Александр Лукашенко своим распоряжением 1 марта утвердил перечень из 5 ОАО, акции которых будут проданы на конкурсе в 2010 году с участием внешнего консультанта. В утвержденный президентом перечень вошли следующие ОАО: «Бобруйский машиностроительный завод» (Могилевская обл.), «ВолМЕТ» (г.Волковыск, Гродненская обл.), «Лидский литейно- механический завод» (Гродненская обл.), «Бархим» (г. Барановичи, Брестская обл.) и «Речицкий текстиль» (Гомельская обл.). Как Вы считаете, чем объясняется этот выбор, и найдут ли эти предприятия своих покупателей?
Елена Ракова. Список из тех или иных предприятий нужно было утверждать — и так сроки были давно просрочены, дальше тянуть было просто неприлично (учитывая, что МВФ авансом одобрил выполнение всех требований программы stand by). Однако, насколько мне известно, основная претензия международных организаций и к прежним спискам, и, наверняка, к этому — «неинтересность» данных предприятий для потенциальных инвесторов. Представители западных институты привыкли мыслить и действовать в рамках «кейсов» — каких-то показательных, характерных случаев, историй и пр. И в случае новой белорусской приватизации, открытой и конкурсной, им тоже хотелось особого кейса — скажем, большого интересного предприятия, продаваемому стратегическому инвестору с мировым именем при минимуме условий со стороны белорусских властей и пр. Увы, с названными предприятиями «кейса» не получится… или получится традиционно белорусский кейс, когда отрицательный результат — тоже результат.
Налицо разочарование властей в западных советниках («А зачем нам продавать работающее, прибыльное предприятие?», «А купите сначала 25% и вложите миллиарды, а мы посмотрим, и потом, если нам понравится ваша работа, еще продадим 25%», «А откуда взялась эта рыночная цена — вот наши специалисты оценивают это в два раза выше», «А кто заплатит долги этого предприятия?» и пр.; это разочарование имеет все шансы увеличится после оценки рыночной стоимости этих предприятий г-жой Ротшильд), и западных институтов — в белорусских властях, в их видении приоритетов и направлений белорусских структурных реформ. Скорее всего, в этом году эти предприятия не найдут новых собственников, поскольку это никому не нужно — в этой игре под названием «открытая прозрачная приватизация на основе лучших западных стандартов» пока всем важен процесс.
С другой стороны, в 2010 г. скорее всего, продолжится наша традиционная приватизация — закулисная и неконкурсная. И в рамках этого процесса найдут новых собственников другие предприятия — часть из них уже на слуху, а другая часть удивит всех, включая уважаемых представителей Госкомитета по имуществу. Поскольку сама логика этой приватизации — за рамками требований или контроля со стороны МВФ.
Почему власти не идут на масштабную конкурсную приватизацию? Вопрос из того же разряда, что и: «А почему застопорилась экономическая либерализация?» «Почему в условиях кризиса сбыта предприятия заставляют по-прежнему гнать вал?» и пр. Простого ответа на эти вопросы нет. Скорее всего, дело в общем отсутствии понимания экономической ситуации в стране и мире, в отсутствии желания понимать. А если нет желания — то нет ни соответствующих программ, ни стратегий, ни адекватных исполнителей.
Никто не хочет брать на себя ответственность, каждый предпочитает отсидеться и отмолчаться (отписаться). Чиновники высокого ранга успокаивают себя оптимистическими прогнозами роста мирового ВВП, игнорируя дискуссию о скором наступлении второй волны мировой рецессии, поскольку накачка мировой экономики долларами не приносит ожидаемых результатов. У властей нет никакого представления о том, как страна будет встраиваться в систему мирового разделения труда в условиях продолжающегося кризиса предложения, который мерами стимулирования спроса не решить. Мировое совокупное предложение превышает совокупный спрос, а значит, конкуренция обостряется и будет еще больше обостряться. Кому нужна белорусская продукция? Наши заводы не будут дорожать, они могут только дешеветь. Но, как сказано выше, властям не интересны ни острые, сложные вопросы, ни ответы на них. Вот еще бы один кредит, да дешевой нефти 10-15 млн. тонн.