АПК. Эффективность vs структурная «необходимость»

Власти Беларуси уделяют очень пристальное, заинтересованное и действенное внимание сельскому хозяйству. Как любимому дитяти. Хвалит, журит и наказывает. Власти гордятся физическим ростом сельскохозяйственного производства и огорчаются плачевным состоянием его экономики. Как бывает в семьях, когда ребенок добивается рекордных результатов в физкультуре, но с трудом успевает по остальным предметам. Что имеется в виду?

В отрасли имеется 1497 сельскохозяйственных организаций (юридических лиц), для которых сельское хозяйство является основным видом экономической деятельности. Из них 545 АО — 510 ОАО, 35 ЗАО, 152 обществ с ограниченной ответственностью, 13 обществ с дополнительной ответственностью, 348 производственных кооперативов и 439 унитарных предприятий. Такое вот буйство организационно-правовых форм — результат «реформ»в агросекторе. Этот обстоятельство подтверждается многообразием форм собственности организаций: 19,3% из них принадлежат государству (2% республиканских, 17,3% коммунальных), остальные 78,4% являются частными, из которых 30,1% имеют в собственности долю государства, 4,1% — долю иностранного капитала, 2,3% принадлежат исключительно иностранному частнику.

К сельскохозяйственным организациям относятся и крестьянские (фермерские) хозяйства, которые в основном занимаются производством и переработкой сельскохозяйственной продукции, получаемых «с использованием земельного участка, предоставленного для этих целей». Хотя это не вполне полноценные юридические лица и организации — они обладают только отдельными признаками юрлиц и сельскохозяйственных организаций.

Сельскохозяйственные организации — такие, как коммуны и колхозы — это структурные единицы наличной социально-экономической системы. По этой причине они обречены на вечную жизнь. В смысле: до того момента, пока не рухнет сама система. Система эта опекаема и обставлена административным зудом, который начальство преподносят обществу в виде перманентного реформированию. Последние четыре указа президента, которые обещают чуть ли не окончательное решение «колхозного вопроса», в действительности не выходят за пределы очередной «реорганизации организаций» с уклоном в огосударствление. Количество «кооперативов» уменьшится до минимума, увеличится численность унитарных коммунальных предприятий. Ничего принципиального.

Сельхозорганизации и в прошлом постоянно переподчинялись, передавались, укрупнялись. Видимый результат «реформ» — сокращение численности хозяйств. По сравнению с 2006 г., общее их количество сократилось на 403 единицы. Можно утверждать, что повысилась технологичность производства, выросли объемные показатели, достигнутые в основном за счет увеличения дотаций, но экономика отрасли от этого только страдала.

Количество фермерских хозяйств, которые в основном возникают в ожидании благоприятной конъюнктуры и погибают при ее ухудшении, с каждым годом меняется, но в целом отражают условия хозяйствования в стране. Действующие фермы успешно конкурируют с государственными сельскохозяйственными организациями и имеют отчетливую тенденцию к росту. К началу 2006 г. официально существовали 2222 фермы, к началу 2014 г. — 2475 хозяйств.

В 2006 году на сельскохозяйственные организации приходилось 83,1% общей площади сельскохозяйственных земель, на фермерские хозяйства — 1,5%, на личные подсобные хозяйства (дачное строительство, садоводчество и огородничество) — 13,6%. К настоящему времени доля приусадебных участков сократилось до 7,6%, «фермерский клин»увеличился до 1,7%, а земли сельскохозяйственных организаций — до 86,7%. Произошла своеобразная реституция земель в пользу «колхозов» по причине естественной убыли сельского населения. Не менее гарантированной, чем сталинская ссылка.

Опустевшие «по убытию» прежних владельцев участки никак не используются. Зарастают. Власти проявляют озабоченность по этому поводу. Или делают вид, что беспокоятся. Ведь демографическая катастрофа, которую переживает Беларусь, особенно разрушительная для деревни. Так постепенно возникает абсолютно новая социальная реальность, которая требует новых и принципиальных решений, далеко выходящих за рамки традиционных административных подходов. Вместо поиска этих решений власти все еще говорят об огромном значении хозяйств населения «для продовольственной безопасности», поскольку там производится «третья часть сельскохозяйственной продукции».

Уже намного меньше. По данным Белстата, доля хозяйств населения в производстве продукции сократилась с 38% в 2005 году, до 22,1% в 2013 году. За это время сельскохозяйственные организации увеличили свою долю в структуре производство с 61,3% до 78,4%, фермерские хозяйства — с 0,7% до 1,5%.

Невозможно сравнивать организованный сектор, который располагает обладает львиной долей всех производственных, технологических, финансовых и людских ресурсов, с альтернативными формами. Но (исключительно из любопытства, а не для оргвыводов) отметим что доля фермеров в общем объеме производства удвоилась, а хозяйства населения все еще демонстрирует большую эффективность, нежели агропромовские предприятия. В расчете на 1 га пашни сельскохозяйственные организации получают 900 рублей на 1000 рублей затрат, а подсобные хозяйства населения — 2900 рублей.

В 2013 году чистая прибыль крестьянских (фермерских) хозяйств составила всего 350 млрд. рублей, но рентабельность — 33,2%. Сельскохозяйственные организации получили 3,49 трлн. чистой прибыли, но при этом рентабельность составила 4,1%. Это без учета дотаций, которые получают сельскохозяйственные организации, а фермерские, напомним, практически не дотируются.

Сравнивать фермы и колхозы действительно трудно. Это разные системы. По созданию, планированию, управлению и экономическому содержанию.