Влияние российско-украинской войны на массовое сознание беларусов
Геннадий Коршунов
Резюме
В Беларуси 2020 год явился временем протестов и горизонтальной революции, 2021-й – периодом режимной контрреволюции и раскручивания маховика репрессий. В 2022 году основным фактором динамики массового сознания явился очередной этап российско-украинской войны, который начался 24 февраля 2022 года – в том числе со вторжения российских войск в Украину со стороны Беларуси. Начало военных действий стало потрясением для беларуссого общества и иницировало ряд значимых изменений в состоянии массового сознания, повлияв на некоторые долговременные установки.
Тенденции:
- возникновение устойчивого антивоенного консенсуса в беларусском сообществе;
- отсутствие консолидации вокруг действующего лидера – в отличие от традиционного развития ситуации в обществах, оказавшихся в условиях экзистенциальной угрозы;
- существенная деформация установки беларусов на геополитический нейтралитет вследствие российско-украинской войны;
- сжатие горизонтальных связей в условиях непрекращающихся репрессий, перемещение центра активизации и самоорганизации беларусов за границу.
Автоматический антивоенный консенсус
«Лишь бы не было войны!..» Эту фразу можно считать одним из базовых структурных элементов культурного нарратива всей новейшей истории Беларуси. Она красной линией проходит и через воспоминания старшего поколения, и через беларусскую литературу второй половины ХХ века, и сквозь пропагандистский речитатив Александра Лукашенко. Она же легла в основу отношения беларусов к тому, что Россия называет специальной военной операцией, а Украина – очередным этапом российско-украинской войны.
Ещё до 24 февраля 2022 года было ясно, что подавляющее большинство беларусов без одобрения отнесутся к военным действиям на территории Украины. Об этом свидетельствовали и косвенные данные, и прямые вопросы в социологических исследованиях. Так, по данным опроса Беларусской инициативы Chatham House, проведённого буквально перед самым началом войны (январь-февраль 2022 года),1 на тот момент гипотетическую идею поддержать Кремль в войне против Украины одобряло не более 12–13% опрошенных. Одной из главных тем, которые волновали беларусов ещё в конце 2021 года, явилось беспокойство, вызванное напряжённым ожиданием возобновления военных действий в Украине (по данным Беларусской аналитической мастерской – BAW).2
Поэтому неудивительно, что с началом нового этапа российско-украинской войны в беларусском обществе возобладала антивоенная позиция. Результаты всех социологических исследований, находящихся в отрытом доступе, демонстрируют, что доля сторонников участия Беларуси в войне (на стороне России) не превышает 10%. Удивительно же то, что такое отношение к войне в Украине установилось практически сразу и не менялось в течение года, независимо от того, в какую сторону и с какой скоростью двигалась линия фронта в Украине.
Практически никаких изменений не претерпел и консенсус беларусов относительно перспектив размещения в Беларуси российских военных баз или ядерного оружия. По данным различных исследований, мы видим, что по крайней мере в течение первого полугодия войны число сторонников размещения военных баз оставалось на уровне примерно 25%, а ядерного оружия – 8–9% (следует однако отметить, что 10–14% респондентов скорее положительно отнеслись бы к идее размещения российского ядерного оружия на территории Беларуси).
Запрос на мир и спокойствие
Начало очередного этапа российско-украинской войны явилось потрясением для беларусского общества. Обычно в таких случаях срабатывает феномен, который в политической социологии называется эффектом сплочения (rally around the flag). Суть этого феномена заключается в объединении общества вокруг политического лидера, в росте доверия ему в условиях активации некой угрозы.
В первом приближении может показаться, что такой эффект сработал и в Беларуси. Данные социологических исследований, проводимых, в частности, Беларусским трекером перемен, показывают, что после начала военных действий в Украине произошёл 10%-й скачок доверия власти. После летнего плато второй подъём уровня доверия наметился осенью (на 6%) и продолжился зимой 2022–23 годов (на 5%). Это можно объяснить тем, что в отличие от России беларусские власти:
- не вступили своими войсками на территорию Украины;
- не проводили явных мобилизационных наборов;
- не допускали обвала в экономике;
- озвучивали целиком миротворческую риторику (хотя и на стороне России).
Понятно, что вышеобозначенные позиции во многом имеют манипулятивно-пропагандистский характер и на часть общества оказывают определённое воздействие. Так, более половины городских жителей считают, что Беларусь не участвует в российско-украинской войне и не является страной-соагрессором (хотя по международным нормам Беларусь, безусловно, ей является).
Однако в нашем случае пропагандистское воздействие режима не смогло полностью подчинить массовое сознание. В итоге мы имеем неклассический вариант консолидации, который социолог Андрей Вардомацкий назвал «консолидацией без флага» – возникший в Беларуси антивоенный консенсус сложился без политического лидера. Социологические исследования3 показывают, что за год социальная база режима Лукашенко не расширилась. Если говорить о городском населении, то она как была на уровне 20–25%, так на нём и осталась.4
Таким образом, рост доверия государственным структурам можно рассматривать не как увеличение доверия режиму Александра Лукашенко, а как удовлетворённость отказом Беларуси принимать активное участие в российско-украинской войне. Или, по словам социолога Филиппа Биканова, как формирование и укрепление «запроса на спокойствие».5
Снижение популярности геополитического нейтралитета
Российско-украинская война повлияла и на ставшую уже традиционной для беларусского массового сознания установку на внешнеполитический нейтралитет. Идея геополитической нейтральности стала приоритетной как минимум в конце 2000-х годов и до недавнего времени пользовалась популярностью среди большинства беларусов. Причём если в начале 2010-х годов доля сторонников нейтралитета колебалась в диапазоне 50–55%, то в революционный 2020-й она существенно увеличилась, достигнув практически двух третей беларусского общества (63–64%).
В 2021 году идея нейтралитета начала терять своих сторонников, тем не менее их всё равно оставалось более половины. В основном это были сторонники «активного» нейтралитета, то есть те, кто надеялся, что можно быть мостом между Востоком и Западом и одновременно поддерживать тесные контакты и с Евросоюзом, и с Россией. 2022 год показал практическую невозможность такой политики.
С началом войны в Украине уровень поддержки идеи нейтралитета в обществе упал ниже 50% (март – 47%, июнь – 46%, ноябрь – 43%).6 Причём это снижение произошло опять же за счёт сторонников «активного» нейтралитета – их число уменьшилось более чем на треть. Интересно, что одновременно несколько выросла доля тех, кто считал, что не нужно входить ни в какие союзы, – с 20 до 23%.7
Отток из группы сторонников нейтралитета происходил в основном «на Восток». С началом войны доля тех, кто считал, что Беларуси лучше быть в союзе с Российской Федерацией, по сравнению с ноябрем 2021 года выросла на 8 процентных пунктов и составила 37% в первом квартале 2022 года. Одновременно на треть увеличилось и количество тех, кто считал лучшим выбором для Беларуси путь в Евросоюз, – с 12 до 16%.
В последующие месяцы 2022 года доли обозначенных групп если и изменялись, то незначительно. Так, доля сторонников союза с Российской Федерацией замерла на уровне 37–38%, а доля тех, кто считает возможным одновременный союз и с Евросоюзом, и с Россией, остаётся в районе 24–25%. При этом доля сторонников пассивного нейтралитета снизилась с 23 до 18%, а доля сторонников евроинтеграции увеличилась до 18%.
Несмотря на то что изначально война встряхнула беларусское общество, сам её ход, все её чудовищные события мало повлияли на геополитические предпочтения беларусов, разве что несколько подточили уверенность в необходимости нейтралитета. Этот вывод подтверждается и динамикой данных, характеризующих отношение беларусов к России, точнее, отсутствием такой динамики в течение военного года. После того как на рубеже 2021–2022 годов доля симпатизантов восточной соседки упала ниже уровня 80%, так она и далее оставалась в районе 71–73%.8
Сжатие горизонтальных связей и активизация диаспоры
Беларусская революция 2020 отличалась взрывным образованием горизонтальных связей, которые власти обоснованно посчитали угрозой и начали борьбу. Первые репрессии против активистов горизонтальных сообществ отмечались уже в 2020 году, а в 2021-м принят курс на их полное уничтожение. Начавшаяся в 2022 году война в Украине только стимулировала движение в этом направлении.
Однако горизонтальные связи полностью уничтожить не удалось. По данным исследования,9 которое проводили Центр новых идей и инициатива «Народный опрос», горизонтальные связи существенно «ужались», но сохранились как минимум на базовых уровнях – «круг знакомств» (наличие единомышленников) и «круг коммуникации» (регулярное общение). При этом общение с единомышленниками начало уходить из сети с очевидной переориентацией в сторону офлайн-коммуникации.
Если говорить об онлайн-формате горизонтальных связей, то среди протестной части беларусского общества сохраняется достаточно высокий уровень сопричастности к сетевым сообществам. К сетевым сообществам начали подключаться люди с низким уровнем доходов, представители старших возрастных групп и активисты деревень, райцентров. В современных условиях самыми востребованными оказываются сообщества, сформированные вокруг некоммерческих организаций разного профиля и независимых проектов/инициатив. В целом же горизонтальные связи деполитизируются и приобретают гражданский характер.10
В условиях непрекращающихся репрессий внутри страны особую важность приобретает деятельность тех беларусов, которые выехали за границу и влились в беларусскую диаспору. На сегодняшний день отсутствуют точные данные о масштабах миграции после 2020 года, но очевидно, что речь идёт о самой крупной волне во всей новейшей истории Беларуси, что может оказать воздействие на состояние социальной динамики в стране.
Исследования свидетельствуют, что остающиеся в стране беларусы надеются, что диаспора может стать голосом, выступающим от имени беларусского общества, в том числе против режима Лукашенко.11 Диаспора имеет для этого все шансы.
Обобщённый портрет активного беларуса за рубежом выглядит следующим образом: это скорее мужчина 35 лет с высшим образованием, который работает в частном секторе и имеет сравнительно высокий доход. Он сохраняет тесные связи с родиной и активно интересуется тем, что происходит в Беларуси.
Отметим, что горизонтальные связи внутри беларусской диаспоры весьма тесные. Их отличительной особенностью является трансграничный характер – большая часть активных беларусов зарубежья в первую очередь общается с беларусами по всему миру. При этом подавляющее большинство активной части беларусской диаспоры принимает участие в той или иной общественно-гражданской деятельности – и пробеларусской, и антивоенной.
Заключение
То, как будет развиваться ситуация в Беларуси и как она отразится в массовом сознании, в основном будет зависеть от динамики военных действий в Украине, а также от степени вовлечения в конфликт Беларуси и от реакции соседних стран (и мирового сообщества) на это вовлечение/невовлечение. В целом же в случае победы Украины мы можем ожидать активизации протестной динамики (при условии деятельной поддержки со стороны диаспоры). Если же война затянется, то двойная оккупация Беларуси будет усиливаться, а режимное давление на общество увеличиваться. Однако в любом случае сохранятся и отвержение войны, и непринятие обществом режима Лукашенко.