Правительство объяснило, зачем проводило предыдущую девальвацию. На фоне уже маячащей на горизонте следующей девальвации, это представляется интересным. Благодаря девальвации 2011 года Беларусь вернулась в зону экономической безопасности. Такое мнение на конференции «Проблемы и перспективы белорусской экономики в рамках ЕЭП», прошедшей в Москве, высказал в своем докладе министр экономики Николай Снопков. Текст доклада размещен на сайте Минэкономики. По мнению Снопкова, главную проблему прошлых лет — рост отрицательного сальдо внешней торговли — породили «избыточное стимулирование внутреннего спроса в условиях фиксированного обменного курса». «Девальвация привела к установлению реального обменного курса белорусского рубля», передает TUT.by. И далее: «Изменение курса белорусского рубля позволило вернуть дефицит торгового баланса в диапазон значений, сопоставимых с 2006 годом, то есть в зону экономической безопасности», — говорится в докладе. Также в министерстве отмечают, что в 2011 году «мы действительно стали экспортоориентированной экономикой». На внешние рынки отгружалось свыше 60% от производимого, в то время как в 2010 г. — только 46%. «В результате платежный баланс приобрел более качественную структуру», — подытоживают в Минэкономики.
В общем, пусть народ и ограбили, но зато экономику спасли, более того — сделали ее конкурентоспособной и экспортоориентированной. Реформировали иными словами.
И данные Белстата по экспорту как будто подтверждают это утверждение. Есть рост экспорта. Беларусь увеличила экспорт нефтепродуктов в январе–феврале 2012 г. в 2,3 раза по сравнению с январем-февралем 2011 г. до 3124,6 тыс. тонн. Средняя экспортная цена составила USD 826 за тонну, увеличившись на 15,2%. Правда, непонятно каким образом девальвация помогла росту экспорта нефтепродуктов. Да и не девальвация этому реально помогла, а новые, более благоприятные для нас, условия поставок российской нефти. По другим группам товаров роста экспорта в физических единицах в этом году практически не наблюдается, а по некоторым так даже фиксируется спад. То есть, нет девальвационного эффекта, или почти нет. Складские залежи об этом красноречиво свидетельствуют. Запасы готовой продукции на промышленных предприятиях Беларуси на 1 апреля 2012 г. составили Br 18377,7 млрд., увеличившись на 5,3% за март после роста на 8,9% за февраль и на 28% за январь, сообщает Белстат. Таким образом, за первый квартал складские запасы выросли на 46,8% или на Br 5860,7 млрд.
И общая картина не такая уж радостная. Отрицательное сальдо текущего счета платежного баланса Беларуси по итогам января 2012 г. составило USD 291,7 млн. или 7,1% к ВВП (против USD 714,3 млн. или 16,8% к ВВП в январе 2011 года), сообщается в аналитическом обозрении Национального банка. Сальдо доходов в январе 2012 г. сложилось отрицательным в размере минус USD 291,1 млн., увеличившись к аналогичному периоду предыдущего года на 29,1%. По статье текущих трансфертов сальдо также сформировалось отрицательным в сумме минус USD 315,9 млн. в связи с увеличением выплат по таможенным пошлинам от экспорта нефтепродуктов в бюджет России. Так что даже торговля нефтепродуктами для нас не так уж сверхвыгодная, и Нацбанк выше объяснил почему. Хотя общий итог новых условий поставок нефти и газа для Беларуси, конечно, положительный. По газу даже очень положительный: тут цена снизилась весьма заметно. По нефти есть нюансы, про которые уже упоминалось, хотя и здесь выигрыш имеется и состоит как минимум в том, что для внутреннего потребления нефть нам обходится в USD 426 за тонну, а не в USD 917, как венесуэльская, к примеру. Да и от экспорта мы имеем выигрыш — впрочем, далеко не сверхприбыли. Но девальвация здесь не при чем.
Таким образом, хотя отрицательное сальдо текущего счета платежного баланса в этом году будет меньше, чем в прошлом, а во внешней торговле Белстат может даже нарисовать «плюс» (ведь перечисление экспортных пошлин в российский бюджет проходит по другой статье), это не означает, что наша экономика реформировалась и стала конкурентоспособной и экспортоориентированной, как нас пытаются уверить экономические власти. Ведь снижение отрицательного сальдо будет примерно эквивалентно объему представленных Россией нефтегазовых дотаций, и не более того. То есть пока никаких реальных преобразований в экономике не происходит, она не модернизируется, не становится более конкурентоспособной. А девальвационный эффект в экспорте практически не просматривается. Быть может, какой-то эффект имелся (кратковременный, быстро сошедший на нет), но основной — от снижения цен на нефть и газ. Следующая девальвация — а она, по некоторым приметам, начинает прорисовываться –может вообще не дать положительного эффекта. Вернее, положительный эффект от нее будет минимальным, а отрицательный — скорее всего, больше, чем от предыдущей. Особенно для граждан. Да и экономике в целом это мало что даст. Ведь уже не будет снижения цен на нефть и газ.
Поэтому не стоит рассматривать девальвацию как панацею и рваться еще раз наступать на те же грабли. Экономике нужны реальные структурные реформы, а не очередная девальвация, которая уже погоды не сделает.