Макроэкономическая ситуация: плохо, но могло быть намного хуже

Дмитрий Крук

Резюме

В 2022 году на фоне войны и санкций беларусская экономика драматично погрузилась в глубокую рецессию, сопровождающуюся повышенной инфляцией и очаговой финансовой дестабилизацией. Однако позже компенсирующие эффекты и экономическая политика позволили ослабить шоки и купировать их последствия. Поэтому макроэкономические итоги хоть и стали худшими за долгие годы, но оказались лучше ожиданий. Из-за (без)действий властей усиливается деструкция экономического и человеческого потенциала, экономика впала в тотальную зависимость от России. В таких условиях будущее национальной экономики становится очень размытым.

Тенденции:

Затишье перед бурей и потенциальный шторм

До начала российского вторжения в Украину наиболее вероятным сценарием макроэкономической динамики представлялась умеренная (около 2%) рецессия. Ее причинами были бы остужение внешнеторгового чуда 2021 года и вступление в силу пакетов санкций, принятых в середине 2021 года. Хотя с февраля 2022 года Литва ограничила транзит беларусских калийных удобрений, однако доля их производства для Беларуси составляет около 3-3.5% валовой добавленной стоимости. Таким образом, речь не шла о каких-либо масштабных – количественно и качественно – и быстрых изменениях в национальной экономике.

Но соучастие беларусских властей в российской агрессии против Украины и последовавшие за ним масштабные санкции кардинально изменили ситуацию. Беларусская экономика оказалась перед угрозой быстрого и двузначного (в процентном выражении) снижения выпуска, масштабного обесценения национальной валюты, инфляционного всплеска и полномасштабной финансовой дестабилизации. Кроме того, многогранность санкций, а также быстро сформировавшаяся токсичность (Беларуси как страны, а также беларусских компаний как контрагентов для экономической деятельности) делали практически неизбежным также качественные преобразования в национальной экономике.

В карткосрочной экономической перспективе в 2022 году ключевыми стали вопросы “Насколько глубоким и продолжительным окажется спад?” и “Удастся ли стране избежать полномасштабного финансового кризиса?”. Для средне- и долгосрочной перспективы важнее были вопросы “Насколько глубокой и болезненной окажется эрозия человеческого капитала?” и “В какой мере страна утратит имеющийся экономический потенциал?”.

Для власти было приоритетным ответиь на вопросы краткрсрочной перспективы, а долгосрочные риски либо приносились в жертву соображениям сиюминутного выживания, либо просто игнорировались.

Санкционная буря: от быстрого спада к медленной деструкции

Санкции, которые были приняты западными странами в отношении Беларуси за соучастие а российской агрессии, включали в себя:

Прямой эффект санкций усиливался получившей широкое распространение практикой отказа бизнеса в развитых странах от работы с беларусскими контаргентами и на беларусском рынке. Это было связано как с репутационными соображениями, так и с опасениями, что санкции могут позднее прямо или косвенно затронуть и те беларусские компании (продукты, сферы деятельности), которые пока под них не попали. Кроме того, ряд беларусских компаний и высококвалифицированных работников последовали на этом фоне такой же логике и стали покидать страну. Наконец, еще одним важным источником проблем стала быстрая и практически полная утрата украинского рынка, который поглощал около 10% беларусского экспорта.

Наихудшим сценарием воздействия такой комбинации шоков для беларусской экономики могла стать достаточно быстрая (за 3-5 кварталов) потеря около 20% выпуска и благосостояния (с возвратом к уровню 2007-2008 гг.), сопровождаемая масштабной финансовой и ценовой дестабилизацией. В первые два месяца после начала войны и введения санкций (март-апрель 2022) ситуация в экономике была близка к такой траектории. Однако впоследствии власти смогли найти рецепты, позволяющие нивелировать исходные шоки и сгладить их последствия.

Компенсирующий теплый бриз: эффекты в новой внешней среде

Вопреки распространенному мнению, что на фоне войны и санкций внешняя среда для беларусской экономики лишь ухудшалась, в ней также происходили и многочисленные выгодные пертурбации.

Во-первых, в 2022 году существенно выросла ценовая конкурентоспособность беларусских производителей на ключевом для страны российском рынке: в среднем по году на 10%,1 а в июле-августе на 20%. На это в наибольшей мере повлияла динамика курса российского рубля, который сперва резко обесценился к основным мировым валютам на фоне вторжения в Украину, а потом стал быстро укрепляться за счет резко выросших нефтегазовых доходов.

Для курсообразования и перспектив внешней торговли в Беларуси это создало чрезвычайно комфортные условия. Власти могли способствовать обесценению BYN относительно RUB, повышая ценовую конкурентоспособность на российском рынке без дополнительных угроз для внутренней финансовой стабильности. Последняя в большей мере ассоциируется с курсом USD/BYN, который в этом случае колебался вблизи довоенного уровня.

Пик этого эффекта пришелся на летние месяцы, и во второй половине года он стал постепенного ослабевать. Но даже к концу года ценовая конкурентоспособность еще оставалась на повышенном уровне относительно исторической нормы. В среднем же по году эффект был силен и стал важным фактором, позволявшим наращивать экспорт в Россию.

Во-вторых, Беларусь в 2022 году смогла восстановить получение нефтяной ренты из России и даже увеличить ее масштаб.2 Фундаментом стала контрактная привязка цены импорта нефти Беларусью из России к котировкам нефти сорта Urals. В связи с тем, что на фоне санкций против России резко расширился спрэд между котировками российского сорта Urals и международного Brent, Беларусь смогла получать нефть на 30% дешевле мировых цен. Годом ранее эта разница составляла лишь 13%, а в соответствии с изначальной логикой российского налогового маневра к 2023 году скидка должнат была снизиться до 5%. В результате Беларусь на пониженной цене нефть извлекла значительную выгоду: в зависимости от методики оценки, от USD 0.85 млрд до USD 2.3 млрд, или от 1.2 до 3.1% ВВП.

Скидка во входной цене нефти стала главным фактором, который позволил восстанавливать объемы нефтепереработки и экспорта нефтепродуктов: к концу года – примерно до 90% от довоенного уровня, а в целом по году – 63%. При этом вопрос о том, кто является конечными покупателями беларусских нефтепродуктов, остается одной из ключевых неизвестных, так как официальные данные по экспорту подсанкционных товаров не публикуются. Несомненно, чрезмерно важную роль, как минимум в логистике, играет Россия; возможно, что на российском рынке и сбывается значимая часть нефтепродуктов.

Восстановление нефтепереработки является одним из главных объяснений купирования экономического спада в свете санкций. Хоть непосредственный вклад отрасли в ВВП относительно невелик (около 1%), с учетом межотраслевых эффектов отрасль генерирует около 11% беларусского ВВП. Соответственно, сумев нейтрализовать изначальный шок в отношении экспорта нефтепродуктов, власти смогли и предотвратить масштабные потери, ассоциируемые с этим шоком.

Третьим компенсирующим эффектом стало улучшение условий торговли (соотношения цен экспорта и импорта), которые были наилучшими за 8 лет, приблизившись к историческим пикам 2012-2014 гг. Со стороны экспорта такая ситуация сложилась за счет скачка глобальной инфляции и значительного роста мировых цен по большинству торгуемых товаров. При этом рост цен импорта Беларусь смогла ограничить. Во-первых, за счет фиксации цен на газ и низкий уровень цен на нефть. Во-вторых, за счет снижения инвестиций, включая директивный отказ от закупок наиболее подорожавших инвестиционных товаров.

Улучшение условий торговли на макроуровне стало одной из главных причин подавления импульсов финансовой дестабилизации. Вопреки снижению выпуска в физическом выражении у многих предприятий, денежный эквивалент выручки проседал значительно слабее, а где-то даже возрастал.

В-четвертых, ряд беларусских производителей смогли воспользоваться высвобождением отдельных ниш на российском рынке, что было обусловлено уходом оттуда многих западных компаний.

Наконец, в-пятых, относительно быстро к новым условиям смог адаптироваться бизнес, как частный, так и государственный. Во многих случаях они смогли выстроить новые логистические цепочки, найти альтернативных покупателей или поставщиков. При этом в ряде случаев были найдены и пути обхода санкций. Каждый из этих эффектов способствовал купированию изначального шока и сокращению негативного воздействия на выпуск.

Рулевой за штурвалом: (не)конвенциональные меры

Вдобавок к компенсационным эффектам, которые имели место во многом по стечению обстоятельств, свою лепту в купирование последствий шоков внесли действия властей.

Обеспечение низких цен на газ

Этот во многом традиционный для Беларуси инструмент в 2022 году заиграл новыми красками. В условиях войны и целенаправленного стимулирования роста энергетических цен со стороны России цены на газ в Европе вышли на исторические максимумы, на пике достигая около EUR 3,000 за 1 тыс. м3 (при среднем уровне в последние 10 лет около EUR 200 за 1 тыс. м3). Достигнув в начале года с Россией договоренность о сохранении цены на газ для Беларуси на уровне 2021 года (т.е. около USD 128 за 1 тыс. м3), беларусские власти обеспечили себе тем самым в среднем по году цену около лишь 10% от уровня европейских спотовых котировок.

При фактическом объема импорта в 2022 году денежный эквивалент скидки в цене на газ был равен гигантским USD 18.3 млрд или 25% от ВВП. Впрочем, если бы Беларусь не смогла покупать газ по пониженной цене, то объем закупок радикально бы сократился, так как такой уровень цен привел бы к несостоятельности многих производств и невозможности оплачивать услуги ЖКХ для значительной части домашних хозяйств. Так что расчет носит скорее информативный характер и соответствующие оценки не должны трактоваться как прямой вклад в динамику выпуска или благосостояния.

Снижение бремени по госдолгу

Своеобразным ноу-хау стала экономия на платежах по внешнему долгу. Главным образом это происходило на базе договоренности о реструктуризации по госдолгу с Россией: платежи на сумму USD 1.4 млрд, приходящиеся на период март 2022 – апрель 2023 были перенесены на 2028-2033 гг.

Но определенную лепту в экономию внес также рукотворный дефолт. После серии нормативно закрепленных положений о том, что в условиях санкций выплаты по госдолгу будут, как правило, производится в беларусских рублях, а также фактов невыплаты причитающих средств бенефициарам, рейтинговые агентства Fitch и Standard&Poor’s понизили рейтинг Беларуси до дефолтного уровня.

С точки зрения международных кредиторов и практики международных финансовых рынков, факт присвоения дефолтного рейтинга со стороны двух рейтинговых агентств из состава большой тройки достаточен для констатации дефолта. Но внутри страны это не привело к вспышке финансовой дестабилизации, так как гособязательства продолжают обслуживаться и рассматриваться как первоклассные. Эта ситуация выглядит неординарно, и в экономическом смысле факт дефолта, по крайней мере, неоднозначен.

В соответствии с изначальным графиком платежей, в 2022 году Беларусь должна была выплатить по внешнему долгу около USD 2.5 млрд. Исходя из официальной статистики, выплачено было USD 1.6 млрд. Экономия на USD 0.9 млрд в статистике, наиболее вероятно, отражает приходящуюся на 2022 г. договоренность с Россией. Вместе с тем, в связи с рукотворным дефолтом валютная нагрузка по обслуживанию госдолга, вероятно, де-факто была еще меньше, чем отражает статистика. Власти резервировали средства на выплаты по госдолгу в госбанках в беларусских рублях, сохраняя валютные ресурсы в резервах, в результате чего помимо экономии валюты эти средства формировали еще дополнительную подушку ликвидности для банков.

В добавок к экономии на платежах, Беларусь смогла привлечь значимые порции нового госдолга. В 2022 году власти закрыли подробную информацию, но исходя из доступной статистики, новые госзаимствования составили USD 1.56 млрд. Новые кредиты, вероятно главным образом, поступали от России в рамках так называемой программы импортозамещения, объем которой был заявлен как RUB 105 млрд ( около USD 1.7 млрд по курсу на момент объявления).

Подписание налогового соглашения с Россией

Соглашение «Об общих принципах налогообложения по косвенным налогам» предусматривает принятие Беларусью российских норм и практик налогового администрирования, включая интеграцию Беларуси в российскую систему соответствующего программного обеспечения. Взамен Беларусь будет получать межбюджетные трансферты, позиционирующиеся как компенсация последствий российского налогового маневра. При актуальном уровне цен на нефть ежегодный объем таких межбюджетных трансфертов будет составлять около USD 0.5-0.7 млрд.

Де-факто в обмен на такую ренту Беларусь отказалась от значительной части своего налогового суверенитета. Основные краткосрочные выгоды в рамках такого неравнозначного обмена Беларусь будет получать начиная с 2023 года, однако уже осенью 2022 года благодаря этому соглашению беларусские НПЗ стали де-факто получать подпитку из российского бюджета через схемы с российскими посредниками.3 Это стало одним из факторов восстановления нефтепереработки во втором полугодии 2022 г.

Директивные интервенции

Власти вновь стали более активно задействовать свой богатый опыт ручного регулирования, который на краткосрочном горизонте может давать некоторый стабилизирующий эффект. К этому направлению можно отнести ручное управление цепочками поставок и логистики, а также ценами, директивные предписания по объемам производства, занятости и заработных плат, практики директивного кредитования и рекапитализации госбанков, и т.п.

***

Все вышеперечисленные меры расширили также поле для маневра в монетарной и фискальной политике. С середины 2022 года монетарные условия стали целенаправленно смягчаться, включая так снижение процентной ставки, так и директивные инструменты, чтобы подстегнуть кредитование и сформировать позитивный монетарный импульс. Он, однако, во многом гасился банками, которые в условиях высоких рисков и неопределенности стали более консервативны и предпочитали поддержание избытка ликвидности принятию на себя рисков, которые в условиях войны и санкций трудно оценить.

Избыточное монетарное стимулирование на фоне ценового шока, обусловленного санкциями и логистическими перебоями, а также высокой глобальной инфляцией, обусловило усиление инфляционного давления. К середине года инфляция барражировала вблизи 20%, однако последующее укрепление BYN к USD, слабый потребительский и инвестиционный спрос, низкие внутренние цены на энергоносители и политически обсуловленное директивное регулирование цен потребительских товаров стали перевешивать. В годовом выражении инфляция замедлилась, однако осталась двузначной.

Двоякие макроэкономические итоги года

2022 стал для Беларуси годом самой глубокой рецессией (4.7%) за последние 28 лет. По уровню выпуска страна откатилась к уровню 2017 года. Инфляция достигла наибольших значений за последние 8 лет: кумулятивная инфляция за год составила 12.8%, а среднегодовая 15.2%.

В то же время, в условиях войны и санкций Беларусь могла войти в штопор полномасштабного финансового кризиса, потери выпуска и доходов – достигнуть 20%. С такой перспективы – коль худшее не сбылось, и фактические потери умеренны – ситуация выглядит не столь удручающе.

Более того, при желании можно даже найти повод для оптимизма. Средняя реальная заработная плата и реальные доходы населения просели ощутимо меньше, чем выпуск: в среднем по году на 1.8% и 3.6% соответственно. Более того, к концу года реальная зарплата стала восстанавливаться, практически вернувшись к довоенному уровню.

Объединяя оба ракурса, экономические итоги 2022 года можно охарактеризовать так: «плохо, но могло быть намного хуже». Что, однако, совем не означает «хорошо».

Российский якорь и бомба в трюме

Важным долгосрочным последствием 2022 года стала трансформация высокой степени зависимости от России в тотальную.

Во внешней торговле доля России возросла с 50% в предыдущие годы (около 40% по экспорту и 55-60% по импорту) до 60% (около 60% как по экспорту, так и по импорту). Большее значение и интенсивность приобрела как энергетическая, так и кредитная зависимость от России. Особые условия поставок энергоносителей теперь являются критически важными для поддержания функционирования беларусской экономики. В долговом измерении Россия стала не просто основным кредитором и кредитором последней инстанции для Беларуси, а уже превратилась, по сути, в единственного доступного кредитора.

Однако куда важнее формирование принципиально новых сфер зависимости: фискальной, логистической и инфраструктурной.

Межбюджетные трансферты от России, обусловленные соглашением «Об общих принципах налогообложения по косвенным налогам», будут обеспечивать около 10% доходов республиканского бюджета. Это означает критическую степень влияния России на беларусскую фискальную сферу: перебои с перечислением этих средств могут привести к дестабилизации всей системы госфинансов.

Экспортные поставки вне России сейчас также зависят от доступности российской логистической инфраструктуры (морские порты, железная дорога и пр.). Наконец, Россия может оказывать критическое воздействие через инфраструктурную зависимость от своего программного обеспечения в ряде чувствительных сфер: налоговое администрирование, банковские расчеты и прочие транзакции.

В результате к концу 2022 года Россия имеет в своем распоряжении обширный перечень инструментов воздействия на текущее состояние беларусской экономики. Если у Москвы возникнет желание повергнуть беларусскую экономику в хаос, она без особого труда сможет реализовать его.

Заключение

2022 г. стал очень драматичным годом для беларусской экономики. С точки зрения сухих цифр она пережила быструю и глубокую рецессию, сопровождающуюся повышенной инфляцией и очаговой финансовой дестабилизацией. Вместе с тем, глубина и интенсивность экономического кризиса оказались ощутимо меньше изначально превалирующих ожиданий. Это стало возможным за счет того, что изменения во внешней среде сгенерировали не только негативные эффекты, но и стабилизирующие. Кроме того, посредством (не)конвенциональных мер свою лепту в купирование кризиса внесли экономические власти.

Однако с точки зрения качественных характеристик и будущих перспектив сложившаяся ситуация выглядит намного более удручающе. Беларусь продолжает находиться под действием негативных шоков, которые методично разрушают ее экономический потенциал. Меры властей по их краткосрочному купированию лишь поспособствовали деструкции национальной экономики и ввергли страну в тотальную зависимость от России. В таких условиях экономическое будущее Беларуси преимущественно предопределяется Россией и состоянием ее экономики.