После 9 августа политический кризис в Беларуси зашел так далеко, что все политические силы так или иначе говорят о необходимости общенационального диалога. С каждой неделей патового протеста — когда ни одна из сторон не может добиться победы, но и не терпит поражения, — становится все более очевидным, что сценарий «Мы просто победим и сметём вас!» не работает ни для кого. Диалог кажется неизбежным — но, конечно, каждая сторона по-своему представляет его процесс, время, цели, вовлеченных стейкхолдеров и формат дискуссии.
Невозможно предсказать, когда и как именно начнется такой диалог. Но уже сейчас можно обозначить некоторые его элементы, которые будут в диалоге почти наверняка.
Без Лукашенко
Первый беларусский президент неоднократно и недвусмысленно давал понять, что не готов идти ни на какой диалог с протестующими.
Когда Лукашенко говорит «Я не буду разговаривать с Координационным советом оппозиции, потому что я не знаю, кто эти люди» — это лукавство. Он прекрасно знает Латушко, которого сам назначал и министром, и послом. Да и когда хочет, Лукашенко отлично умеет находить язык с новыми людьми, даже не близкими ему ментально — взять того же Прокопеню. Однако как показывает и история Прокопени, Лукашенко в Беларуси умеет вести диалог только с позиции силы.
Он и занимает эту позицию. Его инструменты разрешения политического кризиса — светошумовые гранаты и водометы, а если понадобится — с автоматом наперевес летать над толпой в вертолете. Идти на диалог для Лукашенко выглядит слабостью, да и чего ради это делать? Любые гарантии безопасности и непреследования в Беларуси, чтобы после отставки работать на любимом огороде или преподавать в университете — нереалистичны. Вариант доживать свои дня в Ростове, в компании Януковича, Лукашенко не привлекает, да и для этого нужен не диалог внутри Беларуси, а упакованные ценности и авиатранспорт.
У элит совсем другая ситуация. Несмотря на все старания Лукашенко, далеко не все повязаны кровью. Многие из высшего эшелона власти (не считая нескольких десятков человек) вполне могут рассчитывать на гарантии личной неприкосновенности, а многие чиновники среднего уровня и вовсе останутся на своих местах либо получат повышение — технократы нужны в любой системе, заменить их будет некем.
Таким образом, диалог будет проходить без Лукашенко и обсуждаться на нем будет новая Беларусь тоже без Лукашенко.
Новые выборы и новая Конституция
Когда Лукашенко, говоря о взаимодействии с обществом, предлагает «на базе конструктивных организаций создать местные диалоговые площадки», он явно подразумевает совсем не тот диалог, для которого был создан Координационный совет. Но на диалог по вопросам второстепенной важности сегодня нет ни времени, ни спроса, ни ресурсов. Люди хотят обсуждать не проблемы ЖКХ или общественного транспорта, а принципиальные политические вопросы.
Поскольку не существует механизма определения победителя на выборах 9 августа (даже пересчитывать уже нечего), то единственный вариант законной смены власти в Беларуси — новые выборы. Тем более что именно это обещала и Светлана Тихановская. Уже ясно, что по нынешним правилам новые выборы проводить просто бесполезно: повторение процедуры 9 августа никого ни в чем не убедит и не будет способствовать разрешению кризиса. Соответственно, новые выборы имеет смысл проводить только так, чтобы их результаты были приняты беларусским обществом.
С точки зрения протестующих, это должно включать минимум три обязательных требования:
- прекращение преследования политических оппонентов, включая освобождение политзаключенных и возвращение в страну уехавших, и допуск к выборам всех желающих (любая победа на выборах без Бабарико будет неубедительной);
- формирование избирательных комиссий всех уровней на паритетной основе из представителей всех кандидатов (такие комиссии априори не фальсифицируют выборы, потому что каждый контролирует друг друга);
- возможность независимого наблюдения — национального и международного — без искусственных ограничений и с демонстрацией каждого бюллетеня.
Многие другие вопросы, такие как равный доступ к госСМИ, важны, но не принципиальны. А без любого из этих трех пунктов доверие к результатам выборов будет подорвано.
С точки зрения старых элит, конструкция новой Беларуси также должна гарантировать им три момента:
- безопасность — гарантии неприкосновенности для всех, кто не повязан кровью;
- сохранение ресурсов — амнистия капиталов;
- сохранение некоторого влияния.
Для последнего пункта самый очевидный способ — парламентская партия (например, де-факто трансформированная и сильно поредевшая «Белая Русь»). Крен в сторону усиления полномочий парламента в Беларуси вообще неизбежен, поскольку сосредоточение нынешних полномочий у президента делает любого человека на этом месте потенциальным диктатором.
Для такой ребалансировки ветвей власти потребуется внесение изменений в Конституцию. По соответствующим статьям (и в целом в нынешней ситуации) менять ее можно только через референдум. А его проведение возвращает нас к тем же вопросам, которые касались выборов.
Таким образом, диалог неизбежно будет вестись вокруг нескольких принципиальных элементов:
- какой конкретно будет реформа Конституции — как усиливать парламент, как обезопасить систему от нового авторитаризма, что прописать во всех остальных вопросах;
- как процедурно будут происходить новые выборы, чтобы это устроило все стороны и результаты были признаны обществом;
- в каком порядке будут проходить три голосования.
В принципе, парламентские выборы имеют смысл только после референдума по Конституции. А голосование на референдуме все равно будет вотумом (не)доверия политикам, выдвигающим разные проекты. Таким образом, президентские выборы можно совместить с референдумом, а парламентские выборы провести через полгода или год. Но такой сценарий может устроить не всех, так что есть поле для диалога.
Международное посредничество
Причины беларусского политического кризиса лежат сугубо в сфере внутренней политики, а избирательная кампания-2020 имела как никогда мало геополитического измерения. Однако это не отменяет того факта, что перемены в Беларуси затрагивают интересы многих глобальных игроков мировой политики. Тем более что после 9 августа обе стороны пытаются укрепить свою легитимность с помощью внешней политики.
Лукашенко развернулся на 180 градусов и всеми силами демонстрирует дружбу с Россией — встречается в Путиным и российскими губернаторами, выбивает кредит и обещает переориентацию товарных потоков на российские порты. Пусть дружба натянутая, кредит минимальный, а переориентация нереалистична— тут играет роль символическая демонстрация.
Тихановская за последние полтора месяца провела индивидуальных встреч с руководителями европейских стран чуть ли не больше, чем Лукашенко за последние 5 лет. Федеральный канцлер Германии, президенты Франции и Словакии, премьер-министры Литвы и Польши, главы МИД (и вместе, в Брюсселе, и по отдельности). Сюда же — выступление в Европарламенте.
Таким образом, интересы и России, и Запада уже затронуты, а их руководство уже де-факто участвует в беларусских событиях, встречаясь с теми или иными политиками. Будет продуктивнее, если балансировка интересов больших геополитических игроков по Беларуси будет проходить в рамках посредничества в диалоге о транзите, а не в виде силового вмешательства. Такой подход может покоробить патриотические чувства, но, пожалуй, это все-таки лучше Крыма.
К тому же в Беларуси совершенно нет опыта национального диалога по глобальным вопросам, и это дополнительно усугубляется выжженным внутриполитическим полем. Вести политические переговоры, приходить к компромиссам и реализовывать договоренности — политикам с такими навыками в Беларуси сегодня взяться попросту неоткуда. Так что отсылка к внешнему опыту может быть кстати.
В смысле персоналий это может быть «Нормандский формат» (Германия, Россия, Франция) — тем более что лидеры этих стран уже вовлечены в беларусскую ситуацию. Будет символично, если когда-нибудь переговоры в нормандском формате снова пройдут в минском Дворце независимости, но уже не по Украине, а по самой Беларуси.
В организационном же смысле площадкой может быть ОБСЕ — фактически единственная подобная международная организация, куда входит и Беларусь, и Россия, и европейские страны. Тем более что посредничество ОБСЕ, судя по всему, является приемлемым и для Европы, и для России.
Суммируя — вот что можно относительно уверенно сказать о том, каким будет диалог о транзите в Беларуси:
- без Лукашенко;
- о способах совмещения принципиальных требований протестующих и старых элит при проведении новых выборов и референдума по Конституции;
- при международном посредничестве, включая ведущие страны ЕС и Россию, на площадке ОБСЕ.