Образование: между реформами и тоской по «золотому веку»

Владимир Дунаев

Резюме

Столкновение реформаторских и консервативных трендов в образовательной политике Беларуси продолжает влиять на темпы модернизации системы образования. Однако усиленные легальной международной поддержкой программы реформирования средней и высшей школы имеют больше шансов противостоять попыткам консервативного реванша и самоизоляции национальной образовательной системы.

Тенденции:

Введение

Белорусская образовательная политика никогда не отличалась определённостью. Её истинные цели терялись в хитросплетениях конфликтующих интересов различных игроков на политической сцене, неизменно и лицемерно присягающих на верность президентскому курсу. При этом и реформаторы, и консерваторы одинаково убеждали друг друга в неукоснительном выполнении «поручений и распоряжений главы государства». И 2015 год не стал здесь исключением.

Символами модернизации белорусского образования могли бы стать два события. Первое осталось почти незамеченным, хотя оно открывало дорогу глубокому реформированию системы среднего образования. Второе сопровождалось достаточно шумной медиакампанией и было объявлено «болонским триумфом» белорусской высшей школы.

Реформирование среднего образования

В начале 2015 года под давлением независимых СМИ министерство образования вынуждено было сообщить о начале реализации большого пятидесятимиллионного инвестиционного проекта Всемирного банка.1 Проектом предусматривалось содействие переходу к современным методам сбора и анализа статистической информации в секторе образования, применение эффективных механизмов финансирования системы общего среднего образования, совершенствование системы оценки качества образования в учреждениях общего среднего образования в 2014–2017 годах. За этой расплывчатой формулировкой скрывалась программа существенной переориентации политики в области среднего образования. Это касалось не только повышения эффективности финансирования белорусской школы, что, по мнению экспертов Всемирного банка, является давно назревшей необходимостью, но и расширения финансовой автономии учреждений образования, поворота к некоторой децентрализации управления ими и, что особенно важно, трезвой оценки качества среднего образования.

Речь идёт о присоединении Беларуси к Международной программе по оценке образовательных достижений учащихся пятнадцатилетнего возраста (PISA) в 2018 году. Беларусь долго уклонялась от угрозы того, что в Европе получило название PISA-шока и стало убийственным открытием для многих локальных систем образования. PISA оценивает не усвоение знаний, полученных на уроках, а формирование современных компетенций и способностей применять эти знания на практике. Причём связь между результатами оценивания и экономическими достижениями страны настолько тесная, что позволяет говорить об эффекте наращивания 1% ВВП при повышении достижений школьников на 50 баллов.

Некоторым странам удалось сделать правильные выводы из результатов тестирования и перестроить своё среднее образование. Другие оказались менее успешными в модернизации школы. Но связь между результатами PISA и качеством человеческого капитала не вызывает сомнения. Для Беларуси такая трезвая и объективная оценка академических достижений может стать важным шагом к реформированию средней школы, если этот процесс не будет нейтрализован очередным витком ностальгии по «золотому веку» советского образования.

Регрессивная перверсия стала уже привычной реакцией Администрации президента на попытки реформаторов в правительстве и соответствующем министерстве запустить процесс модернизации системы образования. В ответ на вызовы, требующие неотложных и радикальных реформ белорусской школы, из Администрации президента поступают лишь парализующие предостережения.

2015-й год и на этот раз завершился запретом на модернизацию. Выступая на итоговой коллегии минобразования, замглавы Администрации президента Беларуси Игорь Бузовский заявил, что страна выбрала стратегию, направленную на формирование государственности, независимости, в том числе и системы образования. Некоторые тенденции, принятые, напр., в Европе, могут привести к негативному опыту: «Бездумное следование этим тенденциям неизвестно как отразится на системе образования».2

Стратегия отказа от модернизации под предлогом её враждебности нашей национальной самобытности уже использовалась в недавнем прошлом. Двадцать первого мая 2008 года в газете Советская Белоруссия была опубликована программная статья Анатолия Рубинова, на тот момент заместителя главы Администрации президента, под названием Педагогический зуд реформаторства. Академик разъяснял в ней, что ввиду особой природы белорусской нации нам надо держаться как можно дальше от всяких западных соблазнов: «Говорят: что для русского хорошо, то для немца смерть. Но ведь часто справедливо и обратное».

Как и всякий политический миф, белорусская национальная самобытность имеет свою грамматику, основанную на: (1) высвобождении и распознавании своей отличности от других; (2) архаизме, отвергающем современность во имя утопической реставрации прошлого; (3) пренебрежении законами логики и здравого смысла.

Реставрация изоляционистской риторики, ссылки на ценность прошлого и алогичное предписание развивать принципиально новые подходы к образованию, строго следуя сложившимся традициям в этой сфере, вновь возвращают нас к тупиковой образовательной политике 2004–2010 годов. В Игоре Бузовском будто воплощается дух его предшественника, нанёсшего существенный урон системе образования.

Последствия бесславной реформы среднего образования 2008 уже не один год пытаются частично нейтрализовать в Министерстве образования Беларуси. В 2015 году наконец удалось вернуть профильное обучение. Но формат 12-летней школы, соответствующий международной практике обеспечения качества образования и утраченный в результате этой реформы, всё ещё не удаётся вернуть даже в повестку общественных дискуссий.

Отсутствие заметных сдвигов в качестве подготовки выпускников средней школы в очередной раз продемонстрировали и результаты централизованного тестирования. Однако в 2015 году реакция на этот уже привычный провал показала наличие скрытого конфликта между группами интересов в правящем классе. Дискуссия в Национальном собрании продемонстрировала, что уже не все готовы мириться с президентской политикой принесения качества образования в жертву управляемости и политической лояльности.3

Казалось бы, экономические трудности должны ускорить переход к современным механизмам, повышающим эффективность финансирования системы образования. О таких планах не первый год говорят руководители минобразования. Однако и здесь не наблюдалось заметной динамики. В прошедшем году ни привлечение частных инвесторов к поддержке дошкольного образования, ни переход к нормативному финансированию средней школы не вышли за рамки скромных экспериментов.4

Дорожная карта реформирования высшего образования

Полностью блокировать процессы реформирования образования консерваторам всё же не удаётся. Наиболее впечатляющий прорыв наметился в связи с условным вступлением Беларуси в Европейское пространство высшего образования (ЕПВО). На конференции 47-ми министров образования ЕПВО в Ереване (14–15 мая) Беларусь была вынуждена принять на себя обязательства по выполнению Дорожной карты реформирования своей высшей школы.5 Впервые в истории Болонского процесса страна-кандидат связала себя формальными международными обязательствами по выполнению программы модернизации всей высшей школы.

Дорожная карта предусматривает:

Дорожная карта – это уникальное политическое достижение. Во-первых, она стала первой и пока единственной согласованной с европейскими институтами программой модернизации важнейшего сектора общественных отношений в Беларуси.

Во-вторых, как показал опыт подготовки Дорожной карты, гражданское общество (Общественный Болонский комитет, Белорусская национальная платформа Форума гражданского общества «Восточное партнёрство») может активно влиять на процесс модернизации высшей школы Беларуси, сотрудничая с институтами Евросоюза (Еврокомиссией, Европарламентом), Советом Европы, европейскими студенческими и академическими организациями, правительствами стран ЕПВО.

В-третьих, программа реформирования белорусского высшего образования предусматривает механизм международного контроля и проверки исполнения обязательств до 2018 года, когда на министерской конференции в Париже будет рассмотрен итоговый отчёт об имплементации Дорожной карты.

Несмотря на оправданный скептицизм относительно способности и желания белорусских властей выполнять свои обязательства по модернизации высшей школы, первые шаги минобразования вселяли некоторый оптимизм – прежде всего, благодаря декларируемому намерению имплементировать положения Дорожной карты в систему национального законодательства. В своём отчёте международной группе консультантов, контролирующих выполнение Дорожной карты, министерство ссылалось на три документа, которые должны обеспечивать обязательность выполнения международных требований:

В середине 2015 года руководители минобразования неоднократно анонсировали свои планы по модернизации законодательства, включая такие радикальные шаги, как возвращение к выборам ректоров вузов. До конца 2015 года правительство обещало передать в Палату представителей обновленную версию Образовательного кодекса.

К сожалению, шаги по имплементации элементов ЕПВО не сопровождаются усилением открытости системы высшего образования. До конца 2015 года ни один из заявленных документов не стал достоянием общественности, поэтому невозможно оценить глубину законодательных новаций, предлагаемых минобразованием. Более того, есть основания считать, что процесс модернизации законодательства существенно затормозился.

Заявления И. Бузовского на итоговой коллегии минобразования могут свидетельствовать о реванше консерваторов. Тем более что на практике свидетельств либерализации высшей школы не отмечено. Как и прежде, в вузах практиковались принуждение к досрочному голосованию на выборах президента, использование студентов в учебное время на сельскохозяйственных, строительных работах, в официальных политических кампаниях и массовых мероприятиях, другие ограничения прав студентов и преподавателей.

В ноябре и декабре 2015 особую остроту приобрела судьба студенческой кампании против введения оплаты за ликвидацию академической задолженности. Начавшись в Белгосуниверситете, студенческое движение охватило и другие вузы Беларуси. Студенты, собравшие тысячи подписей против дополнительной оплаты за пересдачу экзаменов, рассчитывали на диалог с руководством вузов и учёт их мнения при принятии решений. Однако они столкнулись с демонстративным пренебрежением мнением студентов со стороны администрации вузов, что противоречит обязательствам Дорожной карты по расширению участия студентов в управлении вузами. Более того, активисты кампании подверглись давлению и угрозам со стороны руководства вузов. Два студента Белгосуниверситета были исключены из вуза ввиду участия в кампании.

Скромные масштабы и мирный характер студенческой кампании не помешали консерваторам во власти шантажировать реформаторов из министерства образования пресловутой потерей управляемости отраслью, ради которой уже многие годы приносятся в жертву качество образования и здравый смысл. К концу года судьба Дорожной карты, как и всей программы модернизации образования, оказалась под вопросом. Однако это скорее лишь задержит реализацию планов по реформированию образования, чем полностью остановит процесс.

Заключение

Несмотря на постоянную осцилляцию белорусской образовательной политики между реформаторскими планами и консервативным реваншем, в 2015 году вернуть национальную систему образования в «золотой век» самоизоляции и застоя не удалось. Напротив, реформаторы получили легитимную поддержку от авторитетных международных организаций, повышающую шансы на модернизацию средней и высшей школы Беларуси.

Недостаток публичности не позволяет исчерпывающим образом оценить соотношение сил между сторонниками и противниками перемен в образовании. Но последовательное и решительное подключение зарубежных стейкхолдеров в союзе с белорусским гражданским обществом может заметно усилить позиции реформаторов в текущем году.