В первой нашей статье был охарактеризован круг новых вызовов и проблем, с которыми сталкивается старая стратегия выживания Беларуси «меняю западный (восточный) вектор на твёрдую валюту», а также поставлендиагноз успешности данной стратегии на западном направлении (ЕС). Здесь будет сделана попытка дать ответы на поставленные вопросы в связи с переменами на восточном направлении (РФ). Напомним, что главными изменениями здесь стали возросшие издержки в связи с активной реанимацией национального имперского проекта (симптомы: война в Украине, санкции и контр-санкции ЕС и США, война в Сирии, конфликт с Турцией) на фоне резкого ухудшения экономической ситуации и, соответственно, снижения кредитоспособности РФ как главного донора Беларуси.

Геополитический актив Беларуси: от символического капитала — к его обналичиванию

Прежде всего, стоит отметить, что основным «продуктом» торговли с РФ был и остаётся главный геополитический актив Беларуси — быть военным и геополитическим форпостом РФ непосредственно на границах с ЕС и НАТО (в данном случае это тождественные понятия). Достаточно долго этот «товар» имел преимущественно символический характер: Беларусь формально вступила в ОДКБ, на уровне риторики поддерживала нео-советский агрессивный геополитический дискурс (последний пример — речь А. Лукашенко с трибуны ООН), при этом на деле уклонялась практически от всех рискованных и сомнительных действий, компрометирующих её и без того подмоченную международную репутацию. В настоящий момент эта стратегия двусмысленного геополитического партнёрства реализуется по инерции: РБ до сих пор не признала ни суверенитета Южной Осетии, ни присоединения Крыма, а также не поддержала РФ в её торговой войне с ЕС и конфликте с Турцией (все введённые РФ санкции в отношении европейских и турецких товаров РБ постаралась использовать себе во благо, став каналом «контрабандного трафика» санкционных товаров и услуг).

На протяжении всего предыдущего времени Москва достаточно снисходительно относилась к уклончивой позиции Минска при этом создавая все необходимые юридические и иные условия для более тесного и более обязательного (со стороны РБ) сотрудничества в военной сфере. Однако, после аннексии Крыма, военных действий в Сирии и конфликта с Турцией, у РФ появилась необходимость «обналичить» свой символический геополитический капитал путём размещения военного контингента на территории РБ. Сегодня риски размещения российского военного контингента на территории сопредельного государства трудно переоценить. Судя по затянувшимся переговорам, А. Лукашенко в полной мере это понимает. Но что даёт это понимание — станет ли оно катализатором постепенного выхода из крепких объятий Кремля или всего лишь началом горького, болезненного и потому напрасного осознания безысходности своего положения «заложника»?

Государство как расширяющаяся нео-империя vs государство как собственность суверена

Ответ на этот вопрос зависит от того, на что способна каждая из сторон ради достижения своей цели и, что самое главное — в чём именно состоит эта цель?

В случае с РФ (по меньшей мере при нынешнем раскладе политических сил) относительно цели всё более-менее понятно: реанимация имперского проекта требует вовлечения в её пространство всё новых и новых государств и ресурсов. Как показали украинские события, для достижения этой цели РФ В. Путина готова использовать любые средства и зайти в этом достаточно далеко (вплоть до военных действий). Правда, в этой перспективе развития для ныне правящих в РФ элит есть определённый риск — удерживать периметр нео-империи военной силой сегодня несовременно и сопряжено с неприемлемо большими издержками, а сделать надгосударственное интеграционное образование экономически и символически привлекательным никак не получается. В результате издержки нео-имперских притязаний значительно превышают реальные экономические, геополитические и символические приобретения. В свою очередь растущее бремя издержек на фоне беднеющего населения РФ делает всё более актуальным вопрос об их оправданности и целесообразности, что так или иначе работает против нео-имперского проекта и продвигающих его политических и гражданских элит.

Именно на это делают ставку оппоненты нынешней власти, более современные и прогрессивные политические, экономические и гражданские силы РФ, сориентированные на позитивные примеры развития демократических стран мира. Однако, к сожалению, эта часть общества менее консолидирована и в настоящий момент не представлена в органах власти в качестве системной оппозиции, что маргинализирует её статус и делает её голос практически неслышным в хоре провластного большинства. В свою очередь, это означает, что нео-имперский проект, несмотря на всю его неэффективность, бесперспективность и даже губительность (прежде всего, для самой РФ как локомотива интеграционных проектов), ещё долгое время будет оставаться официальной политической идеологией России.

В случае с РБ, напротив, цель и целеполагание становятся всё более проблематичными. Горизонт целеполагания Республика Беларусь сегодня идентичен горизонту целеполагания главы государства (и его ближайшего окружения), а именно — удержаться у власти по максимуму (в идеале — до естественной смерти) и сохранить контроль над своими ресурсами чего бы это ни стоило государству и его гражданам. В силу того, что данное целеполагание имеет подчёркнуто персоналистский характер, у граждан РБ нет уверенности в существовании государства как чего-то существующего самостоятельно (без первого и последнего президента). Поэтому горизонт целеполагания граждан РБ не совпадает с государственными границами, но уже в другом, отличном от РФ, смысле: для подавляющего большинства граждан РБ главное — выжить (причём как можно комфортнее), а где (в каком государстве или ином надгосударственном образовании) и как (путём неприметной экономической интеграции или аннексии) — вопрос вторичный.

Показателен в этом смысле поток трудовой миграции, который значительно облегчился в восточном направлении благодаря подписанному 29 мая 2014 г. Договору о Евразийском экономическом союзе между Россией, Беларусью и Казахстаном, согласно которому трудящимся государств-членов не требуется получения разрешения на осуществление трудовой деятельности в государстве трудоустройства. Учитывая состояние высоко нерентабельной беларуской экономики, затяжной кризис и привычку властей избавляться от перманентной головной боли с трудоустройством своих граждан путём их «сплавления» на Восток, грядущие масштабы трудовой миграции беларусов в РФ трудно переоценить.

При таком раскладе гражданско-политических сил в обоих государствах движение в сторону дальнейшей интеграции РБ в РФ — вопрос времени: как только собственник РБ А. Лукашенко оставит свой пост, значительно ухудшится экономическое положение граждан и существенно усилится мобилизация населения РФ на построение нео-имперского проекта, риск утратить статус автономного суверенного государства у РБ существенно возрастёт. Это прекрасно понимают националистично и/или про-европейски настроенные граждане Беларуси, но, как и в случае с РФ, они не консолидированы и у них ещё меньше (чем в РФ) политической власти, что не позволяет деперсонифицировать РБ и превратить её из failingstate в устойчивое государство с работающими институтами самоуправления и сменяемой властью.

Парадоксально, но факт: на протяжении более 20 лет правления А. Лукашенко приучал своих граждан к сохранению советского опыта как высшей ценности, т. е. как раз к тому, что сегодня в РФ является «строительным материалом» нео-имперского проекта. В результатев РБ сторонников правомерности аннексии Крыма оказалось даже больше (65,7% по состоянию на конец марта 2014 г.), чем в РФ (64%по состоянию на март 2014 г.). Лукашенко удалось найти в РФ влиятельных единомышленников и союзников среди наиболее консервативных, ретроградных и агрессивных сил, которые сегодня — вот парадокс! — являются самыми рьяными лоббистами нео-имперского проекта.

Отрезвление А. Лукашенко (если, конечно, оно действительно произошло) оказалось, увы, слишком запоздалым: шанс вступления в ЕС уже давно упущен, а экономическая и геополитическая зависимость от РФ слишком велика, чтобы развернуть направление развития страны на 180 градусов. Именно поэтому максимум, что А. Лукашенко (и вслед за ним РБ) может сегодня позволить себе в отношении РФ — это потянуть время. Но сейчас время работает на РФ: с каждым годом обязательств у РБ перед РФ всё больше, а президент РБ — всё старше.

Таким образом, все вопросы актуальной повестки дня имеют преимущественно тактический характер, но со стратегическими последствиями: тактические успехи А. Лукашенко укрепляют его позицию в горизонте его персональной политической карьеры, но в ущерб суверенитету РБ, в то время как тактические успехи В. Путина укрепляют нео-имперский проект РФ, по определению выходящий за пределы его персональной политической карьеры и отвечающий интересам наиболее консервативной и воинственной части российского общества.

Экономика РФ под санкциями — экономика РБ в рецессии

Общий стратегический минус сказывается и на экономическом уровне. Об экономических потерях РФ и РБ в результате геополитических авантюр властей РФ сказано уже немало. Правда, порой можно увидеть и противоположные точки зрения: дескать, санкции и контр-санкции открывают для экономики РБ ряд новых ниш и возможностей на российских рынках. Однако, даже с учётом этих «ободряющих» сценариев, очевидно, что стратегия перепродажи и транзита контрафактных товаров, а также быстрого развёртывания низкотехнологичных «серых» производств, которые в условиях всеядного рынка РФ не понуждают экономику РБ ни к модернизации, ни к конкурентной борьбе за рынки сбыта — это путь к возрастающей зависимости от очень сомнительных рынков сбыта контрафактной продукции и усугубления деградации устаревших технологий и производств. Наконец, для высоко долларизированной экономики РБ девальвирующийся российский рубль делает торговлю с РФ всё менее выгодной (а местами даже нерентабельной). При более прогрессивно и инновативно мыслящей власти этот фактор можно было бы превратить в мотиватор для развития высокотехнологичных производств, привлечения европейских инвестиций и проч. Но для развития высокотехнологичного сектора экономики у государства нет денег, на структурные реформы под кредит МВФ власть не идёт, а инвесторы, наученные горьким опытом предыдущих попыток инвестировать в РБ, не спешат расставаться со своими капиталами на беларуской земле.

Напротив, в случае с РФ, при всех негативных следствиях санкций и контр-санкций, имеет место тенденция освобождения от нерентабельных и неконкурентных предприятий и производств, что в целом оказывает оздоровляющее воздействие на экономику РФ. В отличие от беларуских властей российские власти не склонны поддерживать падающего производителя, но, скорее, сами подтолкнут его. Благодаря умелым действиям Центробанка в РФ удалось справиться с худшим валютным кризисом в стране за последнее десятилетие и сохранить банковскую систему (одновременно проведя её санацию). В результате активного погашения долгов у России значительно улучшился баланс инвестиционных доходов.

В целом, как отмечает колумнист американской версии Forbes Кеннет Рапоза, санкции сделали что угодно, но не убили экономику России. Более того, в некоторых случаях они имеют эффект, противоположный запланированному. Так, например, Россия перепрыгнула с 55-го на 26-ю позицию в рейтинге индекса человеческого капитала, который ежегодно составляют эксперты Всемирного экономического форума, а уровень доходов россиян по-прежнему является самым высоким среди стран СНГ. При этом, в отличие от высоко долларизированной беларуской экономики, где долларовые эквиваленты зарплат сразу же сказываются на росте цен и вызывают падение уровня жизни, в гораздо менее долларизированной экономике РФ, имеющей огромный внутренний рынок, снижение долларовых эквивалентов не так сильно сказалось на росте цен и уровне жизни граждан. Наконец, в отличие от отрицательного сальдо текущего счета платежного баланса РБ (по итогам января-августа 2015), в РФ сальдо остаётся положительным.

Таким образом, российские геополитические авантюры нанесли гораздо больший ущерб экономике РБ, чем самой РФ, что вполне может стать инструментом экономического принуждения РБ к более глубокой экономической интеграции уже в ближайшие, крайне неблагоприятные для РБ годы (например, путём введения российского рубля в качестве единой валюты).

Выводы

Подводя итог, отметим, что в целом власть РБ отвечают на новые вызовы с Востока (РФ) старыми методами, что в условиях закрытого интеграционного движения на Запад (перспективы вступления в ЕС=0), активной и агрессивной реанимации нео-имперского проекта в РФ и ожидающей экономику РБ долгосрочной рецессии приведёт к более глубокой интеграции в восточном направлении. При этом совокупный позитивный эффект от такой интеграции будет гораздо менее впечатляющим по сравнению с актуальными и потенциальными (стратегическими) издержками, поскольку иррациональные амбиции суверенов-автократов обоих государств будут идти впереди рациональных соображений об экономической эффективности и социально-политической целесообразности. Между тем, наличие про-европейски настроенной системной оппозиции в обеих странах могло бы открыть тот горизонт возможностей, которые позволили бы продумывать отношения обеих стран в более рациональном, взвешенном, конструктивном и оптимистичном ключе.