На фоне снижения курса криптовалют острота дискуссии о декрете № 8 также несколько снизилась. Но в целом можно обозначить главные тенденции. Во-первых, с экономической точки зрения, пролонгирование особого статуса ПВТ вызывает сдержанный оптимизм. Важно отметить, что экономические эффекты ожидаются в краткосрочных и среднесрочных перспективах. Что качается политических оценок — здесь сложнее. Спектр большинства мнений в условной желтой и красной зонах. По мнению ряда экспертов, в долгосрочной перспективе успехи IT индустрии могут оказать влияние на социальное расслоение в обществе. Так или иначе, это скорее потенциальные, косвенные эффекты декрета № 8. Главные ожидания связанны с привлечением прямых инвестиций в белорусскую экономику и ростом количества продуктовых IT компаний.
В комментарии к декрету № 8, который на следующий день после подписания документа был опубликован пресс-службой президента сказано следующее: «Мощный позитивный эффект от реализации норм декрета должна почувствовать не только IT-сфера, но и вся экономика страны. Создаются условия для постепенного превращения страны в регионального лидера Восточной Европы в построении цифровой экономики».
Более детально ожидания официального Минска от реализации IT декрета расшифровал посол Беларуси в Китае Кирилл Рудый. «Беларусь — страна с отстающей экономикой и сейчас находится в положении, когда преимущества от майнинга и токенов могут превысить риски. Во-первых, в условиях недостатка эффективного спроса на деньги (эффективных инвестпроектов) в Беларуси эта сфера может привлечь крупные инвестиции, активизировать рост, обеспечить первичное накопление капитала. Во-вторых, в условиях ожидаемого избытка электроэнергии после введения АЭС крупные майнеры могли бы загрузить белорусскую энергосистему».
Собственно, учитывая тот факт, что декрет № 8 вступает в силу через полтора месяца, о каких-либо реальных экономических эффектах говорить действительно очень сложно. Поэтому большинство оценок, так или иначе, свелись к политическому контексту декрета.
Если говорить об отдаленной перспективе, можно процитировать Московский Центр Карнеги. По мнению экспертов центра, декрет может спровоцировать создание не только параллельной экономической реальности, но и новой социально-политической среды. «Белорусские технократы осознают, что им не под силу исправить все авторитарно-советские аспекты ментальности белорусского государства и его лидера. Вместо этого они пытаются строить новое вокруг старого, как бы обтекая его. Государство вроде бы ничего не выпускает из рук, просто в экономике рядом со старыми игроками появляются новые. Рядом, но пока не вместо. Даже слово „реформы“ исчезло из лексикона правительственных реформаторов. Но, пожалуй, самый серьезный стратегический риск построения новой экономики по соседству с увядающей старой — неравенство. Растет разрыв между динамичным бизнес-классом Минска и миллионами людей в депрессивной провинции, которые живут на 200 долларов в месяц и держатся за рабочее место на еле живом госпредприятии или в колхозе. Если такое расслоение законсервировать, это создаст плодородную почву для успеха нового популиста после Лукашенко».
Про конфликт IT страны и обанкротившегося социального государства написали и эксперты TUT.BY. «В Беларуси теперь тянуть придется, похоже, все больше каждому за себя. Станет ли ИТ драйвером для всей экономики? Возможно, но не гарантировано. В любом случае, генерировать прежний поток благ для всех „нуждающихся“ отрасль, формирующая 5% ВВП, не сможет. Пока на фоне волны радостных возгласов ИТ-победителей, получивших долгожданный декрет, мало слышны осторожные предупреждения реалистов: отрасли нужно время, нормальная правоприменительная практика, здоровая макроэкономическая ситуация, чтобы показать (не сегодня и не завтра) действительно заметный результат, реально значимый для остальной экономики».
Декрету № 8 была также посвящена закрытая экспертная дискуссия «Пресс-клуба». Офлайн встреча в некотором смысле повторила медиа дискуссию. Экономические прогнозы со стороны бизнес-сообщества были вынесены за скобки, во всяком случае на заседании клуба им было уделено меньше внимания, чем критике. Из позитивных моментов было отмечено, что это один из немногих успешных примеров эффективного лоббирования корпоративных интересов. «Сам факт принятия декрета можно расценивать как прорыв. Прорыв, потому что впервые привилегии получили те, кто „умеет зарабатывать“, а не те, кто, вопреки всем экономическим законам и следуя административно-командному курсу, „должен“ это делать. Потому что коммуникация между властью и аполитичными представителями бизнес-кругов стала возможной».
Отдельно нужно отметить подключение силового блока к обсуждению реализации декрета № 8. Наблюдатели обратили внимание на то факт, что директор ПВТ Всеволод Янчевский на встрече силовиков и представителей IT бизнеса сидел рядом с генпрокурором Конюком. «Власти пытаются заключить неформальный договор с ИТ-сообществом по реализации положений принятого в конце прошлого года прогрессивного декрета о развитии цифровой экономики и регулированию использования криптовалют в стране. Присутствие силовиков на круглом столе „Правовые аспекты развития цифровой экономики“ должно продемонстрировать ИТ-бизнесу стремление удержать под жестким контролем государства данную сферу с силовой реакцией на случай, если ожидания властей не оправдаются».
Вообще, скорость разработки и принятия декрета № 8 поражает, учитывая белорусские реалии. 13 марта 2017 года Александр Лукашенко посетил офисы компаний Виктора Прокопени, которого называют одним из идеологов декрета «О развитии цифровой экономики». А практически спустя год, 28 марта 2018-го декрет № 8 вступает в силу.
Для контраста стоит отметить, что дискуссии о создании в Беларуси электронного правительства идут с начала двухтысячных. В рейтинге ООН за 2016 год о готовности к электронному правительству Беларусь занимает 76 место, соседняя Литва, к примеру, — 17-е. Кроме того, Литва занимает 13 место среди мировых лидеров по привлечению инвестиций через ICO. Между этими двумя индикаторами нет вообще прямой корреляции, это лишь пример, который показывает, как страны региона, используя прозрачные правила игры, конкурируют с огромными экономиками в вопросе привлечения инвестиций.
Возвращаясь к вопросу скорости принятия декрета: она обусловлена преимущественно экономическими ожиданиями. Те проекты, которые нельзя монетизировать в прямом смысле слова, реализовываются на практике годами. К примеру, электронное правительство нам обещают не ранее 2020 года.
Что касается декрета № 8, статистика EY о привлечении инвестиций через ICO может быть хорошим индикатором того, как работает документ. Во всяком случае пока Беларусь и Латвия — единственные из стран региона, которые не привлекают серьезных инвестиций через ICO и отсутствует в рейтинге EY.