Продолжение. См. часть I

Скачать полную версию статьи в pdf-формате.

Меры по защите свидетелей и их применимость

Применение мер по защите свидетелей предусмотрено статьей 24 Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности [25]. Данная Конвенция действует в отношении Республики Беларусь [26]. В то же время, указанная Конвенция распространяется лишь на весьма серьезные преступления. В качестве одной из мер по защите свидетелей Конвенция предполагает криминализацию воспрепятствования осуществлению правосудия.

Комитет Министров Совета Европы [27] указал на определенные меры, которые могут быть использованы для защиты свидетелей [28], но при условии, что участники процесса имеют возможность оспорить доказательства, предоставленные свидетелем или лицом, сотрудничающим с правосудием. К числу таких мер относятся, в частности:

При принятии решения о предоставлении мер защиты должны приниматься во внимание:

Кроме того, принимается во внимание, существуют ли другие доказательства, которые могут являться достаточными для разрешения дела, относящегося к серьезному преступлению [31].

При принятии решения о предоставлении мер защиты необходимо принимать во внимание тяжесть преступлений, при расследовании которых необходимы показания свидетелей[32].

Управление Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности, как профильное агентство ООН, разработало рекомендации в области защиты свидетелей. При принятии судебного решения о применении процессуальных мер обычно учитываются: a) характер преступления (организованное преступление, половое преступление, преступление в семье и т. д.); b) категория потерпевшего (ребенок, жертва сексуального нападения, сообвиняемый и т. д.); c) отношения с обвиняемым (родственник, подчиненный обвиняемого в преступной организации и т. д.); d) степень страха и потрясения свидетеля; e) важность свидетельских показаний [33].

При рассмотрении заявки на принятие процессуальных мер следует уделять должное внимание поддержанию баланса между обоснованным расчетом свидетеля на физическую безопасность и основным правом обвиняемого на справедливое судебное разбирательство [34].

Как видим, речь идет о наиболее серьезных преступлениях.

Кроме того, как указывают исследователи, меры, ограничивающие права обвиняемого, могут применяться лишь в исключительных случаях. Если возможно применение менее ограничительных мер, то необходимо довольствоваться такими мерами[35].

При принятии решения о допустимости анонимных показаний необходимо придерживаться принципа пропорциональности: «любая мера, ограничивающая право на защиту, может применяться только в случае крайней необходимости, и, если любое другое менее ограничительное решение будет столь же эффективным, это последнее решение должно применяться вместо анонимности. При этом анонимные показания допустимы только в том случае, если безопасность свидетелей обвинения и/или их семей подвергается конкретной и текущей опасности, зафиксированной в результате индивидуальной оценки, проведенной и должным образом задокументированной властями, принимая во внимание конкретные факторы опасности, связанные с обвиняемым или преступной организацией, членом которой он / она является.» [36]

Сокрытие личности, внешности, голоса свидетеля обвинения лишает защиту возможности оценить, является ли свидетель предвзятым, враждебным или ненадежным. Защита и судья не могут наблюдать за поведением или выражением лица свидетеля, а также не могут использовать указанные элементы в качестве основы для формирования своего мнения относительно достоверности показаний свидетеля. Это означает, что обвиняемый сталкивается с явным процессуальным ограничением [37].

Комитет министров Совета Европы в своих Рекомендациях 1997 г. [38] указал:

10. По возможности и в соответствии с национальным законодательством анонимность лиц, которые могут давать показания, должна быть исключительной мерой. Если гарантия анонимности была запрошена такими лицами и/или временно предоставлена компетентными органами, уголовно-процессуальное законодательство должно предусматривать процедуру проверки для поддержания справедливого баланса между потребностями уголовного судопроизводства и правами защиты. С помощью этой процедуры защита должна иметь возможность оспорить предполагаемую потребность в анонимности свидетеля, его/ее достоверность и источник его/ее знаний.

11. Анонимность может быть предоставлена только в том случае, если компетентный судебный орган, выслушав стороны, установит, что:

— жизнь или свобода вовлеченного лица находятся под серьезной угрозой или, в случае тайного агента, его/ее потенциал работы в будущем находится под серьезной угрозой; а также

— доказательства, вероятно, будут значительными, и человек кажется заслуживающим доверия.

12. В соответствующих случаях должны быть предусмотрены дополнительные меры для защиты свидетелей, дающих показания, включая предотвращение опознания свидетеля защитой, например, с помощью экранов, маскировки лица или искажения голоса.

13. В случае предоставления анонимности обвинительный приговор не может основываться исключительно или в решающей степени на показаниях таких лиц».

То есть в любом случае, обвинительный приговор не может быть вынесен на основании показаний анонимного свидетеля, которые являются единственными и решающими по данному делу [39].

Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) рассматривал подобные дела в своей практике.

При рассмотрении дела Al-Khawaja & Taheryv.United Kingdom [40] (2011) Большая палата ЕСПЧ обозначила три вопроса, которые должны быть рассмотрены при принятии решения о допустимости таких доказательств как показания свидетеля, отсутствующего во время заседания: (1) должна быть веская причина отсутствия свидетеля; (2) являются ли показания свидетеля единственными или решающими доказательствами против обвиняемого; и (3) если являются, то существуют ли существенные уравновешивающие обстоятельства, позволяющие компенсировать неравноправное положение обвиняемого, создавшееся вследствие допущения свидетельских показаний, которые не могут быть проверены в ходе заседания [41].

При рассмотрении дела Balta and Demirv.Turkey (2015) ЕСПЧ применял критерии, установленные в Al-Khawaja & Tahery v.United Kingdom. Дело касалось двух граждан Турции, против которых было выдвинуто обвинение в участии в работе запрещенной организации. Обвиняемые были осуждены на основании показаний единственного анонимного и отсутствующего во время заседания свидетеля, который был допрошен без участия обвиняемых или их адвокатов. Суд установил, что в деле отсутствует информация о причинах, по которым свидетелю была предоставлена анонимность. В связи с этим невозможно установить, были ли эти причины серьезными. В деле содержались и другие доказательства вины обвиняемых, но показания свидетеля были решающими. Не были приняты меры, позволяющие организовать опрос свидетеля по видеосвязи, что позволило бы обвиняемому задать вопросы свидетелю и подвергнуть сомнению подлинность его показаний. В итоге суд принял решение в пользу обвиняемого [42]. К аналогичным выводам пришел и Конституционный суд Турции по аналогичным делам [43].

Еще более сложные случаи представляют ситуации, где свидетелями выступают сотрудники полиции или их агенты. В делах Ludi v Switzerland (1992 г.) и Van Mechelen and Others v Netherlands (1997 г.) Суд обнаружил нарушение ст. 6(3) (d) ЕКПЧ ввиду того, что обвинительный приговор заявителя был преимущественно основан на анонимных свидетельских показаниях полицейских. Суд заявил, что полицейские обычно не имеют право скрывать свои имена в ходе уголовного процесса. Суд также постановил, что, несмотря на то что в интересах полицейских и их семей им следует предоставлять защиту, существует четкое разграничение между полицейским и обычным свидетелем. В число обязанностей сотрудников полиции, как правило, входит дача показаний на открытом судебном заседании. Сотрудники полиции подчиняются органам власти и, как правило, имеют связь со следственными органами. На этом основании Суд сделал вывод о том, что сокрытие имен полицейских в ходе уголовного процесса может иметь место лишь в исключительных обстоятельствах. Исходя из самого характера их обязанностей, особенно в случае сотрудников, которые производили арест обвиняемого, может требоваться дача показаний именно в открытом судебном заседании [44].

Полицейский, являющийся секретным агентом, может подвергаться определенной опасности и нуждаться в защите, либо ему может быть необходимо сохранять анонимность, чтобы продолжить работу в качестве секретного агента в дальнейшем. В то же время подобные ограничения прав защиты в ситуации со всеми анонимными свидетелями должны компенсироваться мерами, позволяющими защите задавать вопросы таким свидетелям и оспаривать их показания и надежность. [45]

В большинстве стран судьи, прокуроры, тайные агенты, свидетели, эксперты и переводчики включаются в программы защиты свидетелей только в исключительных обстоятельствах. Запугивание или угроза их жизни считается одним из элементов, связанных с их должностью и исполнением ими своих служебных обязанностей. Они могут претендовать на особую полицейскую охрану, перевод на другое место работы или досрочный выход на пенсию, однако их защита отличается по своему характеру от мер защиты, предназначенных для находящихся под угрозой свидетелей. [46]

Предложения МВД по внесению изменений в ПИКоАП

Рассматриваемые изменения в ПИКоАП предполагают, что право участников некоторых административных дел на публичное разбирательство не будет соблюдено, а их процессуальные права на опрос свидетелей ограничены.

В соответствии со статьей 4.12 проекта изменений, к мерам безопасности относятся:

1) неразглашение сведений о личности (то есть анонимность свидетеля — прим. авт.);

2) освобождение от явки в суд, орган, ведущий административный процесс (то есть отсутствие свидетеля во время слушания дела — прим. авт.);

3) закрытое рассмотрение дела об административном правонарушении;

4) запрет на выдачу сведений.

Могут быть применены и другие меры обеспечения безопасности.

В соответствии со статьей 4.14 проекта изменений, «потерпевший, его представитель, свидетель, эксперт могут быть освобождены от явки на рассмотрение дела. При этом оглашаются объяснения, данные при опросе, воспроизводится звуко? , кино- либо видеозапись его опроса с соблюдением мер, обеспечивающих неузнаваемость».Другим вариантом может быть организация опроса лица «при нахождении его вне помещения, где рассматривается дело об административном правонарушении, с использовании видеотехнических средств, обеспечивающих его неузнаваемость».

Конституция Республики Беларусь установила равенство всех лиц перед законом и право без всякой дискриминации на равную защиту прав и законных интересов (статья 22).

В соответствии с со статьей 2.12 ПИКоАП, все лица, участвующие в административном процессе, равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту их прав, свобод и законных интересов. Суд обязан обеспечить защиту прав, свобод и законных интересов участников процесса, а их ограничение допускается только по основаниям и в порядке, установленным в ПИКоАП (статья 2.3).

В случае внесения предложенных изменений в ПИКоАП принцип равноправия сторон в таком административном процессе будет нарушен в связи с ограниченными возможностями стороны защиты на опрос свидетеля, личность которого скрыта, либо который вообще отсутствует во время заседания.

Однако, как показано в анализе выше, такая ситуация может быть допустима в исключительных случаях, если существуют существенные уравновешивающие обстоятельства, позволяющие компенсировать неравноправное положение лица, привлекаемого к административной ответственности.

Необходимо отметить, что законодательством Республики Беларусь предусмотрена уголовная ответственность за угрозу убийством, причинение тяжких телесных повреждений или уничтожением имущества (статья 186); незаконное собирание либо распространение информации о частной жизни (статья 179); насилие либо угроза применения насилия в отношении сотрудника органов внутренних дел (статья 364) и другие преступления, которые могут иметь отношение к защите свидетеля от противоправных посягательств. Применяется и административная ответственность.

При рассмотрении данных изменений в ПИКоАП необходимо отметить, что в них отсутствуют существенные механизмы, позволяющие выровнять процессуальные права сторон или, по крайней мере, сделать все возможное для восполнения прав стороны защиты.

В Республике Беларусь суды не могут устанавливать нормы права. В связи с этим, если вводятся нормы, имеющие отношение к такому серьезному вопросу, и потенциально ограничивающие право на справедливый суд, такие вопросы не могут быть оставлены на усмотрение суда (или другого органа, ведущего административный процесс), а должны быть четко описаны в законодательстве на уровне закона [47]. В изменениях в ПИКоАП, предложенных МВД, отсутствуют критерии для органа, ведущего административный процесс, относительно принятия решения о применении мер безопасности (а основания для ограничения прав и свобод участников административного процесса должны быть предусмотрены в Кодексе, как указано в статье 2.3 ПИКоАП).

Как показано выше, к таким критериям могут относиться:

Ссылка на «необходимость обеспечить безопасность участников процесса» (как предлагается в проекте изменений) не может заменить полноценный анализ причин ограничения прав защиты в каждом конкретном случае на основании закрепленных в законе критериев.

Министерство внутренних дел Республики Беларусь указывает на незащищенность сотрудников органов внутренних дел в ходе рассмотрения дел об административных правонарушениях в отношении лиц, участвовавших в незаконных массовых мероприятиях. По мнению МВД, полученная информация с персональными данными сотрудников и их фотографиями может использоваться для оказания психологического и физического давления на сотрудников органов внутренних дел и членов их семей. Следуя этой логике, в случае предоставления мер безопасности таким сотрудникам, необходимо также предоставить аналогичные меры безопасности и в отношении судей, рассматривающих данные дела.

Как указано выше, сотрудники правоохранительных органов по долгу службы обязаны давать показания в суде и, как правило, в открытых судебных заседаниях.

Поэтому применение таких мер при отсутствии четкой и явной угрозы, исходящей от лица, привлекаемого к административной ответственности, а исходя лишь из «общей обстановки небезопасности» является чрезмерным и необоснованным. Иначе любые судебные процессы могут рассматриваться в закрытом режиме из-за абстрактных опасений их участников (напомним, что предлагаемые изменения в ПИКоАП могут применяться в любых категориях дел).

В целом применение мер безопасности в рамках административных процессов представляется нецелесообразным, учитывая относительно небольшую общественную опасность правонарушений, и, в то же время, наличие эффективных мер наказания за противоправные действия в отношении свидетелей в соответствии с уголовным законодательством.

Учитывая вышесказанное, можно сделать вывод, что данные изменения ПИКоАП, если они будут приняты в представленной редакции, могут повлечь существенные нарушения справедливости судебного разбирательства и вступят в противоречие со статьей 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. В предложенной редакции данные изменения не должны приниматься.

Необходимо отметить, что все вышеуказанные соображения актуальны и в отношении мер, применяемых в Республике Беларусь по обеспечению безопасности участников уголовного процесса.

Примечания:

[25] Статья 24. Защита свидетелей

1. Каждое Государство-участник принимает, в пределах своих возможностей, надлежащие меры, направленные на обеспечение эффективной защиты от вероятной мести или запугивания в отношении участвующих в уголовном производстве свидетелей, которые дают показания в связи с преступлениями, охватываемыми настоящей Конвенцией, и, в надлежащих случаях, в отношении их родственников и других близких им лиц.

2. Меры, предусмотренные в пункте 1 настоящей статьи, без ущерба для прав обвиняемого, в том числе для права на надлежащее разбирательство, могут, в частности, включать:

а) установление процедур для физической защиты таких лиц, например — в той мере, в какой это необходимо и практически осуществимо, — для их переселения в другое место, и принятие таких положений, какие разрешают, в надлежащих случаях, не разглашать информацию, касающуюся личности и местонахождения таких лиц, или устанавливают ограничения на такое разглашение информации;

b) принятие правил доказывания, позволяющих давать свидетельские показания таким образом, который обеспечивает безопасность свидетеля, например, разрешение давать свидетельские показания с помощью средств связи, таких как видеосвязь или другие надлежащие средства.

3. Государства-участники рассматривают вопрос о заключении с другими государствами соглашений или договоренностей относительно переселения лиц, указанных в пункте 1 настоящей статьи.

4. Положения настоящей статьи применяются также к потерпевшим постольку, поскольку они являются свидетелями.

[26] Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 года, Принята резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи от 15 ноября 2000 г., ратифицирована Законом Республики Беларусь от 3 мая 2003 г. № 195-З.

[27] Беларусь не является участником Совета Европы, но документы этой организации имеют важное рекомендательное значение, в том числе и как стандарты, применяемые в европейском регионе.

[28] Council of Europe Committee of Ministers Recommendation No. R (97) 13 to Member States Concerning Intimidation of Witnesses and the Rights of the Defence, https://rm.coe.int/native/09000016804c4a0f; Council of Europe Committee of Ministers Recommendation No. Rec (2005)9 to Member States on the protection of witnesses and collaborators of justice (Рекомендации 2005 г.),https://www.coe.int/t/dg1/legalcooperation/economiccrime/organisedcrime/Rec%20_2005_9.pdf

[29] Рекомендации 2005 г. (сноска 28), п. 3.

[30] Рекомендации 2005 г. (сноска 28), п. 17

[31] Рекомендации 2005 г. (сноска 28), пп.12, 13.

[32] п. 10 Рекомендаций 2005 г. (сноска 28) гласит: «При создании комплекса мер по борьбе с серьезными преступлениями, включая преступления, относящиеся к организованной преступности и терроризму, а также нарушениям международного гуманитарного права, соответствующие меры должны быть приняты для защиты свидетелей и лиц, сотрудничающих со следствием, против запугивания» (выделение автора).

Пункт 13 Рекомендаций также ссылается на серьезность преступления, в отношении которого запрашиваются свидетельские показания, как критерий для включения в программу защиты.

Тяжесть преступления, в связи с которым требуется сотрудничество защищаемого лица, обозначена как первый критерий для включения в типовую программу защиты свидетелей, см. Типовые законодательные положения, касающиеся создания программы защиты свидетелей, статья 7, п.1(а). Документ «Помощь, успешные виды практики и сравнительный анализ национального законодательства в области выявления и защиты потерпевших и свидетелей по делам, связанным с организованной преступностью», Рабочая группа правительственных экспертов по технической помощи, CTOC/COP/WG.2/2013/2, 19 августа 2013 г., стр. 19, https://www.unodc.org/documents/treaties/organized_crime/2013_CTOC_COP_WG2/CTOC_COP_WG2_2013_2_R.pdf

[33] «Рекомендуемые виды практики в области защиты свидетелей при производстве по уголовным делам, касающимся организованной преступности», Управление Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности, https://www.unodc.org/documents/organized-crime/V0853366%20WP%20Good%20Practices%20®.pdf, стр. 32.

[34] Там же, стр. 33.

[36] Lonati, Simone, (сноска 23), стр. 122, 124.

[37] Lonati, Simone (сноска 23), стр. 134.

[38] Lonati, Simone (сноска 23), стр. 123.

[39] См. сноску 28.

[15] Lonati, Simone (сноска 23), стр. 124, 135.

[40] Al-Khawaja & Tahery v. United Kingdom, 2011-VI Eur. Ct. H.R. 191.

[41] Deborah Paruch, Testimonial Statements, Reliability, and the Sole or Decisive Evidence Rule: A Comparative Look at the Right of Confrontation in the United States, Canada, and Europe, 67 Cath. U. L. Rev. 105 (2018). Available at: https://scholarship.law.edu/lawreview/vol67/iss1/8, стр. 148

[42] Use of anonymous witness testimony without measures to compensate for the handicaps caused to the defence by the lack of a direct confrontation with the witness, Press release of ECHR, ECHR 213 (2015), 23.06.2015, https://hudoc.echr.coe.int/app/conversion/pdf/?library=ECHR&id=003-5115648-6308829&filename=003-5115648-6308829.pdf

[43] Communication from Turkey concerning the case of Balta and Demir v. Turkey (Application No. 48628/12), p.17-21, https://rm.coe.int/CoERMPublicCommonSearchServices/DisplayDCTMContent?documentId=09000016807959ab

[44] Lonati, Simone (сноска 23), стр. 134. Van Mechelen and others v. The Netherlands (Applications nos. 21363/93, 21364/93, 21427/93 and 22056/93), http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-58030.

[45] Право на справедливый суд в рамках Европейской конвенции о защите прав человека (статья 6), http://www.echr.ru/documents/manuals/Article06/Interights-Art6-manual_RUS.pdf, стр. 85.

[46] Рекомендуемые виды практики в области защиты свидетелей при производстве по уголовным делам, касающимся организованной преступности (сноска 33), стр. 22.

[47] «В свете того воздействия, которое анонимные свидетельские показания оказывают на права обвиняемого, их использование должно устанавливаться законом с четким определением условий, которые обеспечат баланс между необходимостью защиты и правом обвиняемого на справедливое судебное разбирательство». Рекомендуемые виды практики в области защиты свидетелей при производстве по уголовным делам, касающимся организованной преступности (сноска 33), стр. 40.