Украина и Беларусь заключили среднесрочный контракт на транзит нефти по системе «Одесса-Броды» на НПЗ в Мозыре в объеме до 8 млн т в год. Означает ли это «де-факто» вход белорусской стороны в проект Евро-Азиатского нефтетранспортного коридора? Повлияет ли перевод нефтепровода «Одесса-Броды» в аверсный режим на политико-экономический ландшафт восточноевропейского региона?
Владимир Дунаев. Геополитические амбиции нашего южного соседа последние годы слабо коррелировали с наличными возможностями диверсификации источников и маршрутов транспортировки углеводородов в Восточно-европейском регионе. Тем не менее, из года в год резолюции энергетических саммитов призывали к созданию «эффективного транзитного пространства безопасности» в Черноморско-Балтийском регионе, основой которого должна был стать нефтетранспортная система «Одесса-Броды-Плоцк-Гданьск».
В общей стратегии Запада по формированию многоцелевого энергетического транспортного коридора Восток — Запад, призванного снизить зависимость Европы от российских углеводородов и сдерживать экспансию Китая на рынках нефти и газа в Центральной Азии и на Южном Кавказе, проект ЕАНТК (Евро-Азиатского нефтетранспортного коридора) занимает довольно скромное место. На фоне таких энергостратегических конструкций, как нефтепровод «Баку-Тбилиси-Джейхан» или газопровод «Набукко», украинская нефтететранспортная система не воспринимается как приоритетная. С самого начала 674-километровый трубопровод, предназначенный для транзита каспийского углеводородного сырья в Европу в обход турецких проливов, не имел достаточной ресурсной базы. В соревновании за каспийскую нефть он неизменно проигрывал другим маршрутам. Это заставило Украину в 2004 году пойти на реверсное использование трубы для транспортировки российского сырья в Одессу в ожидании более благоприятной конъюнктуры. Достройка нефтепровода до Плоцка тормозилась в значительной степени нерешенностью этой проблемы. Но если роль ЕАНТК в энергетической политике ЕС была периферийной, то для Восточно-европейского региона «Одесса-Броды» могли стать важнейшим инструментом укрепления энергетической безопасности и углубления интеграционных процессов между Балтикой и Черным морем.
Прогноз, который давали разработчики ТЭО ЕАНТК, позволял ожидать появления в Каспийском регионе потребности в дополнительных нефтетранспортных мощностях не раньше 2013 года с началом освоения казахского месторождения Кашаган на шельфе Каспийского моря. К 2025 году дефицит новых систем прокачки углеводородов достигнет 80 млн. тонн в год, и это позволило бы в полной мере загрузить трубопроводную систему ЕАНТК. Но начало добычи на Кашагане постоянно откладывается, а Азербайджан, хотя и наращивает нефтедобычу, пока имеет довольно скромные резервы для заполнения нефтепровода «Одесса-Броды». В основном он вынужден прокачивать нефть через трубопровод «Баку-Тбилиси-Джейхан». Появление венесуэльской нефти принципиально меняет ситуацию с ресурсной базой ЕАНТК. Теперь есть возможность перевести нефтепровод в аверсный режим, не дожидаясь большой казахской нефти. Но Евро-Азиатским этот маршрут станет только тогда, когда по нему будет прокачиваться каспийская нефть. Если в результате своповых сделок венесуэльскую нефть заменит азербайджанская или казахская, то формально можно будет говорить о Каспийско-Черноморско-Балтийском энергетическом пространстве. Беларусь, конечно, способствует запуску ЕАНТК, но она не сможет интегрироваться в эту систему рыночных отношений, пока условия нефтяного контракта с Венесуэлой будут столь подозрительно нетранспарентными. Понадобился визит Уго Чавеса в Киев для того, чтобы хотя бы частично нейтрализовать недоверчивость украинской стороны относительно стабильности загрузки трубопровода «Одесса-Броды» нефтью для Беларуских НПЗ.
Еще два события окончательно подтолкнули Киев к подписанию с Беларусью договора о прокачке до 8 млн. тонн в год с использованием этого нефтепровода: провал переговоров по транзиту российского углеводородного сырья через украинскую территорию и визит в Киев азербайджанского президента Ильхама Алиева, в очередной раз пообещавшего увеличить поставки нефти на Украину. Оба эти события могут сыграть в судьбе ЕАНТК даже большую роль, чем венесуэльская нефть. Скандальное заявление первого вице-президента АК «Транснефть» Михаила Арустамова о том, что Россия больше не нуждается не только в нефтепроводах «Одесса-Броды» и «Дружба», расположенных на территории Украины, но, возможно, и в части нефтепровода «Дружба», по которому нефть поставляется через Беларусь в польский город Гданьск, вызвало противоречивую реакцию у политиков и экспертов. По мнению некоторых специалистов, этот неприятный сигнал для Европы свидетельствует о том, что сокращающиеся запасы нефти уже не позволяют России свободно маневрировать между Брюсселем и Пекином. И, похоже, что РФ сделала свой выбор не в пользу европейских соседей.
Но даже если угроза для нефтепровода «Дружба» обусловлена только диверсификацией маршрутов транспортировки углеводородов с использованием вновь построенной Балтийской трубопроводной системы-2, то все равно возникает совершенно новая возможность приблизить сроки реализации проекта ЕАНТК на основе уже существующей трубопроводной системы. Генеральный директор международного консорциума «Сарматия», отвечающего за проект ЕАНТК, Сергей Скрипка уже заявил, что маршрут поставок нефти в Беларусь позволяет также транспортировать нефть из каспийского региона в Польшу. И хотя он длиннее на 400 километров по сравнению с запланированным, но в этом случае можно не дожидаться постройки нефтепровода из Бродов. Если вспомнить, что цена достройки нефтепроводной системы «Одесса-Броды-Плоцк-Гданьск» в ТЭО проекта обозначалась в интервале от 2 до 8 млрд. долларов, а источники финансирования не были определены, то беларуский маршрут может значительно упростить и удешевить создание ЕАНТК. В этой системе координат Беларуси отводится ключевая роль. Впервые своим стратегическим выбором белорусская власть может существенно повлиять на энергетическую безопасность Восточно-европейского региона. При этом и Беларусь, и ее соседи получат как эффективный инструмент для нейтрализации российского нефтетранзитного шантажа, так и транспортно-энергетический кластер, способный повлиять на процессы экономической интеграции на пространстве от Черного до Балтийского морей.