Заслушав доклад правительства о работе экономики за истекший период 2016 года, Александр Лукашенко выразил недовольство. Он раздосадован, что экономика не растет, а правительство «пассивно плывет по течению», ссылаясь на внешние отрицательные факторы, и не мобилизует внутренние ресурсы. Тем не менее, именно внешними факторами объясняет сложившеюся ситуацию премьер-министр Андрей Кобяков, которые, бесспорно, имеют важнейшее значение для белорусской экономики.
Прошлый, 2015 год оказался, в общем, провальным для экономики. Из важнейших «прогнозных параметров» были выполнены только четыре. При этом задания по темпам роста ВВП и повышению реальных доходов населения — провалены. Правительству надлежало улучшить ситуацию, на чем настаивал А. Лукашенко.
Премьер-министр Андрей Кобяков высказался по этому поводу очень категорично. Он напомнил своим министрам, что нормативные предписание президентского указа № 504 по выполнению важнейших параметров прогноза социально-экономического развития являются обязательными для всех органов власти, включая местные, и всех лиц, ответственных за их реализацию. С этой целью следовало задействовать «внутренние ресурсы» и мобилизовать кадры, которые сосредоточились бы на наращивании экспорта и рациональном импортозамещении (способствующем сбалансированности внешней торговли, снижению затрат и сокращению запасов готовой продукции).
По традиции премьер потребовал от исполнителей жесткой кадровой и производственной дисциплины и ориентировал подчиненных на «раскрепощение предпринимательской инициативы». Напутствие он завершил в духе Никиты Хрущева: «Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!».
Работа закипела. И как! По состоянию на 1 августа текущего года выполняется лишь один из семи важнейших прогнозных показателей: индекс потребительских цен в январе–июле 2016 года составил 107,8% (прогноз на этот период — 109%). Это хорошо. Плохо, что одной из главных причин такого «успеха» стало падение реальных располагаемых доходов населения, которые в первом полугодии снизились до 93% уровня первого полугодия 2015 года. В августе средняя номинальная заработная плата увеличилась на 4,5 рубля, то есть реально уменьшилась.
Падение реальных доходов населения, безусловно, сокращает розничный оборот и снижает ВВП, поскольку часть его не потребляется, а «зависает» в складских запасах. Для их хранения требуются дополнительные ресурсы, а со временем — уценки и прочие неприятности.
В январе–июле 2015 года производство ВВП составило всего 95,9%, а в январе–июле текущего года вместо предписанных 100,3% фактически уменьшилось до 97,3%. По иному и быть не могло, поскольку все остальные «директивы» также ушли в минус: экспорт товаров и услуг — 83,9%, внешнеторговое сальдо — минус 0,7% к ВВП (должно было быть 0,2%), производительность труда — 99,3%, ПИИ на чистой основе — 69,7% от утвержденного.
Вместо роста произошло «сжатие» экономики. Возможно, поэтому соблюдается единственный параметр — индекс потребительских цен — что является прямым следствие этих негативных процессов, в первую очередь — падения реальных доходов населения: заработной платы — до 96%, пенсий — до 94,7%.
Месяц назад Андрей Кобяков, оценивая усилия своего правительства в первом полугодии, отмечал, что предприятиям Минпрома, воспользовавшись господдержкой, удалось «в этих непростых условиях» нарастить объемы производства — 100,7% к уровню прошлого года, по итогам семи месяцев — 101,4%, уменьшить запасы на 2 трлн неденоминированных рублей, сократить численность убыточных предприятий и их убытки. По его мнению, позже «экономическое оздоровление» дойдет и до других предприятий и отраслей.
Оснований для такого оптимизма немного. Как сообщил Белстат, в июле текущего года оптовый товарооборот составил 83,1% от аналогичного показателя июля 2015 года, розничный товарооборот — 94,7%, товарооборот общественного питания — 96%. О падении экспорта упоминалось выше. Если у правительства получится нарастить производство, то для реализации продукции ему понадобятся иные (неторговые) каналы реализации, о которых оно умалчивает. Умалчивает, вероятно, потому, что таких каналов нет. Экономике приходится довольствоваться обычной торговлей, без того перенасыщенной белорусскими товарами.
Закономерно ухудшается финансовое здоровье предприятий, а количество убыточных организаций в первом полугодии увеличилось до 1738 (до 22,8% с 18,3% к общему количеству). До 31,5% от общего количества увеличилась доля организаций, которые не располагают собственными оборотными средствами, а 12,2% имеют их ниже нормативов.
Стоит ли говорить об их платежеспособности и финансовой устойчивости?
Что касается непосредственно производства, то официальная статистика рисует удручающею картину. Вопреки требованиям «экономить и сберегать», затраты на производство и реализацию продукции (работ, услуг) в народном хозяйстве выросли на 12,7%. В их числе материальные затраты — на 15,6%), на импортное сырье и комплектующие — на 25%, на топливо и энергию — на 19,3%. То есть материалоемкость, включая энергоемкость, растет стремительными темпами, обгоняющими инфляцию, резервируя за ней еще большее место в будущем. Напротив, затраты на оплату труда увеличились только на 4,6%, отчисления на социальные нужды — на 3,1% (не успевая за ростом цен). В структуре издержек доля материальных затрат выросла с 64,1% до 65,8%, оплата труда снизилась с 17,5% до 16,2%, отчисления на социальные нужды — с 5,7% до 5,2%.
Очевидно, что экономика не готова снизить себестоимость производства за счет рационализации использования материальных затрат. Они растут и в абсолютном, и в относительном (как доля в структуре себестоимости) отношении. Соответственно абсолютно и относительно падает оплата труда. Как следствие, падает покупательная способность населения, сужается потребительский рынок, а в результате экономике приходится сокращать объемы производства.
Такая вот тенденция. Впрочем, даже не тенденция, а закон экономики, в которой основным регулятором является платежеспособный спрос. При падающем платежеспособном спросе экономический рост невозможен. В лучшем случае возможно его стабильное снижение.