Энергетический сектор: от ресурсного государства-рантье к государству-потребителю

Резюме

События 2020 года в беларусской энергетической сфере продолжили тенденцию прошлых трёх лет и окончательно перевели нефтегазовый сектор из обеспечивающего высокую доходность бюджета в озабоченный в первую очередь собственной минимально приемлемой эффективностью и рентабельностью. Беларусская «нефтянка» перестала быть источником доходов, позволяющим утилизировать нефтяную ренту для достижения политических целей. Проведение налогового маневра в Российской Федерации, твердая позиция российского руководства по привязке нефтегазовой субсидии к углублению интеграции между двумя странами и политические события второй половины 2020 года поставили крест на высокой рентабельности беларусской нефтянки (и, тем более, устойчивом получении высокой нефтегазовой субсидии) в текущей конфигурации беларусско-российских отношений.

Тенденции:

• ослабление переговорных позиций Беларуси по вопросам условий поставок российских нефти и газа;
• одновременное отсутствие подвижек в отношении вопросов интеграции России и Беларуси, которые могли бы повлиять на условия поставок,
• попытка использования сценария «венесуэльской нефти», что повлияло в том числе на ослабление переговорных позиций.

Газ

В 2020 году Беларусь импортировала 18.766 млрд м³ газа – объём импорта тем самым уменьшился на 7.3% по отношению к 2019 году. Таким образом, несмотря на рост среднегодовой стоимости тысячи кубометров газа, в денежном выражении импорт также упал и составил USD 2.45 млрд.

При этом среднегодовая стоимость российского природного газа, рассчитываемая по бенчмарку стоимости на границе с Германией, составила около USD 111/1000³. Как видно из данных табл. 1 (и при рассмотрении более поздней статистики), среднегодовая стоимость российского газа для европейских потребителей впервые оказалась ниже, чем стоимость российского газа для Беларуси.

При этом следует отметить, что такая разница – это не следствие завышения цены российского газа для Беларуси. На низкую стоимость газа для европейских стран повлияли исключительно внешние факторы. В первую очередь речь о довольно тёплой зиме (как в начале, так и в конце 2020 года), которая позволила в большей мере заполнять хранилища вне пиковых периодов. Кроме того, на уровень потребления природного газа в Европе в значительной мере повлияла пандемия SARS-CoV-2, которая привела к его снижению. В общем и целом, в 2020 году из всех стран, входящих в первую десятку по уровню потребления российского газа, среди европейских стран потребление нарастили только Нидерланды и Словакия. В их случае наращивание обусловливалось большим количеством электростанций, работающих на природном газе, что позволило воспользоваться благоприятными ценами на газ для увеличения экспорта сравнительно дешёвой электроэнергии.

Снижение цены на российский газ для стран Европы естественным образом вызвало недовольство беларусской стороны, назвавшей цены на газ для Беларуси «несправедливыми». Однако де-юре соглашения о ценообразовании российского газа для Беларуси никогда не подразумевали, что его стоимость «должна быть ниже цены на газ в Европе». Расчёт цены на газ для Беларуси производится по определённой в 2000 году формуле: стоимость для потребителей Ямало-Ненецкого автономного округа Российской Федерации с перерасчётом на теплотворность поставляемого газа (которая может варьироваться) с ежегодной индексацией на уровень инфляции плюс стоимость доставки трубопроводным транспортом.

В 2000 году – и много лет после – с учётом конъюнктуры газового рынка Европы такая формула действительно значительно снижала цену газа для Беларуси, однако конъюнктура рынка энергоносителей изменилась. Окончание пандемии подтолкнёт цены на газ в Европе вверх, тем не менее в последующие годы газовая субсидия для Беларуси относительно европейских цен будет либо весьма небольшой, либо «субсидией» относительно тех цен на газ, которые Беларусь имела бы без политических договоренностей с российской стороной.

С учётом внутренней социально-экономической и политической ситуации Беларусь практически не обладает переговорным ресурсом для изменения «газовой формулы». Фактически снижение цены на газ теперь возможно только ввиду углубления интеграции и снижения цены за счёт либо уменьшения тарифа на транспортировку газа, либо перехода к «равным условиям хозяйствования» и получения цены на газ на уровне Смоленской области.

Нефть

Начало 2020 года для беларусской «нефтянки» ознаменовалось отсутствием долгосрочных контрактов на поставку российской нефти в Беларусь. Исключение составили лишь небольшие компании, заключившие с Беларусью контракты на объёмы, в разы меньшие необходимых для полной загрузки местных НПЗ. Чтобы заполнить выпадающие объёмы, в первом квартале 2020 года Беларусь даже прекратила экспорт собственной нефти. Причиной отсутствия контракта явились разногласия по размеру так называемой «премии» российским нефтедобывающим компаниям.

В апреле Беларусь всё же договорилась о поставках российской нефти, однако долгосрочный контракт так и не был заключён, и до конца 2020 года беларусские НПЗ получали российскую нефть на основе помесячных контрактов. Итоги года для беларусского нефтеперерабатывающего сектора представлены в табл. 2.

В 2020 году не только сократился импорт нефти в Беларусь, но и значительно просел в денежном выражении экспорт нефтепродуктов, что явилось результатом снижения спроса ввиду пандемии и соответствующего падения цен. Кроме того, впервые отсутствовала возможность оценить размер нефтяной субсидии со стороны России: на момент написания статьи данные о физических размерах импорта нефти из России не были опубликованы, а итоговый объём отражает общий импорт из всех стран, в которых Беларусь закупала нефть в 2020 году.

Действительно, для замещения выпадающих объёмов российской нефти Беларусь закупала небольшие объёмы нефти в других странах. Точный объём физического импорта из каждой из стран также неизвестен, однако известно, что Беларусь закупала азербайджанскую, американскую, саудовскую и норвежскую нефть. Наибольший объём (по некоторым оценкам) – около 1 млн т – закуплен в Азербайджане, остальные поставки шли небольшими танкерными объёмами.

Оперативность, с которой беларусская сторона заключила контракты на поставку нефти, и относительно большой список стран-экспортёров нефти в начале года позволили говорить о том, что Беларусь наконец взяла курс на долгосрочную диверсификацию импорта нефти. Однако структурно ситуация ничем не отличалась от 2010–2012 годов, когда Беларусь импортировала нефть из Венесуэлы: со стороны беларусского руководства закупки нероссийской нефти являются не более чем «топанием ногой» и демонстрацией того, что при необходимости Беларусь сможет обойтись и без российских поставок. Что касается «выгодности» венесуэльской нефти, то, к примеру, в 2012 году на одной тонне нефти Беларусь теряла более USD 500 (в сравнении с российскими поставками).

Предположение о том, что Беларусь взяла курс на долгосрочную диверсификацию поставок де-факто неверно: поставки из других стран, кроме России, могут быть выгодными для Беларуси только в ситуации устойчиво низких цен на нефть. При этом Москва ни в коем случае не согласится на поставки нефти по схеме «когда цены высокие – поставляем мы, когда низкие – закупайте, где хотите». В апреле 2020 года, как только Москва согласовала механизм компенсации премии нефтедобытчикам за счёт межбюджетных трансфертов, Беларусь прекратила поставки нефти из других стран. Важным моментом здесь является то, что межбюджетная компенсация согласована только на 2020 год без дальнейшего продления, притом что вопрос будущей компенсации сторонами даже не обсуждался.

Электроэнергия и тарифная политика

В 2020 году значительно вырос базовый тариф на электроэнергию для населения: с BYN 0.209 до 0.389, и это одно из самых значимых повышений тарифа на электроэнергию для населения в Беларуси за многие годы. При этом одноставочный тариф для населения впервые превысил тариф для промышленных потребителей, который составил BYN 0.286. Тем самым в 2020 году в пересчёте максимальный тариф для населения составил 14.4, а для промышленных потребителей – 10.59 евроцента.

Таким образом, в Беларуси стоимость электроэнергии для населения превысила стоимость электроэнергии с учётом налогов для населения в некоторых странах-соседях – членах Евросоюза. Так, в 2020 году стоимость киловатт-часа в Эстонии составила 12.9 и 8.3 евроцента для населения и реального сектора соответственно, в Латвии – 14.3 и 10.2, в Польше – 15.1 и 10.3, в Литве – 13.2 и 9.43 евроцента.

Реактор Беларусской АЭС, пуск которого многократно переносился, начал функционировать в октябре 2020 года, а в ноябре его подключили к распределительной энергосистеме. При этом перспективы экспорта электроэнергии с БелАЭС в страны Европы или даже в Россию остаются туманными. Несмотря на то что в 2020 году Литва закупала небольшие объёмы (что обусловлено особенностями торговли электроэнергией на бирже), по инициативе той же Литвы страны Балтии вырабатывают общий подход к правилам закупки электроэнергии, предусматривающий отслеживание месторасположения генерирующего источника. При условии согласования подходов, после событий августа 2020 года экспорт электроэнергии из Беларуси в страны Европы будет фактически заблокирован.

Заключение

Как и прогнозировалось в предыдущем выпуске «Белорусского ежегодника»,3 2020 год оказался крайне сложным для беларусской нефтянки ввиду выпадения доходов бюджета вследствие налогового маневра, проводимого в России, а также изменения спроса и цены на экспортируемые нефтепродукты.

Несмотря на то что в условиях благоприятных цен на нефть Беларусь попыталась «добрать» выпадающие объёмы нефти из альтернативных источников, выйти на прежние объёмы импорта не получилось. Фактически политика беларусского руководства в отношении диверсификации источников поставок нефти (на фоне низких цен и возможности заключить выгодные долголетние контракты) и разработки соответствующей инфраструктуры (реверс нефти из Польши, модернизация нитки нефтепровода из Латвии, ускорение модернизации беларусских НПЗ и их соединение трубопроводом) свелась исключительно к декларациям в ожидании разрешения конфликта с Москвой.

При этом, с учётом внутриполитического кризиса в Беларуси во второй половине 2020 года, в ближайшие годы мы скорее всего не увидим никаких нефтегазовых войн между Россией и Беларусью. Беларусская сторона будет максимально избегать любых конфликтов и согласится на условия поставок, исходя из принципа «немного лучше, чем могло бы быть». Нефтегазовая рента при этом более не может утилизироваться как внутриполитический механизм: нефтегазовые субсидии отныне становятся исключительно вопросом экономики НПЗ и «поддержания штанов» за счёт наполнения бюджета.