Энергетический сектор: завершение эры нефтегазовой ренты

Резюме

В 2016 году положение белорусской нефтепереработки ухудшилось по сравнению с предыдущим годом, чему способствовал конфликт по поводу цены на российский газ, приведший к снижению объёмов поставок нефти в Беларусь. В денежном выражении год стал также одним из худших в истории белорусской «нефтянки». Вдобавок снижение европейских цен на газ уменьшило размер газовой субсидии, получаемой Беларусью, а в конце года повысилась цена на российский газ для Беларуси.

Нефтегазовый конфликт не был разрешён и в первом квартале 2017 года. Сама длительность конфликта негативно влияет на перспективы сотрудничества Беларуси и России в нефтегазовой сфере.

Тенденции:

• серьёзное ухудшение условий нефтепереработки вследствие снижения мировых цен на нефтепродукты и сокращения объёмов поставок нефти из России;
• снижение сравнительных преимуществ белорусских предприятий, заложенных в стоимости энергоносителей;
• увеличение цены на природный газ;
• непоследовательная политика в области энерготарифов;
• очередное снижение вероятности ликвидации перекрёстного субсидирования к намеченному сроку в 2020 году.1

Нефть и газ

Традиционно переговоры по нефти и газу между Беларусью и Россией велись раздельно. Кроме того, в российском руководстве вопросы поставок нефти и газа фактически курируются различными «башнями Кремля»: поставки энергоносителей находятся в ведении различных групп и субъектов хозяйствования. Однако 2016 год поставил Беларусь в уникальную ситуацию, когда условия поставок нефти и газа оказались взаимосвязаны.

В 2016 году Беларусь импортировала 18.1 млн т нефти, что на 20.8% ниже объёма импорта в 2015 году (22.8 млн т). Средняя цена импортированной нефти составила USD/т 218.7, снизившись на 13.0% в сравнении с 2015 годом (USD/т 247.3). Импорт природного газа снизился незначительно: на 0.8%, с 18.95 до 18.6 млрд м³. Средняя цена газа снизилась на 5.4%, с USD 145 до 137 за 1000 м³.

Значительное снижение объёмов поставок российской нефти обусловлено очередным энергетическим конфликтом между Россией и Беларусью. Причиной конфликта явилось снижение мировых цен на нефть и, как следствие, снижение цены на газ для европейских потребителей российского газа, которая привязана к стоимости нефти.

Для Беларуси цена российского природного газа рассчитывается по отдельной формуле: цена для Ямало-Ненецкого автономного округа плюс расходы на транспортировку. В результате, цена на газ для Беларуси не снизилась. Одновременно с этим цена российского газа для европейских потребителей упала очень сильно и приблизилась к цене газа для Беларуси. Тем самым белорусская экономика фактически потеряла «газовую субсидию», которая долгие годы формировалась за счёт значительной разницы в цене на газ для европейских и белорусских потребителей (хотя цена на газ для Беларуси по-прежнему остаётся ниже даже средней цены для СНГ и стран Балтии).

В свою очередь, сохранение разницы в цене на газ необходимо для сохранения конкурентных преимуществ белорусских предприятий, а снижение цены как таковой белорусскими властями рассматривалось как безболезненный способ ликвидации перекрёстного субсидирования – способ, который позволял бы сделать это при одновременном сохранении низких энерготарифов для населения. Кроме того, в долгосрочной перспективе снижение цены на газ необходимо Беларуси в свете приближающейся даты создания единого энергетического рынка ЕАЭС, что позволило бы импортировать электроэнергию из Беларуси по привлекательным ценам.

В начале 2016 года несколько попыток договориться о снижении цены на российский газ для Беларуси, в том числе на уровне вице-премьеров двух стран, успеха не имели. Белорусская сторона настаивала на снижении цены на газ до уровня как минимум USD 117 за 1000 м³. С начала 2016 года белорусская сторона оплачивала газ по цене USD 73 за 1000 м³, рассчитав такую сумму исходя из принципа равнодоходности цен. В результате, за белорусской стороной начал накапливаться значительный долг, который к октябрю превысил USD 300млн (к концу года – USD 500 млн). В ответ российская сторона снизила объёмы поставок нефти в III и IV кварталах суммарно более чем на 5 млн т.

В октябре 2016 года белорусские власти объявили внеплановое повышение тарифов (на 50%) на транзит нефти по магистральным трубопроводам ОАО«Гомельтранснефть Дружба» и «Полоцктранснефть Дружба» из России в другие страны Европы. Это повышение производилось в одностороннем порядке без двусторонних консультаций и в нарушение существующих межправительственных договоров. Позже решение о повышении тарифов было отменено, взамен российская сторона обязалась восстановить объёмы поставок нефти при условии погашения долга за газ. Долг не был погашен, что повлекло за собой сокращение объёмов поставок нефти в III и IV кварталах. По итогам переговоров цена поставок природного газа в 2017 году повысилась чуть более чем на 1.0%, до USD 141.1 за 1000 м³.

Сокращение поставок российской нефти негативно сказалось на экспорте белорусских нефтепродуктов, который снизился на 22.7%, до 13 млн т при средней цене USD/т 311. Тем самым 2016 года стал одним из наименее прибыльных в истории белорусской нефтепереработки (табл. 1). Свою роль в этом сыграло, несомненно, снижение не только объёмов переработки, но и мировых цен на нефть и, как следствие, удешевление нефтепродуктов на мировых рынках.

Более всего пострадал экспорт нефтепродуктов в страны дальнего зарубежья: снижение составило 33.5%, в то время как в страны СНГ поставлено на 8.4% больше в сравнении с 2015 годом. Одновременно с этим экспорт в страны СНГ оказался более выгодным в отношении стоимости тонны нефти: USD 402 vs 260.

По заявлению белорусского премьер-министра Андрея Кобякова, в 2016 году прямые и косвенные потери страны от снижения объёмов поставок нефти составили 0.3% ВВП.

Таким образом, к концу 2016 года Беларусь оказалась в непростой ситуации в результате сокращения размеров российской нефтегазовой субсидии. В то время как Беларуси, в условиях экономического кризиса и ухудшения мировой рыночной конъюнктуры, напротив, желательно увеличивать размеры субсидии для сохранения прежних объёмов поступлений в бюджет. Кроме того, увеличение размеров субсидии в среднесрочной перспективе необходимо для получения конкурентных преимуществ на потенциальном едином энергетическом рынке ЕАЭС, а также для сохранения низких тарифов на электроэнергию для населения.

Однако Россия не способна обеспечивать субсидию в том же размере, что и ранее, прежде всего вследствие собственного экономического кризиса. Типичные для Беларуси методы «выбивания» субсидий вроде установления торгово-экономических барьеров и использования внешнеполитических механизмов, очевидно, не дают плодов, притом что нефтегазовый конфликт 2016 уже принёс белорусской стороне значительные убытки.

В этой ситуации выгоды Беларуси вероятнее всего будут весьма ограниченными – если они вообще будут. Позитивный исход возможен лишь в случае серьёзного переформатирования отношений двух стран в рамках ЕАЭС или, быть может, роста политической и экономической зависимости Беларуси от России.

Электроэнергия и тарифная политика

Хотя в 2016 году Беларусь планировала сократить импорт электроэнергии на 10.7%, по итогам года импорт вырос на целых 13.0%: вместо запланированных 2.5 млрд кВт∙ч импорт составил 3.2 млрд кВт·ч и традиционно осуществлялся из Российской Федерации. В области формирования энерготарифов для государственной политики характерен высокий уровень неопределённости, отсутствие ясного и понятного представления о последующих действиях.

В соответствии с требованиями МВФ, в 2016 году значительно повышены тарифы на услуги ЖКХ. Так, с 1 января 2016 года, в соответствии с постановлением Совета министров, на 20.0% увеличен целый ряд тарифов, в том числе на электро- и газоснабжение. Резкое увеличение тарифов, а также затруднения при расчёте итоговых сумм оплаты вызвали недовольство населения, в результате чего в марте 2016 года после подписания президентом указа №107 «Об оплате жилищно-коммунальных услуг, оказываемых населению» некоторые тарифы снизились.

Цена на электроэнергию для населения, тем не менее, в итоге повысилась на 20.0% за счёт включения в стоимость электроэнергии ставки НДС, которая ранее субсидировалась из бюджета. Базовый тариф вырос с 990 до 1188 неденоминированных рублей.

При этом, по заявлениям официальных лиц, с учётом повышения ставки энерготарифов население оплачивало около 70.0% стоимости электроэнергии. Тем самым давно декларируемый отказ от перекрёстного субсидирования, долгое время планировавшийся на 2017 год, не состоялся. Де-юре он был отложен на 2020 год в марте 2016 года постановлением Совета министров №169. Ранее в качестве «дедлайна» ликвидации перекрёстного субсидирования неоднократно назывался период 2017–2018 годов, однако на этот раз, согласно государственному плану развития электроэнергетического комплекса (составляющему суть постановления №169), она увязана в том числе с вводом в строй Белорусской АЭС.

Возможность полной ликвидации перекрёстного субсидирования до 2020 года представляется сомнительной, поскольку в плане развития электроэнергетического комплекса основанием для отмены заявлен «предполагаемый рост реальных доходов населения». В то же время, согласно предварительным данным Белстата,3 в 2016 году в сравнении с 2015-м реальные доходы населения снизились на 7.3%. В целом, падение реальных доходов населения продолжается с 2014 года. При этом уход от перекрёстного субсидирования потребует роста стоимости электроэнергии примерно в два раза.

Для сравнения: в первом полугодии 2016 года стоимость киловатт-часа для частных домохозяйств в Литве составляла 9.4 евроцента (для промышленных потребителей – 12.3 евроцента), в Эстонии – 8.8 и 12.1 соотв., в Латвии – 11.7 и 16.3, в Польше – 8.1 и 13.3.4 В свою очередь, в Беларуси стоимость киловатт-часа (базовый тариф) составил 5.07 евроцента, стоимость киловатт-часа для промышленных потребителей – 12.3 евроцента. Соотношение стоимости электроэнергии для промышленных и частных потребителей в Беларуси значительно отличается от этого показателя в Европе.

С учётом продолжающегося падения реальных доходов населения у белорусских властей сужается пространство для манёвра в области реформы энергетической политики и реформы энерготарифов в частности. Ликвидация перекрёстного субсидирования, столь необходимая для снижения финансового бремени госпредприятий, вряд ли будет возможна без сопротивления со стороны населения. Тем не менее в ближайшие годы потребуются ещё более решительные и взвешенные шаги по изменению политики в области энерготарифов.

Заключение

В 2016 году доходность белорусской нефтепереработки продолжала снижаться. Однако если ранее на уровень доходности влияла в первую очередь конъюнктура мировых цен на нефтепродукты, то в прошедшем году Беларусь ввязалась в очередной энергетический конфликт с Россией, что привело к снижению объёмов поставок нефти. Этот конфликт стал наиболее длительным в истории российско-белорусских отношений и «перешёл» в 2017 год.

Особенностью текущего момента является то, что интересующие Беларусь условия необходимы не только для получения прибыли «здесь и сейчас», но и как превентивные меры по изменению правил игры на едином электроэнергетическом рынке ЕАЭС. Кроме того, изменение условий поставок энергоносителей из России крайне важно для сохранения «социальных» тарифов на электроэнергию для населения в условиях экономического кризиса, а также – потенциально – сохранения внутренней социально-политической стабильности.

Большой проблемой является то, что в условиях собственного экономического кризиса Россия, выработавшая резистентность к «типовым» инструментам воздействия в торговых войнах со стороны Беларуси, не готова к значительным уступкам. В 2017 году Беларусь оказалась в ситуации высокой неопределённости в отношении условий работы энергетического сектора. Так или иначе, для Беларуси эра нефтегазовой ренты близится к завершению, что открывает для белорусских властей «аварийный выход», ведущий к реформам в энергетическом секторе.