Судя даже по данным Белстата, кризисные явления в нашей экономике не только не ослабевают, но и продолжают нарастать. ВВП в этом году растет очень слабо, да и то чисто формально, промышленное производство при этом падает. В Беларуси в январе–сентябре 2013 года объем промышленного производства в текущих ценах составил Br 453,7 трлн., в сопоставимых условиях объем промпроизводства снизился по сравнению с тем же периодом 2012 года на 4,6%, говорится в сообщении Национального статистического комитета республики. При этом промышленное производство Минска в январе–сентябре 2013 года упало на 18,3% по сравнению с аналогичным периодом 2012 года и составило Br 84,2 трлн., сообщает Белстат.
В сентябре Беларусь резко сократило производство нефтепродуктов, сообщает Национальный статистический комитет. Производство бензина в сентябре по сравнению с августом рухнуло на 42%, дизеля — на 15,5%. В годовом исчислении, сентябрь 2013 года к сентябрю 2012 год снижение составило 29,8% и 12,6% соответственно. Беларусь сократила производство калийных удобрений в сентябре текущего года на 7,6% по сравнению с августом и на 44,5% по сравнению с сентябрем прошлого года — до 199 тысяч тонн, говорится в сообщении Национального статистического комитета Беларуси. Спад в белорусском сельском хозяйстве продолжается уже три месяца подряд, сообщает тот же источник. В январе–сентябре 2013 г. в хозяйствах всех категорий (в сельскохозяйственных организациях, крестьянских (фермерских) хозяйствах, хозяйствах населения) производство продукции сельского хозяйства в текущих ценах составило Br76,1 трлн. и уменьшилось по сравнению с соответствующим периодом прошлого года в сопоставимых ценах на 2,2%. Падение сельхозпроизводства за январь–июль т. г. составило 4,1%, за январь–август — 2,8%. Ну и так далее, перечисление всего займет много страниц.
Общий баланс тоже далеко не утешительный. По итогам января-июля 2013 года сальдо текущего счета платежного баланса Беларуси сложилось отрицательным в размере USD 3614 млн. В январе–июле 2012 года данное сальдо равнялось USD 987,4 млн., а по итогам января-июня 2013 года — минус USD 3066,9 млн. Таким образом, в июле 2013 года данное сальдо составило минус USD 547,1 млн. Эти данные приведены в аналитическом обозрении Нацбанка «Основные тенденции в экономике и денежно-кредитной сфере РБ» за январь–август 2013 года».
В общем, масштабный кризис налицо, что, впрочем, всем известно. Хотя наш разговор немного о другом.
Поскольку случился кризис, то нужны кризис-менеджеры: стандартные управленцы, даже очень хорошие, в таких условиях не справляются и, теоретически, справится и не могут, поскольку располагают совсем другой «специализацией». В свое время эту разницу очень хорошо подметил Сирил Паркинсон. «Директор компании вполне может проработать долгие годы, ни разу не оказавшись перед необходимостью решать какой-либо кардинальный вопрос. Лишь раз или два за всю его карьеру ему придется принимать действительно важное решение. Директор, если его карьера развивается достаточно ровно, оказывается перед подобным выбором раза три в жизни… Здесь уместно вспомнить о различии между торговцем-мореплавателем и капитаном спасательного судна. Первый из этих двух людей, достигнув старости, почти наверняка сможет вспомнить только пару случаев, когда на его глазах корабль садился на мель. Поэтому он лишь отдаленно представляет себе, что нужно делать в такой ситуации. Капитан же спасательного судна, напротив, редко имеет дело с кораблем, который не сел на мель. Он присутствует при всевозможных бедствиях и спешит на место любого кораблекрушения. Каждый месяц ему приходится иметь дело с очередной катастрофой, но обо всех прочих сторонах жизни у него, по-видимому, есть лишь поверхностное представление. То же самое относится и к консультанту по вопросам управления: он хорошо знаком именно с промышленными кризисами» (Сирил Паркинсон. «Законы Паркинсона»).
О том же самом говорил еще и великий футуролог Элвин Тоффлер: «Бюрократия хорошо приспособлена для решения задач, которые требуют выполнения рутинных операций множеством людей со средним уровнем образования, и, очевидно, какие-то операции подобного рода сохранятся и в будущем… Сталкиваясь с относительно рутинными проблемами, он (бюрократ — Ю.П.) приучался к поиску стандартных ответов. Такие качества, как отступление от установленных правил, творчество, склонность к риску, не поощрялись, ибо они приходили в противоречие с предсказуемостью, которая требовалась от всех составных частей организации. … неудивительно, что повсюду, где организации вовлекаются сегодня в поток технологических или социальных перемен, повсюду, где становится важным исследование и проектирование, повсюду, где люди должны справляться с впервые возникающими задачами, — крах бюрократических форм наиболее очевиден» (Элвин Тоффлер «Футурошок»). Иными словами, время перемен, время кризисов требует других управленцев, поскольку стандартные бюрократы в этих условиях справиться не могут, нужны кризис-менеджеры.
Хотя и сами кризис-менеджеры неоднородны. Их можно разделить на «реформаторов» и «стабилизаторов». Если сказать коротко, первые ищут выход из кризиса в будущем, а вторые — в прошлом, стараются выйти из кризиса вернувшись «в старые, добрые времена». «Стабилизаторы», в принципе, могут замедлить развитие кризиса, но вывести из него что предприятие, что страну не в состоянии.
К нам все вышесказанное вроде бы и не должно относиться. Ведь у нас кризис перманентный, и наши управленцы должны бы уже научиться управлять в таких условиях. Но не научились. Дело в том, что они поголовно «стабилизаторы», а не реформаторы. Нет среди них наших Ден Сяо Пина, Ли куан Ю, Людвига Эрхарда, Лешека Бальцеровича. А если и были, то давно изгнаны из власти. Да, если разобраться, то получается, что наши власти из кризиса экономику, по сути дела, и не выводили никогда. Если уж сильно «припекало», шли на поклон к «восточной соседке», и та спасала. При этом глубинные причины кризиса не устранялись ни разу, потому он у нас и перманентный. К слову, мы даже прописанные под выделение кредитов МВФ и АКФ реформы в реальности не проводили, не то что реформы, инициированные изнутри. И есть подозрение, что действовать по-другому наша «вертикаль» не только не хочет, но и не может в силу «генетических» особенностей. Стандартные винтики стандартной бюрократической машины — и все действия, которые они предпринимают, — стандартные. Порой эти действия даже правильные и адекватные, но — для совершенно другой ситуации, для ситуации стабильного развития. Сейчас же ситуация такова, что «машина» уже сломалась и начала разваливаться, а «винтики» действуют так, как будто она идет по шоссе с крейсерской скоростью. А если некоторые и осознают, что с «машиной» что-то не так, то стараются стабилизировать ее состояние, а не устранить «неисправность».
Основное же отличие кризис-менеджера реформатора от обычного бюрократа или «стабилизатора» в том, что он может работать в нестандартной, быстро меняющейся обстановке, принимать самостоятельные решения и не боится отвечать за них. Таких управленцев у нас в стране нет, более того за такие качества быстро убирают из «вертикали». Но там, где хороших кризис-менеджеров реформаторов найти не удалось, типа Болгарии или Румынии, ситуация в экономике «стабилизировалась» примерно на уровне советских времен, как и у нас, кстати. Разве что деиндустриализация произошла. Даже вступление в ЕС в подобных случаях не очень помогло. Получается, что наличие хороших кризис-менеджеров с реформаторскими установками — один из важных компонентов успешного преодоления страной кризиса. У нас таковых пока не просматривается. Наши «кризис-менеджеры» реформ не просто не приемлют, но, создается впечатление, панически боятся. А без реформ страна обречена, и это с каждым днем все более очевидно.