Белорусская сторона приняла решение об отзыве своего посольства в Швеции, однако подчеркивает, что речь не идет о разрыве дипломатических отношений. На каком уровне после этого шага возможно двустороннее взаимодействие Беларуси и Швеции? Каким образом будут теперь защищаться права шведских и белорусских граждан на территории РБ и Швеции соответственно?
Андрей Федоров. Ответ на второй вопрос более или менее очевиден. Напомним, что дипломатические отношения между Республикой Беларусь и Королевством Швеция были установлены еще 14 января 1992 года, однако дипломатические представительства были открыты далеко не сразу. Например, белорусское посольство в Стокгольме появилось лишь в ноябре 1999 года. Скандинавы поспешали еще медленнее: полгода спустя в Минске открылось только почетное шведское консульство, минское отделение посольства Швеции в Москве заработало здесь 11 ноября 2003 года, а полноценное посольство Швеции в Беларуси начало функционировать еще через пять лет.
Таким образом, можно констатировать, что формально положение вернулось в состояние тринадцатилетней давности. Понятно, что двустороннее взаимодействие осуществлялось и в те времена: между Беларусью и Швецией подписан ряд соглашений об экономическом сотрудничестве, о защите инвестиций, об избежании двойного налогообложения, о научном и техническом сотрудничестве.
Поэтому в случае возникновения здесь каких-либо недоразумений со шведскими подданными заниматься ими будет, скорее всего, посольство Швеции в Москве. Что же касается защиты прав белорусов в Швеции, то эту функцию поручат либо посольствам РБ в Финляндии или Эстонии, либо, что, впрочем, менее вероятно, российской дипломатической миссии в Стокгольме.
Так что с технической точки зрения никаких особо серьезных проблем возникнуть не должно, хотя, разумеется, в большинстве случаев все упомянутые варианты едва ли окажутся для тех же граждан более удобными.
Существенно более важным представляется ответ на первый вопрос. К сожалению, есть большие сомнения в том, что в результате последних событий в ближайшее время вообще можно ожидать какого-то взаимодействия на государственном уровне; гораздо более вероятным выглядит обмен все более жесткими заявлениями. Если же белорусские власти пойдут, что называется, на принцип, то такая ситуация может быть заморожена на достаточно длительный период.
С учетом того, что в сложившихся обстоятельствах Швеция непременно получит поддержку со стороны Европейского союза, логично предположить, что в большей степени пострадает белорусская сторона. По крайней мере, пока никаких позитивных последствий, кроме, естественно, удовлетворения уязвленного самолюбия, для нее не просматривается.