Очередное заседание Экспертно-аналитического клуба, организованное совместно с экспертной площадкой «Наше мнение», было посвящено последствиям принятия Декрета № 8 «О цифровизации экономики».

Заседания Экспертно-аналитического клуба от прочих дискуссионных мероприятий отличаются тем, что модерируются в соответствии с ChatamHouseRule. Проще говоря, первое (и, очевидно, основное) правило клуба — все сказанное в его пределах позже попадает в медиасферу без ссылок на спикеров. Соблюдение этого правила должно сделать дискуссию более оживленной, а говорящих — открытыми. А в случае с обсуждением декрета его соблюдение кажется удачным решением. Противоречивая реакция на форсированную «цифровизацию по-белорусски» привела к тому, что оппонирующие позиции стали ассоциироваться с конкретными персоналиями или группами интересов. Эти ассоциации почти карикатурны и не помогают рядовому белорусу разобраться в не рядовом для страны событии.

Присутствующие высказывались, называли возможные, по их мнению, позитивные последствия, перечисляли вероятные негативные эффекты. Дискуссия вышла за рамки безусловного одобрения или категоричной критики. Представители экспертного сообщества сформулировали предположения о возможных трансформациях в белорусском обществе и озвучили опасения относительно вызовов, которые за этими трансформациями последуют.

Позитивные эффекты приятия Декрета № 8 подробно разобрали в своих докладах эксперты бизнес-сообщества, об этих эффектах не раз писали и продолжают писать СМИ. Возможно, поэтому на заседании клуба им было уделено меньше внимания, чем критике.

Среди безусловных плюсов, о которых шла речь, можно выделить следующие. Изменение структуры рынка труда и увеличение количества рабочих мест, которые смогут занять квалифицированные сотрудники. Необходимость подготовки и переподготовки кадров, что неизбежно повлечет за собой трансформацию системы образования. Развитие IT сектора, высоко конкурентного и динамичного, изменит отношение к знаниям, к самообразованию и к будущему. В этом отношении сторонники декрета рассматривают его и его последствия как фактор глобальных изменений, как «драйвер» развития, и не только экономического. Впрочем, представители белорусской IТиндустрии, которые принимали участие в разработке и продвижении декрета, об этой его роли говорят осторожно. Очевидно, общественно-политический контекст и экономическая ситуация, в условии которых документ «родился», слишком сложны для заявлений такого запредельного уровня оптимизма.

Не раз звучали мнения о том, что сам факт принятия декрета можно расценивать как прорыв. Прорыв, потому что впервые привилегии получили те, кто «умеет зарабатывать», а не те, кто, вопреки всем экономическим законам и следуя административно-командному курсу, «должен» это делать. Потому что коммуникация между властью и аполитичными представителями бизнес-кругов стала возможной. Потому что не раз и не два в процессе обсуждения звучало слово «лобби». Да, имеющие отношение к разработке декрета персонажи иронизируют над закрепившимся за ними званием «IТлоббистов, отстаивающих корпоративные интересы», и обезоруживающе прямо рассказывают о неожиданной удаче проекта. Но имеет ли значение уровень сознательности, с которым использовались лоббистские технологии? Или важно то, что они вообще были задействованы, и то, увеличится ли в будущем количество инструментов, с помощью которых экономические интересы могут отстаиваться? Реальна ли институционализация такой практики, или они будут доступны только самым платежеспособным участникам рынка? Можно ли расценивать этот прорыв как развитие, шаг вперед, или он представляет собой не более чем ситуативное единодушие власти и представителей «прибыльного» сектора? Двухчасовой дискуссии в формате заседания клуба для ответа на такие вопросы, очевидно, недостаточно.

Основные положения многочисленных критиков декрета были сформулированы в трех основных пунктах.

Во-первых, угроза превращения Беларуси в «криптотортугу», криптовалютный офшор, активность в котором не только не будет стимулировать экономику страны, но сделает из нее центр экономической преступности. Следствием этого могут стать экономические санкции, политическая изоляция, маргинализация страны в окружении монстров мирового экономического криминала и прочие страшные вещи. К сожалению, на заседании не было адептов этой версии развития событий. А присутствующие сторонники декрета заверили, что над разработкой средств контроля за использованием криптовалюты работают международные организации, а диалог Беларуси с ними возможен и желателен. Правда, политическое измерение такого диалога осталось вне дискуссии.

Во-вторых, существуют опасения, что из-за отсутствия необходимых экономических и правовых механизмов, засилья бюрократии и политических рисков положения декрета полноценно не будут реализованы.

В-третьих, риск конфликта национальных интересов и корпоративных. Этот ясно сформулированный тезис в процессе дискуссии «оброс» дополнительными вопросами. Обсуждались проблемы равномерного развития регионов, разрыва в доходах и социальных последствий избирательного предоставления льгот. Кроме фразы о «феодальной раздробленности» белорусской экономической среды прозвучало преувеличенное, но, в контексте заседания, любопытное сравнение ПВТ со сталинскими лагерями, где ученых заставляли работать для создания высокотехнологичного продукта во благо режима. Любопытно это сравнение не потому, что правдоподобно, а потому, что наглядно демонстрирует, насколько политическая оптика влияет на восприятие экономических преобразований или их попытки.

По мнению экспертов политологического и социологического профилей, присутствующих на заседании, внушает опасение именно отсутствие полноценной экспертизы. Как следствие, информационный вакуум и отсутствие публичного диалога делают возможным не только появление недоверия рядовых белорусов к «прорывным» инициативам. Как показывает практика, одобрение властью и внедрение таких инициатив — процесс обратимый. Возможной реакцией на страх перед возможной потерей контроля (а зачастую стремительное развитие технологий внушает именно это чувство) может стать «два шага назад».