Прошедший в Варшаве очередной саммит НАТО вызвал веер самых разных реакций. В то же время практически нигде всерьёз не затрагивался жизненно важный для нас — обитателей постсовесткого региона* — вопрос региональных следствий возрастающей напряжённости отношений между НАТО и РФ в масштабе и оптике небольших государств, вовлечённых в орбиту больших игроков. Приятным исключением стала июльская встреча экспертно-аналитического клуба «Варшавский саммит НАТО. Последствия для Беларуси и региона», которая была посвящена именно этому вопросу и, несмотря на жаркий июль, смогла собрать в Минске ведущих экспертов, дипломатов и просвещённых граждан. Экспертные оценки и дискуссия вокруг заданной темы натолкнули меня на кой-какие мысли, которыми я и делюсь в этой статье. Мы рассмотрим ситуацию на разных уровнях — глобальном, региональном и локальном — с соответствующим им разными временными периодами, прогнозами и сценариями возможного развития событий в Беларуси.

Глобальный миропорядок: от баланса сил сдерживания — к неравновесному дисбалансу

Появившаяся у представителей НАТО и РФ риторическая фигура «дефицита взаимного доверия» — эффект отсутствия некогда действенного баланса сил сдерживания времён «холодной войны». Несмотря на признаваемую всеми низкую вероятность полноформатного военного конфликта между НАТО и РФ с применением ядерного оружия, не менее очевидно и то, что для доверия сегодня нет никаких оснований.

С одной стороны, НАТО заявляет о том, что не рассматривает Россию в качестве врага, но именно в том уничижительном смысле, который подразумевает, что Россия уже больше не является достойным соперником. Примечателен в этом плане ответ на вопрос «Как можно описать главную цель варшавского саммита в двух словах?» одного из участников саммита: «саммит должен поставить Россию на место». Как справедливо отмечает Д. Тренин, НАТО относится к России «как к мелкому задиристому хулигану на далекой окраине».

В свою очередь, Россия, отдавая отчёт в своей слабости практически во всех отношениях, кроме ядерного потенциала, и с вызовом рядясь в одежды хулигана («называете груздём — кладите в кузов»), ведёт себя как хулиган и потому идет на большие риски и позволяет себе большие авантюры, чем прежде (во времена СССР, когда была сопоставимая военная мощь, сдерживающее уважение и самоуважение).

Сегодняшнюю ситуацию можно понимать как переходную — от миропорядка, основанного на балансе сил и обеспечивающего взаимное сдерживание через угрозу гарантированного взаимного уничтожения, к миропорядку, основанному на дисбалансе сил (неравенстве военно-технических потенциалов НАТО и РФ) и обусловливающего перманентную нестабильность неравновесия. Эта неравновесная и высокорисковая ситуация вызывает обоснованные опасения у экспертов, поскольку договороспособных (т.е. равновесных НАТО) соперников не осталось, а действенных механизмов замирения геополитической среды в новых — неравновесных — условиях на сегодняшний день нет.

Региональные следствия: битвы за суверенитеты

Все это имеет прямые следствия для нашего региона, в границах которого РФ пользуется ситуацией перманентного неравновесия и компенсирует дефицит глобального геополитического веса возможностью допускать и/или провоцировать локальные военные конфликты (что значительно проще) и затем их героически умиротворять (что уже значительно сложнее), тем самым привлекая к региону и самой РФ внимание мировой общественности. Таким образом, конфликтогенность региона являет собой прямое следствие глобального дисбаланса сил и несимметричности геополитических амбиций.

Следствия для Беларуси: ветреная, но верная союзница

Что это означает для Беларуси? Одни эксперты видят в потеплении отношений между РБ и НАТО первые признаки геополитического самоопределения страны в терминах нейтралитета. Другие усматривают хорошие шансы на вступление РБ в НАТО. Третьи повторяют, словно мантру, официальный лозунг «Беларусь — донор стабильности для региона». Однако, на наш взгляд, для таких надежд, прогнозов и самоидентификаций мало оснований (по меньшей мере, в ближайшей и среднесрочной перспективе). Прежде всего потому, что нейтралитет подразумевает достаточно высокую степень экономической самостоятельности, на которую может опираться политическая воля не вступать ни в какие военно-политические блоки (или вступать в них). К сожалению, Беларусь очень далека от такой самостоятельности. Напротив, страна поддерживается на плаву как раз благодаря торговле своим «геополитическим активом», который, при всей его фантомности, по меньшей мере, до сих пор приносил свои дивиденды (прямая и косвенная финансовая поддержка РФ за все годы суверенного существования РБ приближается к USD70 млрд).

Поэтому констатировать потепление отношений РБ со странами НАТО и одновременно выдвигать предположение о появлении первых ростков политики нейтралитета — это contradictioinadjecto. Во-вторых, взятые РБ на себя обязательства перед ОДКБ и РФ никто не отменял. Точнее, по логике вещей, для того, чтобы двигаться в направлении нейтралитета, необходимо сперва выйти из военно-политического блока с РФ. К такой крамольной мысли не готов никто — ни А. Лукашенко, ни политический класс РФ, ни сами страны НАТО. После «казуса Украины», совершенно очевидно, что потеря последнего союзника совсем развяжет РФ руки и качнёт ситуацию перманентной неопределённости (неравновесия) в сторону резкой эскалации и актуализации латентных военных конфликтов в регионе. Такая ситуация невыгодна никому, прежде всего, самими Беларуси и России, европейским странам НАТО и, наконец, США (хотя значительно в меньшей степени в сравнении с остальными заинтересованными участниками).

Только в этом смысле можно вести речь о том, что РБ является «донором стабильности», а именно: Беларусь своей лояльностью России восполняет острый дефицит геополитического веса и влияния РФ и тем самым умиротворяет её уязвлённое геополитическое самолюбие. Масштабы Беларуси здесь — в условиях острого дефицита геополитического влияния — не играют значительной роли. При этом стоит обратить внимание на принципиально пассивную роль и запрограммированный функционал РБ: она позволяет РФ удовлетворить свои геополитические амбиции, и только оставаясь сателлитом РФ может позволить себе риторику о потеплении своих отношений со странами НАТО. Эта риторика неизменно будоражила обострённое чувство соседки и заставляло раскошеливаться на пусть маленькую, ветреную, но всё же верную союзницу. И напротив, ни прежние, ни нынешние риторические заигрывания со странами НАТО не конвертировались в твёрдую валюту и едва ли смогут быть конвертированы в ближайшем будущем. Это банальное обналичивание геополитических активов является определяющим фактором для по-крестьянски прагматического руководства страны.

Вопрос, однако, заключается в том, какие изменения привносит (и в дальнейшем может ещё привнести) в старую добрую схему «удовлетворение геополитических амбиций в обмен на твёрдую валюту» перманентный экономический кризис и тающие на глазах ресурсы РФ? На наш взгляд, в ближнесрочной перспективе (до 10 лет) это существенно не повлияет на прежний statusquo. Исчерпание российских ресурсов, во-первых, синхронично таянию белорусских ресурсов и нарастанию издержек и рисков в связи с коллапсом мифа о социальном государстве и «белорусском чуде». Во-вторых, даже более скромные ресурсы РФ по объёму и регулярности остаются для РБ безальтернативными (а вкупе с рынком сбыта своей неконкурентоспособной продукции — жизненно необходимыми). В-третьих, РФ сокращает и, судя по всему, будет сокращать бюджет на гражданские нужды, но никак не на военные и силовые (а тем более геополитические в условиях популярной ныне в РФ легенды о «возрождении статуса сверхдержавы» после украинских и сирийских событий).

Средне- и долгосрочные прогнозы: 3 сценария развития событий

В то ж время, уже в среднесрочной перспективе (от 10 до 20 лет), возможно нестандартное развитие ситуации, поскольку авторитарные «лидеры-атланты», держащие на своих плечах постсоветские государства, уже через 10 лет приблизятся к пределам своих физических (биологических) возможностей: лидеру Узбекистана сегодня 78 лет, Казахстана — 76 лет, России — 63 года, Беларуси — 62 года, Армении — 62 года, Киргизии — 60 лет. В этом контексте резонно пофантазировать о возможном изменении блокового статуса РБ в случае смены политического лидера и трансформации statusquов постсоветском регионе. Нам видятся возможными три сценария развития событий.

Сценарий 1. Россия превратится из постимперии в национальное государство — Беларусь вступит в НАТО. В результате отрезвления политического класса и/или «полураспада» РФ возможно угасание болезненного чувства неудовлетворённого геополитического самолюбия и появление новой, постимперской идентичности России в пределах национального государства (а не перманентно расширяющейся империи). В таком случае Беларусь уже не будет рассматриваться как «последний рубеж на Западе» и, соответственно, не сможет получать никаких дивидендов от торговли геополитическим выбором. Это поставит вопрос о новом доноре (при сохранении той же схемы выживания) и/или сделает неизбежным построение новой экономической, социальной и политической модели. При этом у Беларуси появится выбор: вступить в блок НАТО или, напротив, стать нейтральной. Учитывая, что нейтралитет дороже (содержать собственную армию дороже, чем платить 2% ВВП НАТО), скорее всего, Беларусь предпочтёт вступить в блок НАТО. В целом первый сценарий видится нам наименее вероятным.

Сценарий 2. Россия милитаризуется — Беларусь аннексируется. В результате роста эскалации отношений НАТО-РФ, Россия существенно повысит градус мобилизации сперва своих граждан, а затем и граждан союзных государств, особенно Беларуси, которая, в лице А. Лукашенко последовательно позиционировала себя на протяжении 25 лет как наиболее верную и агрессивную по отношению к Западу союзницу, наследницу СССР и пр. Например, в случае прихода к власти в Беларуси лидера и/или агрессивной, про-западно настроенной политической группы, использующей «козырь» «вхождения в НАТО», политический класс РФ, который в настоящий момент в своём подавляющем большинстве состоит из силовиков, поймёт это как «переход красной черты» и реализует новый гибридный план. В результате РБ может быть аннексирована частично или полностью (что может пройти в согласии со многими гражданами нынешней РБ в условиях слабой национальной, государственной и гражданской идентичности при резком падении жизненного уровня). Такой сценарий более вероятен, чем первый, но всё же экстраординарен.

Сценарий 3. Россия милитаризуется в меру — в Беларусь введут ограниченный контингент «союзнических» войск. Наиболее вероятным является промежуточный вариант, балансирующий между перманентной эскалацией, отрезвлением и угрозой распада РФ. Скорее всего, перманентная эскалация латентного конфликта НАТО-РФ на границах с Польшей и странами Балтии на фоне снижения уровня жизни в Беларуси и нарастающей угрозы экономических факторов сохранения государственного суверенитета, может подвести постаревшего главу государства РБ к мысли о последней выгодной сделке: позволить ввести ограниченный контингент «союзнических войск» в обмен на «очень большой грант» для Беларуси, который даст возможность сохранить первому лицу (или группе лиц) власть и даже передать её преемнику, а гражданам РБ — вновь почувствовать себя самостоятельными, независимыми и уверенными в своём светлом будущем.

----------

*Под словом «регион» мы подразумеваем регион постсоветских стран, испытывающих значительное (экономическое, геополитическое, культурное и прочь.) влияние РФ.