущерб суверенному развитию страны, и сосредоточимся на тех действиях, которые необходимо предпринять, исходя из цели укрепления устойчивости белорусского государства в реально существующих условиях.

Белорусское общество

Оппозиция и гражданское общество в Беларуси, получившие в последние месяцы дополнительные возможности для действия, сталкиваются с проблемой отсутствия однозначности и единства на уровне целеполагания.

Ключевым требованием к организаторам протестов, безусловно, является требование ответственности за осуществляемые действия. Это требование предполагает, прежде всего, что сам ход протеста должен находиться под контролем организаторов и лидеров. Проблема, однако, состоит в том, что данное требование прямо противоречит той особенной черте февральских протестов, которая делает их привлекательными, — их децентрализованности.

Дальнейшая ставка на децентрализованные протесты чревата тем, что эти выступления станут ареной для действий провокаторов и других весьма специфических элементов (см. «Замарозіць „Русскую Весну“ ў Беларусі: аналіз і неабходныя дзеяньні»), что может вновь привести к глубокому политическому кризису. В то же время отказ от децентрализации позволит власти сконцентрировать усилия репрессивного аппарата на организаторах и лидерах и быстро парализовать механизм подготовки и проведения протестов, что приведёт к невыполнению требований протестующих.

Та же дилемма существует и в целом вокруг вопроса о протестах. С одной стороны, отказ от них в текущих условиях, вероятней всего, приведёт к игнорированию требований протестующих и дальнейшей реализации декрета № 3 (с возможными последующими ещё более масштабными и неконтролируемыми протестами). С другой стороны, продолжение протестов может привести к усилению конфронтации и переходу противостояния в силовые формы.

Белорусское руководство

Впрочем, однозначным представляется и то, что ход дальнейшего развития сложившейся ситуации решающим образом зависит от действий самих властей, а не протестующих.

Специфика текущей ситуации для белорусского руководства состоит в том, что в сравнении обстоятельствами 6-8-месячной давности, произошло резкое обострение существовавших вызовов и угроз (военно-политических, экономических, в сфере торговли, энергетики), к которым добавились новые (в сфере миграции, в сфере общественно-политической стабильности).

Такая деградация ситуации в области национальной безопасности, сопровождающаяся нарастанием спектра рисков, вызовов и угроз, чревата исчерпанием ресурсов и возможностей, которые власть может задействовать для осмысления динамики стратегической ситуации и действия в ней. Адекватным ответом в этих обстоятельствах было бы такое изменение внутренней организации и образа действий власти, которое позволяет редуцировать сложность ситуации. При этом редукция должна быть корректной, не ведущей к критическому искажению картины происходящего. Позитивные изменения, на наш взгляд, могли бы состоять в следующем:

1) Выход из ситуации «вечного выбора»: принятие главой государства стратегических решений по ключевым вопросам повестки дня включая экономические реформы, реформы рынка труда, взаимоотношения с Российской Федерацией и т. д.

2) Удаление идеологического и политического измерения из внутриаппаратных дискуссий, переход к технократическому формату обсуждения ключевых проблем, их решений и реализации этих решений в условиях стратегической определённости (выполнения условия 1).

3) Выделение главных проблем, требующих скорейшего решения, исходя из сложившейся ситуации. В настоящее время можно выделить следующие проблемы такого порядка:

обеспечение экономического выживания в условиях продолжающегося комплексного давления со стороны Российской Федерации (доступ к сырью, рынкам сбыта, действия в отношении предприятий, которые временно не могут функционировать из-за внешних ограничений, но должны быть сохранены);
проведение экономической политики, позволяющей осуществить структурную реформу и модернизацию экономики, а также смягчить негативные эффекты как самой реформы, так и неблагоприятной внешней конъюнктуры (смена подходов к безработице, создание временных рабочих мест, стимулирование развития предпринимательства и экономической эмиграции, реализация приоритетных инвестиционных проектов с привлечением иностранного капитала);
сохранение легитимности власти и недопущение дестабилизации общественно-политической обстановки в стране (налаживание эффективной системы обратной связи, запуск в той или иной форме диалога власти и общества, подтверждение приоритета социальной справедливости в условиях рыночной экономики);
обеспечение национальной безопасности в контексте давления со стороны Российской Федерации (обеспечение военной безопасности, снижение влияния РФ в области государственной и общественной безопасности, в информационном пространстве). Особого внимания при этом требует аналитическое обеспечение белорусской политики в отношениях с Россией, поскольку, судя по ряду признаков, заявления и действия белорусской стороны в этой сфере основывались на ложных представлениях и расчётах (например, бесперспективной была персональная атака против главы Россельхознадзора С. Данкверта, представленного белорусской стороной как своекорыстного олигарха, в реальности являющегося системным игроком, реализующим политику российского руководства). Белорусская политика в отношениях с Россией должна быть лишена эмоций и основываться только на точном анализе и трезвом расчёте;
сохранение и усиление международной позиции Республики Беларусь как донора региональной стабильности и безопасности (за счёт выдвижения и реализации ряда инициатив как по первому, так и по второму треку дипломатии).

Решение этих проблем, безусловно, является крайне трудным делом. Однако при переводе работы государственных органов из политико-идеологического режима в технократический решение их представляется вполне возможным. Важной особенностью при этом является необходимость аналитического и управленческого разделения обозначенных проблем/приоритетов и недопущение попыток использовать успех в одной из них для того, чтобы по заведомо идеологическим мотивам избежать решения других.

Послесловие: о декрете № 3

Что же в итоге делать с декретом № 3? Спектр возможностей для властей — самый широкий. Можно его отменить. Можно приостановить его действие. Самое главное состоит в том, что в вопросе регулирования рынка труда должны быть реализованы подходы, совместимые с идущими структурными реформами в экономике (то есть предполагающими отказ от «наказания за безработицу» и увеличение пособия по безработице). Каким образом при этом решить проблему «необоснованной» неуплаты социальных налогов теми, кто пользуется услугами социальной сферы, должны придумать компетентные органы. Но сделано это должно быть без тех чудовищных издержек для взаимного доверия государства и общества, а также общественно-политической стабильности в Беларуси, которые наблюдаются сегодня.

Обращаясь к матрице сценариев, описанных в предыдущей статье, следует также отметить, что способность власти играть по сценарию № 1 — то есть, первой пойти на уступки — в любом случае поставит её в более выигрышное положение.