В связи с проходившими недавно выборами в органы местного самоуправления в публичном пространстве вновь оживились споры о том, нужно ли в них участвовать и не вредит ли это широко понимаемому оппозиционному движению. Вновь прозвучала (судя по реакции читателей, не потерявшая популярности) точка зрения, согласно которой участие в выборах в любом качестве (кандидата, наблюдателя, голосующего) недопустимо и служит лишь оправданию «зла». Приводятся ставшие уже привычными доводы о бессмысленности «игры с напёрсточником» и несправедливых, навязываемых властью «правилах». При внешней убедительности этой аргументации, польза от такой установки весьма сомнительная.
Так называемое зло либо персонифицируется (сводится к личности главного политика), либо приобретает размытые, не поддающиеся определению очертания. При этом не принимается в расчет его специфическая природа, делающая фальсификации привычным и будничным делом для многих. Позиция морального ригоризма не позволяет выработать правильную политическую стратегию и усугубляет существующий уже много лет в белорусском обществе гражданский раскол.
Работу с названием «Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме» опубликовала когда-то философ Ханна Арендт (1963 г.). Она была написана в связи с так называемым делом Эйхмана, которого израильская разведка выловила и тайно вывезла из Латинской Америки в Израиль. Там он был привлечен к суду за преступления, совершенные в военное время. Как известно, он был ответственным за депортацию и массовое уничтожение евреев к концлагерях. Этот случай стал ярким примером бездумного исполнительства, которое стало причиной многочисленных преступлений. Совершались они самыми обычными, добропорядочными немецкими бюргерами, которые, оказавшись впоследствии на скамье подсудимых, искренне удивлялись, что им вменяется в вину добросовестное выполнение приказов. Ведь их с детства учили быть послушными и соблюдать законы.
В ситуации с нашей страной «зло» в еще меньшей степени определено и осознано его «носителями». Как мыслит обыватель, речь ведь идет не об убийстве людей, а «всего лишь» о каких-то «манипуляциях» с цифрами и бумагами. Занимающиеся фальсификациями многочисленные члены избирательных комиссий, равно как дающие им указания чиновники, конечно, понимают, что совершают противоправные действия, но вряд ли видят в этом ярко выраженное злодеяние. Для массового сознания злом может быть плохое обращением с ребенком или животным, причинение кому-то материального или физического вред, прочие проявления жестокости и бесчеловечности. А тут ты «всего лишь» препятствуешь кому-то занять должность, помогая при этом занять ее другому человеку. Даже не известно, кто из них будет лучше, да и избрание кого-то из них вряд ли на что-либо влияет. Так делали «всегда» и сложилась уже такая «традиция».
Следует понимать, что фальсификаторы — это не какие-то там особо испорченные люди, которых надо уничтожать как носителей большого «ЗЛА». Это обычные белорусы, воспитанные обычной белорусской школой и выросшие в обычной белорусской семье. Многие из них даже не дают себе отчета в том, что совершают преступление. А если и осознают, то имеют на этот счет вполне весомые в их глазах оправдания. Одно из них созвучно тому, что использовали рядовые немцы, совершившие преступления в концлагерях во времена нацистского режима и звучит оно так: «Я ВЫПОЛНЯЛ ПРИКАЗ». В данном случае приказы отдаются председателю комиссии, а ее рядовые члены работают в команде, члены которой выполняют порученное им «общее дело». Чтобы заявить о своей особой позиции и пойти наперекор остальным, надо проявить настоящий героизм, которого трудно требовать от рядового гражданина. Особенно если с этим связана его работа и материальное благополучие. Для этого надо преодолеть двойное давление — идеологическое (со стороны системы, власти) и административное (со стороны своего непосредственного начальника, который нередко является председателем комиссии).
Еще одним значимым фактором, позволяющим «приглушить» совесть фальсификатора, является то обстоятельство, что белорусское общество уже на протяжении многих лет разделено на два лагеря. Данное — политическое по своей сути — разделение позволяет определять кого-то в качестве «своих» («друзей») или «чужих» («врагов»), руководствуясь логикой холодной гражданской войны. В борьбе против «чужих» (а именно таковыми в сознании многих являются представители оппозиции) легко оправдать применение любых, в том числе и противозаконных, средств. «Зло» применительно к «врагу» не воспринимается как таковое. Быть добрым тоже не обязательно.
Именно с точки зрения этого политического разделения члены избирательных комиссий рассматривают и присланных к ним наблюдателей. Если человек представляет «государственную» организацию, то по определению принадлежит к «своим» и его можно не бояться. От него не ожидают подвоха, так как он, по большому счету, преследует те же «цели». Если же речь идет о какой-то независимой, «оппозиционной» организации, то посланный от нее наблюдатель воспринимается как «чужой». От него можно ждать чего угодно и поэтому его надо перехитрить, «обыграть».
Деление белорусского общества на своих и чужих (друзей и врагов) навязано общественному мнению властью, дабы дискредитировать, заклеймить всех несогласных, показать вредоносность подобной позиции в принципе. Авторитаризм не терпит инакомыслия и разногласий, стремясь объявить мирное политическое противоборство ненормальным явлением, а оппозицию — чем-то чуждым, инородным общественному организму. Отсюда и стремление объявить ее «пятой колонной», вытеснить за пределы политического поля и записать в разряд если не реальных, то, по крайней мере, потенциальных врагов. Не удивительно, что многие белорусы, особенно если они работают в системе государственных (т.е. зависимых от власти) учреждений образования, медицины, управления хорошо чувствуют эту «политику» и волей-неволей начинают ориентироваться подобным же образом. Особенно заметно это в периоды максимальной политической активности, т. е. во время выборов, где это разделение проявляется особенно отчетливо и где от них ждут именно такого поведения.
По этой причине в «команде» фальсификаторов часто возникает чувство «общности», позволяющее делать свое дело «с огоньком». Тогда они работают как одна команда, спаянная общими задачами и проявляющая корпоративную солидарность. При этом включатся механизмы коллективизма и взаимопомощи, просыпается дух товарищества и «боевого братства», позволяющий затем совместно праздновать «победу». В чем-то они похожи на партийную команду, выдвигающую своего кандидата на выборах. В этом сравнении есть своя логика, потому что в массовом сознании существует нечто вроде «президентской» партии (эдакий расширенный вариант «команды президента»). Ее представителем на каждом из участков является пресловутый провластный кандидат.
Понятно, что внесение подобного партийного духа в работу комиссий противоречит законам и государственной Конституции. Члены комиссий должны служить закону, а не какой-то одной, определенной политической силе (партии).
Так или иначе, но будучи участниками этой команды, ее члены не стыдятся подлога и обмана, которого можно было бы ожидать в подобной ситуации. Ведь они делают общее и, как предполагается, благое (для «партии») дело. Примерно так же в советское время члены трудового коллектива не стыдились приписок и плохого качества своей продукции. Коллективная ответственность позволяет затушевать ответственность индивидуальную. В избирательных комиссиях, особенно в маленьких городках и поселках, из года в год заседают примерно одни и те же люди. Очень часто они к тому же контактируют по работе и им ничего не надо друг другу «объяснять». Не удивительно, что даже если в этой команде вдруг появляется один независимый наблюдатель, то он чувствует себя среди них белой вороной. Его присутствие не меняет ситуацию, а, напротив, способствует еще большей сплоченности остальных членов и без того уже спаянного коллектива.
Переломить политическую ситуацию в стране можно только длительной, кропотливой работой, в которую должны быть вовлечены все неравнодушные и заинтересованные граждане. Изменить выборы можно лишь объединенными усилиями политической оппозиции и гражданского общества, нацепленными на повсеместный контроль и постепенное изменение массового политического сознания. В обществе должна быть создана атмосфера, при которой все фальсификации становились бы известны широкой публике и воспринимались как постыдное дело. Задачей должно стать не пассивное противостояние некоему мифическому запредельному «ЗЛУ», а повсеместная рутинная борьба с обычным маленьким «злом» в каждом из нас (в наших соседях и сослуживцах), к которому мы все привыкли.
В свое время после поражения Германии в войне для «лечения» зараженного бациллой национал-социализма немецкого народы была разработана специальная программа по «перевоспитанию» нации и обучения ее демократии. Она была успешно реализована с помощью оккупационных войск и с привлечением зарубежных, прежде всего американских, специалистов. В Беларуси это может сделать только та часть общества, которая понимает опасность нынешнего пути развития, берет на себя ответственность за будущее страны и способна консолидировать усилия всех неравнодушных и активных.
В этой борьбе «здоровая» часть общества должна взять на себя нелегкую миссию по «излечению» ее «больной» части. Процесс «лечения» будет трудным и долгим (с переменным успехом), если учесть всю глубину «падения» и политической деградации населения в советскую и затем в постсоветскую эпоху. Преодолеть ее в одночасье не удастся. Возникающее в процессе такого движения у части оппозиции состояние пессимизма и отчаяния обусловлены непониманием всей сложности и масштабности решаемых задачи. Понадобится немало времени, прежде чем постсоветский человек сможет освободиться от груза прошлого и перестанет бездумно воспроизводить привычные для него модели поведения. Бездумное исполнительство является одним из характерных признаков тоталитарной культуры, не предполагающей индивидуальной свободы и индивидуальной ответственности. Избавление от этого порока возможно лишь путем формирования культуры демократии, ориентирующей на исполнительность и порядок совершенно иного рода. Он основан не на страхе наказания, а на понимании значимости и справедливости демократических законов и правил.
В таких условиях пропаганда стратегия НЕУЧАСТИЯ глубоко ошибочна и даже вредна. Она сориентирована на пассивное ожидание перемен, которые должны произойти «сами собой». В результате это лишь консервирует нынешнюю ситуацию на неопределенный период. Выход из нее может быть только в двух направлениях — в сторону горячей фазы (открытого конфликта) или в сторону постепенного налаживания гражданского мира на основе политического взаимодействия. Использование привычной риторики холодной гражданской войны служит лишь консервации сложившейся ситуации. Вот лишь несколько аргументов:
1) Возрождение политики требует длительной и напряженной борьбы за установление и соблюдение справедливых правил политической игры (прежде всего на выборах). Для этого, помимо постоянного взаимодействия с властью, оппозиции и гражданскому обществу необходимо возродить утраченный интерес и веру в их целесообразность среди широких слоев населения. Риторика гражданской войны, напротив, говорит о том, что в борьбе со «злом» все средства хороши и поэтому договариваться о каких-то правилах нет смысла. Борьба со злом — это борьба без правил. Понятно, что и «зло» будет отвечать на эту риторику той же монетой.
2) Использование категории абсолютного «зла» исключает политическое взаимодействие как таковое, потому что равносильно предательству. В таком случае, ситуация замораживается на неопределенное время и становится похожей на позиционную, «окопную» войну. Выход из нее возможен только путем вооруженного восстания. Отсюда понятно, почему непримиримая оппозиция действует по принципу «чем хуже, тем лучше» или, выражаясь словами Ленина: «желать поражения своему правительству». Если есть абсолютное «зло» то и поиск справедливых правил взаимодействия с ним не имеет смысла. Это означало бы примиренчество, уступку злу. Мирного сосуществования со «злом» быть не может.
3) Определять причины политических проблем в Беларуси через локализацию и указание на источник зла — очень удобная и комфортная позиция. Кажется, что стоит только его ликвидировать и жизнь сама по себе наладится. Весьма соблазнительная простота подобной картины мира привлекает многих, наполняя души героикой и самоотверженностью борьбы до «победного конца». При этом данная позиция ни к чему, в сущности, не обязывает в реальной деятельности. Главное, периодически напоминать обществу, что такое добро и зло, дабы оно не утратило способности к их «различению».