Расстановка сил в белорусской оппозиции в преддверии кампании по выборам депутатов Палаты представителей Национального Собрания определяется процессами, происходящими как вне, так и внутри «оппозиционного сообщества». Таким образом, факторы, влияющие на конфигурацию оппозиционных структур, можно разделись на внешниеи внутренние по отношению к ним.
В разрыве между политическими кампаниями: перераспределение оппозиционного капитала
В целом период с 2006 года можно определить как «межвоенный» — это было время между двумя значимыми политическими кампаниями. Оппозиция посвятила эти два года внутренним перестановкам и притиркам, перераспределению ресурсов и переосмыслению итогов президентских выборов 2006 года.
Выборы депутатов местных советов в 2007 году не стали событием ни для оппозиции, ни для властей. Последние провели эту кампанию по привычному силовому сценарию. Однако в этом не было особой необходимости: для оппозиции местные выборы не были борьбой за голоса избирателей, но стали способом разрешения внутренних противоречий в межпартийной коалиции.
На мой взгляд, главным фактором внутреннего характера для развития оппозиционных сил в этот период было разночтение в трактовке достижений кампании 2006 года. Итоги кампании осваивались различными политическими субъектами по-разному, зачастую противоречиво. Именно это различие и определило актуальную расстановку сил внутри оппозиции.
Так сложилось, что по итогам той кампании политический капитал оппозиции оказался распределен неравномерно. Лицом кампании был единый кандидат от демократических сил Александр Милинкевич. Несмотря на то. Что его руки в период кампании были связаны коалиционными соглашениями, и руководство кампанией находилось по существу вне его контроля, именно на Милинкевича была возложена ответственность за итоги кампании. Однако одновременно с его личностью были связаны надежды широких масс оппозиционной общественности: получив в ходе кампании общенациональную известность, Милинкевич стал персонифицированным воплощением демократической альтернативы.
Структурный же ресурс по-прежнему оставался в руках иного центра принятия решений, сформированного руководством оппозиционных партий. Субъектно воплощенный в органах Объединеных демократических сил (ОДС), этот ресурс не был персоницицирован.
Итогом такого разделения достижений кампании стала борьба между структурным центром ОДС и персонифицированным центром Александра Мидинкевича. Последний боролся за структурный ресурс и стремился к контролю за структурами оппозиции. В это время лидеры партий ОДС, опасаясь утратить стратегическую инициативу, противодействовали Милинкевичу и всячески стремились дезавуировать его лидерский статус. Именно эта борьба и определяла развитие событий на оппозиционном поле в 2007–2008 годах.
Внешние факторы: разрядка, шантаж и что ещё может дать Евросоюз
Факторы внешнего порядка определены объективными процессами социально-экономического развития в стране, политикой властей и внешнеполитическими процессами. Они имеют разную природу и по-разному воздействуют на электоральные процессы — в предлагаемой конструкции их объединяет лишь то, что они не зависят или почти не зависят от решений акторов оппозиции. Разнонаправленное давление на режим с Запада и Востока, введение экономических санкций и нестабильные отношения с Россией, казалось бы, создавали оппозиции поле для маневра. В определенной степени эти возможности были использованы, и влияние оппозиции на зарубежных субъектов не следует преуменьшать. Однако за воображаемым столом переговоров «Запад-Беларусь» места для оппозиции пока нет, пока она лишь с переменным успехом обеспечивает информацонный фон для этого диалога.
Уменьшение размаха политических репрессий и переход к более тонким методам контроля за ситуаций также создали новые условия для деятельности оппозиции. Вместо очевидно политически мотивированных уголовных дел режим использует обвинение в преступлениях, которые тяжело представить в глазах правозащитников как «политические» (наркотики, терроризм, изнасилования). Проведение знаковых (или «ритуальных») массовых акций не запрещается, но за счет искажения информационного поля их эффективность сводится к нулю. К тому же режим оставляет за собой право вернуться к прежним брутальным методам, реализуя угрозу сворачивания диалога с Западом.
Это непоследовательное «закручивание» и «откручивание» гаек не следует оценивать как либерализацию режима. Отказ от жестких методов и освобождение политзаключенных не есть проявление изменившегося отношения к оппонентам, а является всего лишь мессиджем для внешнего адресата, любезным приглашением к диалогу. Символично, что возможное освобождение политзаключенного Козулина при условии его выезда за рубеж по своей форме напоминало высылку советских диссидентов в период разрядки. Однако такая разрядка в любой момент может быть прекращена, при этом эскалация конфликта с Соединенными Штатами не исключает продолжения диалога с Евросоюзом.
Экономические затруднения режима и переход к политике «затягивания поясов» не добавили авторитета властям. Казалось бы, это давало оппозиции шанс обыграть острую тему сокращения социальных гарантий. И действительно, определенный «левый поворот» в риторике состоялся, акцент на социальной проблематике был сделан. Однако успех этого приема остался под вопросом: в условиях отчуждения от политической системы перед оппозицией стоит первоначальная задача возвращения в поле политики, где потом уже можно будет рассуждать в категориях электоральной поддержки и предвыборной агитации.
Говоря о внешних влияниях, нельзя обойти значение документа «Что Европейский Союз может дать Беларуси», известного как «12 условий Евросоюза». Парадоксальным образом этот текст не стал «картой нормализации отношений» для белорусских властей, но заменил собой ОДС (а так же иным оппозиционным структурам) содержательную программу. Это касается даже тех политических структур, которые транслируют скептическое отношение к перспективам европейской интеграции для Беларуси — они всё равно соотносят свои действия с европейским предложением. Послание Евросоюза стало критерием оценки политических изменений в Беларуси и одновременно — программой широкого круга оппозиционных сил.
ОДС: тактический союз и потенциальные противоречия
Структурным ядром белорусской оппозиции остается коалиция ОДС, возникшая в конце 1990-х, когда впервые произошло объединение партий, отличающихся по своим идеологическим доктринам, но объединенных тезисом возвращения Беларуси к демократическому развитию. Оформлению коалиции положило начало подписание соглашения в 1999 г. между лидерами крупнейших политических партий Беларуси (Партия БНФ, Объединенная гражданская партия, партия коммунистов Белорусская, БСДП (НГ). Партия труда, БСДГ, БСДП) и представителями неправительственных организаций. Так был создан Координационный совет демократических сил, который к президентским выборам 2001 г. сформировал Координационный совет оппозиционных политических партий, что позволило выдвинуть единого кандидата от оппозиции на тех выборах. В преддверии парламентских выборов 2004 г. заявила о себе коалиция «Пятёрка плюс» в составе пяти крупнейших оппозиционных партий и ряда общественных инициатив. После выборов к ней присоединились и остальные партии, на основе чего было созвано Постоянно действующее совещание демократических сил в составе 10 субъектов (по аналогии эту структуру стали называть «десяткой»). Уже под брендом ОДС коалиция провела в 2005 г. крупный демократический форум — VI Конгресс демократических сил, который подтвердил единство целей и ценностей оппозиции в преддверии президентских выборов 2006 г. и избрал единым кандидатом беспартийного Александра Милинкевича, выдвинутого Партией «Зеленых» и поддержанного Партией БНФ.
По итогам той кампании в ОДС входили практически все зарегистрированные и незарегистрированные оппозиционные структуры (за исключением Консервативно-христианской партии БНФ). Однако упомянутый конфликт с Александром Милинкевичем привел к тому, что созданное бывшим единым кандидатом движение «За Свободу», формально входящее в коалицию, спровоцировало проблему двойной лояльности среди активистов оппозиции. Решения и тактика коалиции зачастую противоречили тактике Движения Милинкевича, что ярко проявилось во время VII Конгресса демократических сил 26–27 мая 2007 г. Пол итогам форума Милинкевич был de jure лишен статуса лидера коалиции и оказался в статусе равного среди равных руководителей партийных структур. «Проблема Милинкевича» была в определенной степени решена партийными деятелями, однако это, несомненно, не добавило авторитета коалиции. Более того, укрепление управленческой структуры ОДС в пользу крупных партий (ПБНФ, ОГП, БСДПГ и ПКБ) с соответствующей перекройкой системы принятия решений в коалиции (формирование Президиума политсовета ОДС в составе 10 представителей основных субъектов коалиции и введение института ротации сопредседателей коалиции) вызвало фрустрации и центробежные тенденции среди малых субъектов ОДС.
Как и ранее, пестрая идеологическая мозаика коалиции усложняет формулировку единой платформы. Рыхлый характер объединения не требует от партий отступления от собственного идеологического кредо — партии объединяет не идеологическая близость, но тактическая по сути задача изменения политической системы и возвращения в русло конкурентной политики. В итоге многочисленные попытки выработать общую платформу ОДС остаются на бумаге — Статегия ОДС 2007 г., так называемая «Малая конституция» и Экономическая платформа ОДС не стали общественно значимыми документами. Некая единая доктрина может быть выработана ОДС только на период выборов и может действовать исключительно как тактический документ.
Задача выработки такой доктрины была возложена на специальный орган — воссозданную Планово-аналитическую группу ОДС, представляющую собой совещание специалистов, делегированных разными партиями. Система принятия решения позволяет этой группе на предварительном этапе снять основную часть межпартийных противоречий и предлагать руководящим органам ОДС уже согласованные варианты решений, удовлетворяющие основных субъектов. Такие решения практически всегда принимаются за основу и редко корректируются политиками по сути.
Уже до старта этой парламентской кампании группой был разработан мессидж ОДС, акцентирующй тему контроля за властью. Таким образом, оппозиция в лице ОДС на этих выборах отказывается от стратегии свержения режима, но предлагает путь к нормализации отношений между властью и обществом. По крайней мере, ОДС поступает честно: задача контроля за принятием политических решений и обеспечение гласности в обсуждении общественно важных вопросов по силам даже нескольким оппозиционным депутатам. В то же время очевидно, что получение депутатских мандатов зависит от воли власти и тут нечего рассчитывать на получение парламентского большинства, потому все обещания о радикальном изменении политического режима в стране остаются лишь предвыборной риторикой.
На протяжении зимы и весны 2008 года ОДС согласовала список из 110 кандидатов в депутаты от коалиции. Отбор претендентов был открытым для внекоалиционных претендентов, в «кастинге» участвовало несколько сот человек. В итоге оказались закрытыми абсолютно все парламентские округа.
Движение «За свободу» А. Милинкевича (ДЗС)
Запись в движение в поддержку Александра Милинкевича под лозунгом «За свободу» была инициирована еще весной 2006 г. в период общественных протестов против фальсификации президентских выборов. Однако структурное оформление движения состоялось в конце 2006 г., когда расхождения бывшего единого кандидата с коалицией стали непреодолимыми. ДЗС трижды пыталось зарегистрироваться в качестве общественного объединения, однако трижды получало от Министерства юстиции отказы. Инициаторы движения пошли по пути настойчивой борьбы легальный статус.
Представляется, что ДЗС, даже не выходя из ОДС, объединяет несколько мелких политических образований правоцентристской ориентации (либо вовсе лишенных идеологичесой окраски) и выполняет функцию автономной неформальной фракции внутри ОДС. Если бы операция захвата сторонниками ДЗС власти в ПБНФ, предпринятая на съезде ПБНФ в декабре 2007 г., увенчалась успехом, около Милинкевича образовалась бы правоцентристская коалиция, равная по мощи остальной части ОДС. У бывшего единого кандидата появились бы «собственные ОДС», что означало бы контрольный пакет во всей оппозиции. Парадоксальным образом ПБНФ в этих играх выполняет функцию «золотой акции» оппозиции — и на данный момент она в руках межпартийной коалиции.
Сопутствующие ДЗС структуры притягиваются гравитацией персонального рейтинга Милинкевича и его амбициями быть единым кандидатом от оппозиции на будущих президентских выборах, что, впрочем, не препятствует этим структурам пока инициировать собственные политические проекты. Так, отношение к предстоящим выборам у близких к ДЗС структур варьируется от выдвижения своих кандидатов (БСДГ и Партия свободы и прогресса) до призывов к бойкоту (Молодой фронт).
Само ДЗС кандидатов практически не выдвигает, однако многие его сторонники будут баллотироваться по списку ОДС, в котором они занимают до четверти позиций. Несмотря на заявленное стремление присоединить к ДЗС непартийных людей, на данный момент его актив состоит преимущественно из бывших и нынешних партийцев, что не раз служило основанием для обвинения ДЗС в прозелитизме. Иной причиной, отталкивающей активистов от ДЗС, является непрозрачная система управления: в отличии от ОДС, процедура принятия решений в нем является неформализованной и негласной, и лишь личные качества Милинкевича позволяют ДЗС избежать обвинений в недемократичности и авторитарности.
При этом «матрешечная» структура ДЗС создаёт кафкианские ситуации: в персоне одного активиста могут совмещаться идентичности сторонника ДЗС и кандидата от ОДС, при этом кандидат может руководить структурой, агитирующей за бойкот выборов, одновременно проводя общественную кампанию в интересах «Европейской Беларуси».
Однако указанные несовпадения интересов ДЗС и ОДС не означают, что между ними невозможна согласованная позиция. Несмотря на то, что такие сателлитные структуры ДЗС, как Молодой фронт, из ОДС вышли (при этом парадоксальным образом не отозвав своих кандидатов из коалиционного списка), само движение Милинкевича в коалиции участвует, при этом участвует активно.
Стратегическая цель вывода Милинкевича на президентскую кампанию пока не беспокоит иных субъектов ОДС — этот момент остается преимущественно фигурой умолчания в коалиционных переговорах. Будущее столкновение интересов по этому поводу неизбежно, однако стороны не могут друг без друга выполнить задуманные планы: авторитет Милинкевича бесспорен, и без его участия выборы единого кандидата невозможны, при этом полномочиями выбора единого кандидата (и, что не менее важно, полномочиями определять процедуру этого выбора) обладает только ОДС.
В таких условиях совместная работа возможна. Это показывает кампания «За свободные выборы», которой ДЗС занялось по согласованию с ОДС. Кампания ставит целью способствовать проведению свободных и справедливых выборов в парламент в соответствии с белорусским законодательством и принятыми в демократических странах нормами. Для структур Милинкевича эта работа является прекрасной тренировкой, они не простаивают, к тому же опыт такой кампании может понадобиться и на будущих президентских выборах. ОДС же переложили на чужие плечи одно из неблагодарных направлений работы, которое, в общем-то, никогда не закрывалось коалиционными силами — кандидатам на это никогда не хватало времени.
В итоге такого вынужденного и взаимовыгодного сотрудничества оппозиция уже до объявления выборов озвучила необходимые изменения правоприменительной практики по проведению выборов и представила список своих выдвиженцев в окружные избирательные комиссии, что является несомненным успехом кампании. В то же время консолидированные усилия всех структур ОДС направлены на то, что бы позиционировать включение в состав комиссий претендентов из этого списка как принципиальный критерий для оценки демократичности парламентских выборов. В дальнейшем в рамках кампании планируется подобным образом продвигать своих представителей и в участковые избирательные комиссии.
Европейская коалиция
Это образование имеет еще более размытую структуру в сравнении с ОДС и ДЗС. Созданное еще до парламентских выборов 2004 г., объединение остается туманным союзом незарегистрированных организаций и инициатив, которые декларируют европейский путь развития Беларуси. Часть субъектов коалиции входит в ОДС, однако не придерживаются предвыборной стратегии ОДС (хотя сама ОДС была создана межкоалиционным соглашением в 2004 г.). При этом Европейская коалиция обвиняет ОДС в антиевропейских настроениях, хотя проевропейская тема содержится в программных положениях ОДС.
В чем конкретно состоит программа Европейской коалиции остается загадкой: ее «европейскость» сейчас только громко объявляется, однако пути европейской интеграции Беларуси не конкретизируется.
Пикантность ситуации участия Европейской коалиции в выборах придает тот факт, что по крайней мере два ее субъекта выступили за бойкот выборов (Хартия-97 и Молодой фронт), одновременно сконцентрировавшись на проведении гражданской кампании «Европейская Беларусь» (довольно вялая и преимущественно визуальная кампания). При этом публично эти субъекты заявили, что будут работать в направлении организации массовых протестов против фальсификации будущих выборов. Наблюдающие за этими процессами высказывают недоумение: если структуры в выборах не участвуют, то против чего предполагается протестовать, против каких фальсификаций?
По заявлению Миколы Статкевича, который выступает в качестве спикера коалиции, на данный момент в Европейскую коалицию входят оргкомитет БСДП (НГ) (то есть незарегистрированный осколок социал-демократической партии, верный Статкевичу после перехода партии под контроль Козулина), оргкомитет по созданию Партии свободы и прогресса (то есть субъект ОДС, близкий Милинкевичу), а также «Молодой фронт» (который недавно из ОДС вышел и объявил о бойкоте выборов, не отзывая своих кандидатов из списка ОДС).
По словам Статкевича, сейчас списке кандидатов от коалиции 61 человек; 28 из них представляют оргкомитет БСДП (НГ), остальные — оргкомитеты по созданию Партии свободы и прогресса, партии «Белорусская христианская демократия», зарегистрированную в Чехии организацию «Молодой фронт», Партию БНФ, Партию «Зеленых», Белорусскую социал-демократическую Грамаду. Однако поскольку персонально состав списка не был оглашен, остается загадкой, насколько он совпадает со списком ОДС, а насколько составлен из числа кандидатов, не прошедших в список ОДС в ходе коалиционных согласований. Сложно прогнозировать, насколько коалиция способна реализовать озвученные наполеоновские планы и внести раскол в единство оппозиционных сил на парламетских выборах.
Представляется, что в данном случае бывший политзаключенный Микола Статкевич использует свой обычный способ позиционирования на политической сцене как еnfant terrible белорусской оппозиции, через размежевание с иными политическими силами. Подобный «собственный путь» структуры, возглавляемые Миколой Статкевичем, искали и период избирательного цикла 1999–2001 гг., и во время предыдущих парламентских выборов 2004 г.
Вторая степень внесистемности
Белорусская оппозиция вот уже с десяток лет существует в изоляции от системной политики. Немногочисленные эпизодические контакты с формальной стороной политической системы в виде побед отдельных кандидатов в депутаты на местных выборах либо внезапным превращением группы «Республика» в оппозиционную «фракцию» лишь подчеркивают эту изоляцию. Однако в кругу внесистемной оппозиции за это время сложилась своя система — система оппозиции, отчужденная от власти, ограниченная в коммуникациях с нацией, однако со своими нормами, кругом субъектов, конвенционными методами деятельности и запрещенными средствами борьбы.
Интенция к созданию групп, альтернативных этой «системе оппозиции», не является новой для белорусской политики. Это уже добрая традиция — постоянно появляются политики, стремящиеся воспользоваться этим привлекательным ресурсом. Искушение позиционировать себя как альтернативу «старой оппозиции» не минуло и Александра Козулина с его одиозным движением «Воля народа». Не избежал этого и Александр Милинкевич, однако он подошел к этой проблеме творчески и попробовал сочетать полноценное использование ресурсов оппозиционной системы с бескомпромиссным ее отрицанием: разные части его движения по-разному относятся к оппозиционной системе, критикуют ее с различных и зачастую противоречивых позиций.
Тем не менее, все многочисленные попытки воспользоваться ресурсом демонстративного отказа от старых оппозиционных схем не привели к успеху: любые радикально новые структуры либо распадаются, либо входят в состав той системы, от которой заявлено отличие. Даже Козулин отказался от идеи широкого общественного движения и сделался руководителем традиционной политической партии, а теперь за ним зарезервировано кресло в ОДС. Милинкевич, даже будучи лишен статуса лидера ОДС, держится за партийную коалицию и довольствуется статусом лидера одного из ее участников.
Тем не менее, разочарование неспособностью традиционной оппозиции захватить власть остается привлекательным ресурсом для многих политиков. Его значение увеличилось за счет определенного количества новых активистов, сформировавшихся в ходе общественных протестов в Минске в 2006 г. К этому течению относятся созданная по итогам Площади «Инициатива», остатки распущенного «Зубра» в виде движения «Бунт». Манифест этих сил под названием «Время побеждать», озвученный весной 2007 г. содержит резкий отказ от традиционной оппозиции, однако стратегия действий этих структур в его тексте не отражена.
Относить эти структуры к оппозиции не следует, и в контексте парламентских выборов они не играют никакой роли. Функционально это структуры «ненасильственного сопротивления», однако лишенные цели и не интегрированные в планы политических сил. Такие структуры могут выполнять полезные задачи в рамках стратегии «цветной революции», быть спутниками общенациональных движений протеста, однако в сегодняшней Беларуси они действуют сами по себе, изолированные и от политической системы, и от партийной оппозиции. Тем не менее, для традиционной оппозиции они в определенной степени выполняют функцию рекрутмента молодежи, и, не исключено, могут быть использованы в будущем. Если этого не произойдет, то судьба этих групп будет повторением судьбы подобных групп «ненасильственного сопротивления», разочарованных тактикой политической борьбы, порвавших с партиями и перешедших к стратегии прямого действия со всеми ее неутешительными коннотациями. В настоящее же время положение этих групп вызывает ассоциации с ролью «самурая без господина».
***
Такова институциональная конфигурация белорусской оппозиции на данный момент, в начале парламентской избирательной кампании. Проследив белорусский политический спектр от наиболее структурированных и институционально развитых организаций до почти виртуальных и функционально туманных образований, мы можем отметить, что декларированная картина полного единства оппозиции так же далека от реальности, как и алармистские предсказания ее полного раскола. В рамках парламентской кампании разные силы решают разные задачи, и лишь у немногих структур эти задачи связаны с взаимодействием с электоратом, тем более — с завоеванием мандатов.
При этом максимальная степень взаимодействия наблюдается у тех субъектов, которые имеют хоть какое-то адекватное понимание своих интересов и трезво оценивают свои силы. Так, несмотря на постоянные расхождения и конфликты между партийной коалиций и ДЗС Милинкевича, эти структуры заняты конкретной деятельностью, которая может быть согласована и учтена в рамках общей тактики на этих выборах, что демонстрирует наблюдаемое сотрудничество этих структур при подготовке к кампании. На этой базе достигается взаимопонимание, могут быть согласованы и более долгосрочные подходы. Вероятные конфликты по окончании парламентской кампании могут быть разрешены в согласованном формате взаимодействия, как уже было во время предыдущего цикла парламентских и президентских выборов. Тогда более слабым элементам политического спектра снова ничего не останется, кроме как присоединится к сформировавшемуся деятельному центру. Консолидация усилий возможна только при наличии твердой собственной позиции и может быть эффективно осуществлена только через конкретную совместную деятельность.
Пока же коалиция ОДС остается единственной структурой, чьи задачи очерчены именно в рамках данной избирательной кампании. Остальные структуры связывают свое участие либо неучастие в выборах с перераспределением сил внутри оппозиции и завоеванием удачного стартового положения, а преддверии будущих политических кампаний.