Государственная программа инновационного развития: возвращение в старую колею

Андрей Лаврухин

Резюме

Первый год реализации новой Государственной программы инновационного развития на период с 2016 по 2020 годы (ГПИР 2016–2020) не стал обнадёживающим для белорусской науки. Заявляя ряд амбициозных проектов, нацеленных на модернизацию экономики Беларуси и укрепление её конкурентоспособности на международном уровне, программа не содержит существенных изменений в плане практической реализации, повторяя концепцию, формат и структуру предыдущих программ со всеми их недостатками. Итоги 2016 года свидетельствуют о том, что по большинству индикаторов научного и инновационного развития в Республике Беларусь сохраняются тревожные тенденции и нарастают негативные симптомы.

Тенденции:

ГПИР 2016–2020: старые проблемы на новый лад

По оценке экспертов европейской экономической комиссии ООН, представленной во Втором обзоре инновационного развития Республики Беларусь, стартовавшая в 2016 году ГПИР 2016–2020 повторяет «родовые травмы» прежней политики в сфере развития науки и инноваций, что не даёт оснований для оптимистических прогнозов. Программа эклектически сочетает плохо связанные между собой меры в рамках предельно общей политической ориентации, без указания конкретных бюджетных ассигнований для их выполнения.1 ГПИР 2016–2020 сохраняет устаревшее стратегическое понимание инновации как линейного процесса, проходящего от стадии НИОКР до стадии коммерциализации результатов исследований с максимально коротким временным циклом.

К не менее серьёзным противоречиям ГПИР 2016–2020 эксперты относят необоснованное проведение различий между так называемыми «научно-техническими проектами» (реализуемыми в рамках государственных научно-технических программ) и «инновационными проектами». «Научно-технические проекты», являющиеся ключевыми составляющими инновационной деятельности в стране, де-факто исключены из сферы действия Программы; с другой стороны, ГПИР охватывает многие проекты, которые находятся на периферии инновационной деятельности.

Хронической проблемой остаётся необоснованное доминирование практической инновационной политики в сфере технологических инноваций при полном игнорировании других типов инноваций (продуктовых, процессных, организационных и маркетинговых).

Остаётся неопределённым юридический статус прав интеллектуальной собственности ввиду нерешённого вопроса коммерциализации результатов научной и научно-технической деятельности. Как показала практика, законодательные нормы, заключённые в указе №59 от 4 февраля 2013 года,2 не позволяют определить законных владельцев прав интеллектуальной собственности, возникающих в результате научных исследований, финансируемых из госбюджета. В итоге научные учреждения не могут продать права интеллектуальной собственности или заниматься их последующей коммерциализацией.

Принятая ещё в 2014 году Стратегия развития инновационных кластеров экономики натолкнулась на дефицит субъектов инновационной инфраструктуры, которые могли бы взять на себя инициативу в её реализации. Для решения этой задачи ГПИР 2016–2020 вновь предлагает «старый добрый» подход, предполагающий главенствующую роль в промышленном секторе крупных государственных предприятий.

Трансформация структуры финансирования инноваций

Законодательные изменения в системе финансирования ГПИР 2016–2020 отражают и закрепляют многолетний тренд переноса связанных с инновациями издержек на банковские кредиты – примерно 2/3 общего финансирования (в Беларуси большей частью коммерческих банков владеет государство). Собственные средства участвующих организаций – около 18%. Третьим источником должен стать инструмент государственных грантов.

Ключевую роль среди всех источников финансирования инновационных проектов играет Белорусский инновационный фонд (БИФ), который – на основе законодательных изменений последних лет – имеет возможность финансировать инновационный процесс на последних стадиях (коммерциализация, проникновение на рынок), а также применять новые инструменты в поддержку начальной стадии инноваций (гранты и ваучеры). С 2010 по 2014 годы БИФ финансировал от 16 до 24 проектов в год на общую сумму за этот период BYN 324.8 млрд, в т.ч. в 2012 году – BYN 114.6 млрд. Заложенные в ГПИР 2016–2020 затраты в 2016 году – BYN 65.0 млрд, в 2017 году – BYN 52.7 млрд. Основные сферы поддержки – фармацевтика, машиностроение, медицинские приборы, сельское хозяйство и приборы для научных исследований.

Однако в 2016 году поданы считанные единицы заявок на гранты, а интерес к получению ваучеров оказался ещё ниже. Одной из причин отсутствия интереса является сложный процесс отбора заявок и дефицит кадров, способных грамотно и эффективно осуществлять этот отбор. Для исправления ситуации ГПИР 2016–2020 предусматривает создание с 2016 года централизованного «инновационного фонда», управляемого Госкомитетом по науке и технологиям (ГКНТ) и интегрирующего 25 отраслевых и 7 региональных инновационных фондов, образованных ещё в 2012 году. Распоряжаться новыми инструментами финансирования будут главным образом БИФ и Белорусский фонд финансовой поддержки предпринимателей.

С целью развития инфраструктуры, предоставления экспертной поддержки через финансирование иностранных компаний и поддержки малых и средних предприятий специально создано новое финансовое учреждение – Банк развития. Последний претендует на роль единственного канала финансирования проектов в рамках всех госпрограмм, включая инновационные. Правда, есть одно затруднение: до сих пор не созданы инструменты для определения различий между инновационными и неинновационными товарами (и, соответственно, проектами). В результате финансовые средства, предоставляемые малым и средним предприятиям, подчас предназначаются для модернизации существующего производства, но не для производства новой продукции или услуг.

Именно это затруднение призван разрешить новый централизованный инновационный фонд, который должен отбирать и финансировать инновационные проекты, имеющие национальный приоритет. Предполагается, что фонд будет создан и управляться ГКНТ, иметь собственный бюджет в соответствии с текущей ГПИР 2016–2020 и распоряжаться финансовыми ресурсами на сумму BYN 743.5 млрд3 в период 2016–2020 годы. Фонд будет финансировать четыре направления:

Насколько вся эта сложная, многоуровневая и высоко централизованная система сможет эффективно выполнять поставленные перед ней задачи – вопрос открытый.

Прошедший год не изменил в лучшую сторону ситуацию с чистым притоком прямых иностранных инвестиций (ПИИ), которые с 2011 года остаются на очень низком уровне (в пределах USD 2 млрд), тогда как круг стран-инвесторов крайне ограничен: Россия, Великобритания, Нидерланды, Кипр, Австрия, Германия и Китай.

Двадцать третьего декабря БИФ (50% капитала) и Российская венчурная компания (РВК) (49% капитала + 1% от Инфрафонда РВК) создали инвестиционное товарищество «Российско-Белорусский фонд венчурных инвестиций». В 2017 году фонд должен сделать первые инвестиции, которые, согласно планам, не ограничатся отраслевой принадлежностью стартапов и могут вкладываться в IT, биотехнологии и фармацевтику. Примечательно, что рассматриваются только те стартапы, которые помимо собственной страны заработают на рынках стран Евразийского экономического союза.

Год науки – «праздник со слезами на глазах»

Помпезное объявление указом президента4 наступившего года «Годом науки» контрастирует с её актуальным, поистине бедственным положением (которое особенно бросается в глаза в случае с фундаментальной наукой). Так, согласно данным Табло инновационного союза (IUS-2015), с каждым годом усугубляется тенденция сокращения доли госрасходов на НИОКР в ВВП (ежегодно на 0.2–0.3%), а внутренние затраты на научные исследования и разработки, как и прежде, остаются на уровне 0.52% к ВВП.5 Продолжает уменьшаться число организаций, выполняющих научные исследования и разработки (более 20 единиц за истекший год), причём во всех секторах – государственном, предпринимательском и секторе высшего образования.

Сокращение численности персонала, занятого научными исследованиями и разработками, поставило новый исторический антирекорд за всю новейшую историю страны. По состоянию на начало 2016 года, численность персонала сократилась до 26153 чел., численность исследователей – до 16 953 чел.6 Как и прежде, сокращение численности персонала в равной степени коснулось и сектора коммерческих организаций, и государственного сектора деятельности, и сектора высшего образования.

Если рассматривать сокращение численности персонала по областям наук, то в наибольшей степени это коснулось технических (сокращение на 471 исследователя в сравнении с 2014 годом), сельскохозяйственных (на 74 исследователя) и гуманитарных (убыль на 5 исследователей) наук. На фоне данного сокращения научных кадров повод для «количественного оптимизма» дают исследователи в области естественных (прирост на 109 исследователей), медицинских (на 74 исследователя) и социально-экономических (на 33 исследователя) наук.

Национальная академия наук (НАН) Беларуси окончательно превратилась из организации, осуществляющей фундаментальные научные исследования, в центр прикладной науки и трансферта инноваций. В настоящий момент в структуре НАН имеются 122 различные коммерческие организации и более 72 инновационных центров (кластеров) для построения связей учёных с потребителями. Таким образом, 70% общего бюджета НАН предоставляется производственными мощностями и лишь 30% выделяется из госбюджета.

Менее успешны в трансферте научных исследований в технологии образовательные учреждения, несмотря на то что 4 из 7 технопарков располагаются в стенах университетов. Далеко не в последнюю очередь это обусловлено тем, что владельцем прав интеллектуальной собственности на все произведённые академическими и научными сообществами ценности являются не сами университеты, но Министерство образования: фактические законные владельцы прав интеллектуальной собственности оказались отчуждёнными от результатов своей деятельности и не имеют позитивной мотивации к их последующей коммерциализации.

Обобщённые итоги 2016 года для Беларуси отражены в страновом рейтинге инноваций (Global Innovation Index) Всемирной организации интеллектуальной собственности (WIPO, ООН) за 2016 год. В этом индексе Беларусь представлена в нижней части, между Ираном и Кенией, опустившись в сравнении с 2015 годом на 26 пунктов и заняв 79-е место из 128 возможных.7

Вся надежда на Белстат

На фоне старых и новых проблем развития науки и инноваций ободряет и внушает оптимизм существенный прогресс, которого, по мнению экспертов Второго обзора, достиг Национальный статистический комитет (Белстат) за период с 2011 по 2016 годы в ходе приведения национальной системы анализа и мониторинга науки и инноваций в соответствие с международной практикой и по рекомендациям Первого обзора.8 В частности, отмечены введение индикаторов, соответствующих Табло инновационного союза ЕС, и регулярные исследования инноваций на уровне фирм, принятие международных стандартов и совершенствование концептуальных определений, методологии и подходов к исследованию инноваций.

В качестве источника Белстат принял руководства Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Евростата и Института ЮНЕСКО по статистике. В результате всех этих изменений можно получить релевантные количественные и качественные данные об инновационной деятельности фирм, включая классификацию по типам расходов, источникам финансирования и влиянию инновации на производительность.

Не менее важный шаг сделан в международном сравнительном анализе данных: в настоящее время данные собираются и ежегодно публикуются по 16 индикаторам из 25 Табло инновационного союза ЕС (IUS), что позволяет осуществлять адекватную сравнительную оценку Беларуси с другими странами. Наконец, усовершенствована и гармонизирована с международными стандартами методология форм, используемых при статистической отчётности организациями, выполняющими исследования и разработки: основные концепции, дефиниции и институциональная классификация основаны на «Руководстве Фраскати» ОЭСР.

В отношении статистики национального бухгалтерского учёта принята система национального бухгалтерского учёта accounts-SNA-2008; в статистике, связанной с образованием, введена Международная стандартная классификация ЮНЕСКО по образованию 2011 года; в отношении трудовых ресурсов Белстат использует международную классификацию профессий, включённых в статистику ОЭСР по трудовым ресурсам 2007 года. С 1 января 2016 года национальные классификации гармонизированы с последними соответствующими международными версиями: по деятельности (NACE 2008) и по продукции (CPA-2008).

Заключение

В 2016 году политика в сфере науки и инноваций оставалась в старой колее с неоправдавшими себя на практике инструментами научной и инновационной политики последних лет.

Особенное беспокойство вызывает ситуация с научными кадрами и судьба фундаментальной науки. Новый исторический антирекорд по сокращению численности исследователей может иметь необратимые последствия для всего института белорусской науки. Учитывая, что фундаментальная наука развивалась преимущественно в стенах НАН Беларуси, окончательное превращение последней в центр прикладных исследований может поставить под угрозу уничтожения фундаментальную науку как таковую, что неизбежно негативно скажется на научном этосе учёных и инициирует эрозию научных сообществ, а также существенно сузит возможности появления стратегически важных исследований.

В то же время обнадёживают успехи Белстата в деле гармонизации национальной системы анализа и мониторинга науки и инноваций с международными стандартами и практиками. Новые, релевантные международным стандартам статистические данные позволят яснее, реалистичнее и точнее понять факторы, сдерживающие и затрудняющие развитие науки и инноваций в стране.