28 сентября министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей дал обширное интервью изданию «Financial Times», где много внимания уделил отсутствию базового соглашения с Евросоюзом. Каковы шансы на его подписание в сравнительно недалеком будущем? Кроме того, с какой целью было сказано, что «мы не являемся проводником политики Москвы, Вашингтона или Брюсселя»?
Андрей Федоров. Вопрос о заключении с ЕС Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС) стоит в повестке официального Минска уже далеко не первый год. Помимо создания белорусским властям определенных моральных неудобств (наша страна является едва ли не единственной на континенте, с кем у Брюсселя нет подобного документа, и уж точно единственной такой среди членов «Восточного партнерства»), его отсутствие не позволяет им рассчитывать на более глубокое улучшение двусторонних отношений. В частности, закрыты двустороннее взаимодействие в рамках того же «Восточного партнерства» и ряд форматов Европейской политики соседства.
В январе прошлого года Денис Мельянцов высказал предположение, что количественные и качественные подвижки в белорусско-европейских отношениях позволяют ожидать заключения такого соглашения в течение ближайших 2-3 лет. Однако почти два года уже прошло, а глава белорусского внешнеполитического ведомства по-прежнему вынужден буквально в каждом публичном выступлении возвращаться к этой теме.
Отсюда напрашивается вывод, что существенных подвижек в процессе обсуждения данной проблемы пока не произошло, в противном случае вряд ли министр стал в очередной раз акцентировать на ней внимание.
Другой политолог, Аркадий Мошес, допускает, что в обмен на подписание такого договора ЕС надеется добиться от Минска определенных шагов в сторону внутриполитической либерализации. Если учесть, что объединенной Европе СПС нужен вроде бы в меньшей степени, нежели белорусскому руководству, то такой вариант не исключен. Но в таком случае отсутствие видимых сдвигов является свидетельством неприемлемости выдвинутых условий для белорусской стороны. По крайней мере, пока.
А если вспомнить, что даже при внезапном прорыве подписанный документ должен будет пройти ратификацию в Европейском парламенте и 28 национальных, то неспешность обсуждения получает еще одно толкование.
Возможно, впрочем, что значение СПС для Беларуси экспертами чересчур завышено, и тогда нынешняя ситуация объясняется совсем просто: «не очень-то и хотелось».
В итоге, как бы там ни было, складывается впечатление, что в ближайшем будущем свидетелями СПС ЕС с Беларусью в действии мы не станем.
Что же касается приведенного высказывания, то, скорее всего, это было нечто вроде декларации о намерениях. К сожалению, пока нет уверенности, что их удастся реализовать. В части Москвы, разумеется.