Религиозная сфера: война как вопрос совести

Александр Шрамко

Резюме

В 2022 году режим продолжил усилия по идеологической унификации и установлению тотального контроля над всеми сферами общественной жизни, в том числе и религиозной. Добившись практически полного подчинения иерархии православной церкви, власти направили свои усилия на менее подконтрольную католическую церковь. Верующие изгнаны из столичного Красного костёла, ставшего своего рода разменной монетой в торге режима с Ватиканом.

Продолжились репрессии в отношении священнослужителей и активных верующих, принимавших участие в протестах 2020 года. С началом войны в Украине к этому добавились преследования за антивоенную деятельность.

Тенденции:

Перед войной

В 2022 году в кратком двухмесячном довоеннном периоде можно выделить три знаковых сюжета, которые касаются соответственно трёх христианских конфессий.

В отношении Беларусской православной церкви (БПЦ) показательна история с поправками к Конституции Беларуси. Церковная иерархия, обольщённая доверием и показной благосклонностью со стороны режима, с готовностью откликнулась на призыв предложить свои поправки. В результате никакие поправки, предложенные со стороны БПЦ, не были приняты. Тем самым БПЦ недвусмысленно указали исключительно подчинённое место идеологической обслуги без какого-либо самостоятельного идеологического компонента. Как отмечает Наталья Василевич, «никакой альтернативной идеологии, отличной от идеологии беларусского государства – будь то литвинство или западнорусизм, – у тебя [БПЦ] уже не будет».1

Не так однозначно выглядят итоги «нормализации» католической церкви. С одной стороны, как Ватикану, так и местной иерархии пришлось пойти на непростые компромиссы, которые в 2022 году в основном касались условий аренды верующими некоторых костёлов, находящихся в собственности государства. Надежды на обещанное смягчение этих кабальных условий заставили и Ватикан, и местную иерархию молчать в ответ на изгнание верующих из минского Костёла святых Симеона и Елены.

Не в самом лучшем свете предстало католическое руководство и в случае награждения от имени Папы Франциска титулом рыцаря Ордена святого Григория Великого одного из приближённых к главе режима предпринимателей Александра Зайцева. К тому же факт награждения попытались скрыть от широкой публики.2 Такой сервилизм Ватикана по отношению к режиму не у всех католиков находит поддержку.

С другой стороны, как отмечает канал Rerum Novarum, в Беларуси ситуация в католической церкви во много раз лучше, чем в БПЦ. Роль отставленного митрополита Тадеуша Кондрусевича как фактического лидера и духовного авторитета продолжает оставаться весомой. Кроме того, «прочие епископы и священники здесь не подвергались чистке, и то тут, то там продолжают раздаваться несогласные голоса католиков разного уровня».3

Третий знаковый сюжет связан с обострением ситуации с содержащимся под стражей философом протестантского вероисповедания Владимиром Мацкевичем. Одной из форм давления на него явился отказ в допуске протестантского пастора, что является прямым нарушением свободы вероисповедания.

В этих трёх сюжетах отражён общий характер отношения режима к основным христианским конфессиям: православных подчинить, с католиками договориться, а протестантов просто прижать.

Реакция на войну

Широкомасштабное российское вторжение в Украину вызвало незамедлительную реакцию как официальных церковных иерархов, так и рядовых верующих. Уже на следующий день после начала войны глава Конференции католических епископов в Беларуси опубликовал сообщение, в котором говорилось о том, что «трагическая новость … отозвалась болью в наших сердцах», и содержался призыв к молитве «о скорейшем прекращении и наименьших жертвах начатого конфликта».4

Спустя сутки с аналогичным заявлением выступил и глава БПЦ митрополит Вениамин, призвавший верующих к молитве, а воюющие стороны «сделать шаги навстречу друг к другу».5

В обоих заявлениях высших иерархов двух ведущих конфессий прослеживается общая черта: речь идёт как будто не об агрессии с одной стороны и защите с другой, а о равном соучастии в «конфликте между странами». Реакция зарубежных иерархов католической церкви, а также некоторых православных (например в Финляндии и Литве) гораздо более определённая и, как правило, однозначно осуждающая агрессию России против Украины. Впрочем, на начальных стадиях войны официальный Ватикан также пытался сохранять «равновесный» подход.

Частные реакции священников и рядовых верующих более определённы и разнообразны, особенно это касается БПЦ. Против российской агрессии высказались в основном те же священники и миряне, которые были на стороне народа во время трагических событий 2020 года. При этом сколько-нибудь публичные антивоенные выступления сразу же попали под преследования со стороны властей. Так, среди первых на 13 суток ареста оказался осуждённым минский священник Михаил Маруго, которого задержали с цветами во время антивоенного протеста. Проводились задержания и среди женщин, пришедших в Минский кафедральный собор по призыву «Союза матерей Беларуси» помолиться за мир.

В поддержку войны выступили те же церковные деятели, которые отличились провластной позицией во время беларусских протестов. Так, с такой поддержкой на российском телевизионном канале «Спас» выступил гомельский архимандрит Савва Мажуко. Печально известный архиепископ Гродненский Антоний (Доронин) запретил своим священникам молиться за мир в Украине во время литургий.

Но более всех в этом плане отличился минский Свято-Елизаветинский монастырь во главе со своим духовником Андреем Лемешонком. На протяжении многих лет этот монастырь занимался гуманитарной помощью Донбассу. Однако эти сборы декларировались как помощь «мирным жителям». Но с августа 2022 года монастырь перестал скрывать своё участие и в сборе средств российским военным. «Помощь братьям» – так называется руководимая монахиней Александрой волонтёрская группа обители, которая занимается сбором средств на нужды военнослужащих.

При этом Свято-Елизаветинский монастырь известен своей зарубежной сетью сборов и торговлей ритуальными принадлежностями. Таким образом, многие люди в Европе полагали, что помогают монастырю, а на самом деле косвенно финансировали российскую агрессию. Однако распространение сведений о деятельности монастыря в конце концов вызвало определённый резонанс, к тому же поддержанный беларусской диаспорой. Глаза европейцев постепенно открылись, а монастырю начали отказывать в участии в европейских ярмарках, как, например, в знаменитой Уинчестерской рождественской ярмарке в Великобритании.

Репрессии против священнослужителей и их близких

В 2022 году репрессии режима против священнослужителей, как и против всего народа, продолжились с новой силой. Однако в связи с войной к этому добавилась дополнительная категория преследований – за антивоенные выступления и помощь Украине. Так, за антивоенную позицию привлечены к административной ответственности семеро римско-католических, один греко-католический и трое православных священнослужителей.

Особенный резонанс возымело нарочитое преследование Владислава Богомольникова, православного священника и преподавателя Минской духовной академии. На протяжении 100 дней он отбывал семь арестов подряд по административным статьям. В конце концов на него было заведено уголовное дело, и он был освобождён под подписку о невыезде. Ему ставятся в вину не только донаты на помощь Украине, но и участие в «массовых беспорядках», что выражалось на самом деле в служении заупокойной службы по убитому карателями Роману Бондаренко, а также объявлении голодовки в поддержку политзаключённого Игоря Лосика.

Руководство БПЦ никак публично не заступилось за своего священника, но Богомольников вернулся к служению в свой приход и не был подвергнут никаким наказаниям по церковной линии. Возможно, освобождение под подписку – вместо обычного в таких случаях заключения под стражу – явилось результатом кулуарных переговоров БПЦ с властью.

В 2022 году прошёл суд по делу Николая Автуховича, ему и другим подсудимым инкриминировали двенадцать уголовных статей, включая «акт терроризма». Всего по делу проходило 12 человек, трое из них – православный священник Сергей Резанович из Бреста, его жена Любовь и сын Павел. При этом 57-летняя Любовь как «особо опасная» содержалась в одиночной клетке. Все они получили огромные сроки от 15 до 19 лет. Никакой поддержки или ходатайства со стороны церковного руководства они не получили.

Группа «Христианская визия» ведёт мониторинг всех преследований.6

Изгнание из храмов: кейс Красного костёла

В 2022 году знаковой вехой в отношениях государства и католической церкви явилась ситуация вокруг Костёла святых Симеона и Елены в Минске, также известного как Красный костёл. Ранним утром 26 сентября после пожара в небольшой пристройке к храму, который прихожане назвали «странным и неоднозначным», костёл был принудительно закрыт. Пятого октября государственная «Минская спадчына», собственник здания костёла, направила руководству общины уведомление о расторжении договора безвозмездного пользования и потребовала за неделю вынести всё имущество из храма. Свои решения чиновники обосновывали срочной необходимостью ремонта, который, как впоследствии оказалось, они проводить не спешили. Диалог с общиной, равно как и совместная экспертиза здания не проводились.

Осенью прихожане молились в доме священника, находящемся рядом с костёлом, однако 30 декабря верующих лишили и этого скромного места для молитвы. Руководство католической архиепархии пыталось сдерживать прихожан, выступивших с петицией против произвола властей. Вероятно, большие надежды возлагались на переговоры, которые велись с участием ватиканского нунция Анте Йозича (что само по себе указывает, что дело не в ремонте здания). По всей видимости, режим создал и использует ситуацию с костёлом для торга с Ватиканом или даже его шантажа.

Аналогично 25 сентября милиция запретила прихожанам протестантской церкви «Новая жизнь» собираться для воскресных богослужений на автостоянке у здания, из которого власти изгнали церковь в феврале 2021 года. Пасторы церкви были задержаны, судимы и приговорены к административным штрафам.

Все церкви – на службу государству

Продолжились попытки не только поставить под контроль основные религиозные конфессии, но и сделать их пособниками в идеологической обработке граждан. Разумеется, в этом плане меньше всего проблем оказалось с руководством БПЦ. Как пишет официальный сайт БПЦ, на совместном возжигании с диктатором рождественских свечей митрополит Вениамин «выразил готовность расширить взаимодействие с государством в сфере решения волнующих современное общество насущных проблем». И тут же подтвердил эту готовность искажением библейского смысла праздника, заявив, что Христос пришёл на землю будто бы для того, чтобы мы жили «для пользы ближних во благо нашего Отечества».7

В рамках «готовности к взаимодействию» прошло и другое знаковое мероприятие: в расположение минского ОМОН, запятнавшего себя кровью в дни протестов, была доставлена копия чудотворной Жировицкой иконы Божией Матери,8 хотя официальный сайт БПЦ об этом стыдливо умолчал.

Зафиксированы случаи, когда за счёт сбора аудитории по церковной линии обеспечивалась массовка на различных пропагандистских мероприятиях. Так, в Гомеле местная епархия в принудительном порядке собирала молодёжь для интеллектуального турнира, посвящённого теме Великой отечественной войны (ВОВ) и приуроченного ко Дню независимости Беларуси.9

Менее послушную католическую церковь также пытались призвать на идеологическую службу. Так, гродненский епископ Александр Кашкевич писал письма руководителям приходов с просьбой организовать чествование памяти жертв ВОВ «в связи с просьбой светских властей».10

В некоторых случаях уступчивость католических иерархов шла гораздо дальше. Так, витебский епископ Олег Буткевич запретил делать публикации в СМИ и интернете ксёндзу и блогеру Вячеславу Бароку, после репрессий выехавшему в Польшу. В качестве обоснования запрета епископ указал на то, что Барок «много внимания уделяет политической ситуации в Беларуси», и его высказывания якобы «вызывают смущение у верующих». Такой запрет идёт в унисон с мерами против священника со стороны властей, которые включили в список экстремистских материалов многие его видеоролики.

Заключение

В 2022 году активно действовала группа «Христианская визия», как и практически все другие организации гражданского общества – из-за границы. «Христианская визия» занималась мониторингом религиозной компоненты преследований, помощью политзаключённым и их семьям, а также содействовала релокации тех, кому угрожали репрессии. В воззваниях и сообщениях «Христианской визии» находят отражение независимые от режима позиции беларусских христиан по многим вопросам.11

В связи с подавлением всякой инициативности и самодеятельности в 2023 году можно ожидать дальнейшего снижения приходской активности и сведения церковной жизни к исключительно обрядовой составляющей. С другой стороны, рост миграции из Беларуси даёт основание надеяться на перемещение церковной активности в зарубежье. Дополнительный импульс этим надеждам может придать создание структуры Константинопольского патриархата в Литве, что вызовет переход священнослужителей и мирян в альтернативную юрисдикцию и укрепит национальную религиозную инфраструктуру в диаспоре.