Хрупкая рациональная конструкция образовательной реформы легко рушится под воздействием ударной волны горячих выступлений и нерефлексивной боязни перемен. Заодно уничтожается и все то, что вводилось таким трудом и что нам так необходимо: тестирование, десятибалльная система, двухуровневая модель высшего образования, профильное обучение.
Переход на 12 летние обучение почти не имеет сторонников, зато имеет очень много противников, которые смущают умы странными финансовыми выкладками, фантастическими сравнениями и различными фобиями. Отказ от реформы сегодня — это объявление дефолта в образовании, последствия которого исправить будет очень сложно и очень дорого. Мы проиграем все: дети, родители, учителя, профессора, чиновники, работодатели и даже водители автобусов, которым по версии основного антагониста реформы, она особенно не нужна. Проиграет страна в целом, народ который живет в этой стране — в особенности. Произойдет национальная катастрофа, если говорить высоким штилем. Вы умеете исправлять последствия национальных катастроф? Вы просчитали все риски? У вас есть на это деньги? Компетенции? Интеллект? Время? Вам не будет одиноко, после того, как из страны уедут ваши дети, включая тех, кому напророчено исключительно водить автобус, и даже тех, кого включили в различные списки и заключили в различные банки? Они уедут учиться в другие образовательные миры. И правильно сделают, потому что здесь им будет учиться нечему и не у кого.
Реформа идет тяжело, многое не получается, а многое получается совсем не так, как нам этого хотелось. Но реформа необходима, потому что без нее наше образование погибнет окончательно — об этом эти очень краткие, не политические, не идеологические, не социологические, но сугубо образовательные тезисы
1. 12-летнее обучение обеспечивает структурную целостность и организационную непрерывность образования.
11-й и 12-й годы обучения необходимы для того, чтобы отмоделировать систему обучения в средней школе и реализовать принцип непрерывности образования при переходе к школе высшей. На этом этапе образование должно принципиально отличаться от предыдущих десяти лет в школе. Оно должно быть академическим (бывает еще общая подготовка и профессиональное образование), ориентированным на развитие способностей мышления, умения критически мыслить и формулировать собственную позицию. Важно также помочь школьникам ориентироваться в мире будущих профессий. Мировая практика свидетельствуют: меньше, чем за двенадцать лет, с этими задачами не справиться.
Если период обучения меньше, нарастает разрыв между ступенями образования и тогда вступительные экзамены в вуз превращаются в ранжирование на основе тестирования. При этом само по себе тестирование — это здорово, но тестирование, а не ранжирование!
2. 12-летнее образование необходимо, чтобы гармонизировать архитектуру высшего образования.
Сегодня высшее образование в его наиболее эффективной форме (англо-американская модель) двухуровневое. Это значит, что вопреки мифам наших дней, первая ступень образования — это уже специальность. Бакалавриат — это уровень квалификации, а не академическое расширение специальности, как это было в прошлом. Чтобы за 3-4 года обучить специальности, надо почти все предметы первых курсов вуза перенести на уровень одиннадцатого-двенадцатого класса. Также необходимо установить жесткое и очень простое правило: академический курс не может быть меньше 68-72 учебных часов. Это и будет два кредита. Откройте приложения к диплому — свои собственные и ваших детей. Посчитайте, сколько мелких курсов там есть, приплюсуйте туда 400 часов физкультуры, которая включена в учебные планы специальностей, а также важнейшие курсы, включенные директивами различных ведомств, — и вы увидите, что потеряно больше тысячи часов. Научить специальности, действительно, времени не остается. Даже если вас зовут Песталоцци или Ян Амос Каменский. Но если все эти курсы действительно так важны, то давайте будем читать их по 72 часа, и закончим образование еще на два года позже.
Можно сказать и так: не очень-то и хотелось специальность за 3-4 года, ведь есть еще магистратура! Уже нет, по крайней мере, так как магистратура выглядит в нашей стране. Данная ступень образования утратила право на это гордое название. В наших условиях это подготовка к аспирантуре, ее первая ступень. У меня простой вопрос: вы хотели бы поступать в платную магистратуру, имея в виду получение завершенного профессионального образования, и учить там в очередной раз педагогику, философию (курсы 11-12 года средней школы), сдавать минимумы и писать магистерскую диссертацию, которая ничего не изменит в вашей карьере? Если вы не грезите карьерой ученого, то ответьте честно, зачем вам это надо? И всего-то у вас будет 600 часов. Специальность за 600 часов с нашим уровнем интенсива в обучении — это круто, ничего не скажешь. Но самое горькое: у нас сегодня самое не престижное образование в Европе — специалист первого уровня получается за пять лет и еще один год магистратуры, структуры с непонятным статусом. Обучения длиннее и неэффективней трудно найти. Если кто-то знает, где в нашей стране, и в какой магистратуре действительно учат специальности, пусть поделится.
3. 11-й и 12-й годы должны обеспечит преемственность ступеней средней и высшей школы.
Сегодня мы закладываем бесконечные круги в содержательную сторону образования. Посмотрите сами: ребенок умеет читать, в школе его учат с нуля. А ведь доказано, что возврат к слоговому чтению для тех, кто умеет читать, губителен, это разрушает структуры мышления. Одни и те же предметы учат в школе по два раза на различных этапах, а потом еще на первых курсах вуза. А потом еще и в магистратуре, а потом еще и в аспирантуре. И это в век высоких технологий, когда знание обновляется каждые пять лет.
Проблема в том, что мы еще не умеем моделировать академический вид образования на ступени старшей школы, а не в том, что не нужна ступень как таковая. Но, если мы не будем пробовать, мы так ничему и не научимся, поскольку учатся люди только тогда, когда перед ними ставятся сложные и незнакомые задачи. По-другому просто не бывает.
4. Нам нужна эта реформа, потому, что у наших детей нулевая мотивация на учебу.
Бесконечные повторы, перегруженность знаниями, отсутствие современной информации, отсутствие академических обменов со сверстниками из других стран, отсутствие иностранной профессуры и просто нормальных книг по каждому предмету, приводит к парадоксальной ситуации: поступить в вузы тяжело, учиться легко и скучно. Дети без жалости бросают образование, которое стоило им таких издержек при поступлении (здоровье, деньги родителей, ранние комплексы и ненужные фобии).
Как нужно не любить своих детей, чтобы сделать пробное тестирование платным! Сначала детей не учили проходить тесты, одиннадцать лет они учили и сдавали одно, чтобы в самый важный год своей жизни от них потребовали совсем другое, да еще и за деньги. В европейской стране, где по идее (и по Конституции), образование бесплатное! Назовите мне еще одну страну континентальной Европы, где так безжалостно относятся к своим детям. Добавьте к этому, что уже на 60% высшее образование в стране платное. Или уже больше? И это европейская страна? Ведь не американская то же, поскольку в Америке, где все высшее образование платное, есть возможность брать кредиты под 2% годовых, получать огромные стипендии — при том, что существуют большие возможности подработок для студентов. Кого мы обманываем? Модель платного высшего образования практически запущена, но у нас совершенно нет механизмов для ее разумного функционирования. Нет общежитий, нет банковской системы с дешевыми кредитами, нет системы отложенной платы за обучение, нет инфраструктуры для работы студентов в студенческих городках. Интересно, в вузах хотя бы понимают, сколько дети платят за аренду квартир, да еще за обучение? А в парламенте? А в правительстве понимают? И где живут их дети? Или они все водят автобусы?
5. Нам нужен 12 год для того, чтобы вписаться, наконец, в мировое образовательное пространство, мировые рынки технологий и занятости.
Для той части населения, которой понятно, что в нашем веке люди не живут по законам средневековья, когда каждая деревня могла закрыться от мира, прорыть ров и собирать деньги с тех, кто этот ров пересекает, надо обеспечить мобильность в выборе жизненных проектов. Системы образования, вопреки бытующим мифам, не определяются спецификой жизни в той или иной стране, они подвержены глобальным тенденциям, а не прихотям людей, закончившим школу в одна тысяча девятьсот тринадцатом году и полагающим, что ничего более совершенного быть просто не может. И, кстати говоря, в 1913 году образование в России было больше включено в общемировые схемы, чем наша сегодняшняя модель. Болонский процесс, гармонизация архитектуры высшего образования — это не выдумка евро-чиновников. Это ответ на вызов англо- американской модели образования, которая на сегодняшний день самая эффективная в мире.
Да, Наполеон отменил Бакалавриат во Франции как средневековый пережиток, да Америка восприняла модель университета Гумбольта, но это было давно. Сегодня лучшие университеты мира расположены в Америке, туда едут студенты учиться больше всего, это приносит миллиарды в бюджет страны, это создает мощнейшую экономику и фантастические возможности для реализации личности. И европейские университеты с тысячелетней историей трансформируются, потому что они хотят быть конкурентоспособными. Или мы все-таки не в Европе? Тогда где? Как мы хотим создать свою Кремневую долину без своего Стэнфорда, даже без понимания того, что такое Стэнфорд? Мы даже называем эту будущую долину «Силиконовой», а не «Кремневой», мало думая о том, что в нашем дискурсе это слово связано с искусственными имплантатами, а не с прорывами в высоких технологиях. А ведь говорим так, как думаем. И точно так же действуем.
6. Нам нужна реформа, потому, что иначе мы не спасем среднюю школу.
Мы должны вернуть авторитет и уважение нашей школе и перестать ругать ее за то, в чем она не виновата. Школа не виновата в результатах тестирования, она не виновата в появлении института репетиторства. В школе работают подвижники, которые в сложных условиях пытаются не пасть в грязь лицом перед своими учениками. Школа — непонятно, почему — отвечает за воспитание в полной мере, и в шестой день недели она проводит встречи с выпускниками в «идеологическом контексте» (вообразите себе, как выполнить это распоряжение). Она водит детей на дорогущие мероприятия, билеты на которые ей раздаются по разнарядке, и выводит учеников изображать ликование во время массовых праздников. Школа должна объяснить своим выпускникам, как сочетается собеседование по специальности с правом человека на образование. Странно, что те, кто его проводят еще не получили Нобелевскую премию, ведь до сих пор в подлунном мире не существовало инструментария, который позволил бы делать такие тонкие различения в диагностике профпригодности! И при этом школа еще учит детей вечным ценностям и знакомит с высшими достижениями человеческого духа.
Наша школа достойна реформы, она ее заслужила. А еще ее заслужили все мы, чьи-нибудь учителя или чьи-нибудь ученики. А других среди нас и нет, как когда-то заметил Конфуций.