По заявлению Следственного комитета РБ, войска ПВО не обнаружили и не пресекли нарушение государственной границы Беларуси шведским самолетом из-за халатности дежурного пограничного поста. Насколько убедительна версия следствия? Какие вопросы в деле о «плюшевой бомбардировке» она снимает, а какие нет?
Алексей Медвецкий. Каждое заявление официальных органов по поводу инцидента 4 июля обнаруживает все больше новых узлов в этой запутанной и очень интересной истории. Очевидно лишь, что несостоятельна попытка замаскировать подлинные причины успеха «плюшевого десанта» ошибкой дежурного пограничника.
Прежде всего, после этого заявления СК становится непонятной вина офицеров Министерства обороны. Напомним, что в июле своего поста лишился командующий ВВС и войск ПВО генерал-майор Д. Пахмелкиным, а министр обороны генерал-лейтенант Ю. Жадобин и его первый заместитель начальник Генерального штаба ВС генерал-майор П. Тихоновский были предупреждены президентом о неполном служебном соответствии.
Сомнения в том, что главным виновником этой скандальной истории является Минобороны, были и раньше. Хотя следует признать, что отдельные независимые интернет-сайты усердно старались перевести стрелки на «дыру в системе ПВО». В реальности никакого недосмотра со стороны системы ПВО скорее всего не было, и шведский самолет был успешно обнаружен нашими радарами.
Именно это имел в виду бывший командующий Пахмелкин, когда в июле говорил, что подчиненные ему войска не обнаружили нарушителя. Потому что, как выясняется, нарушителя определяют не войска ПВО, а пограничники. И поэтому главный вопрос «плюшевого дела» можно сформулировать так: «Как должна быть устроена система охраны государственной границы Беларуси в воздушном пространстве, чтобы нелегальный самолет мог беспрепятственно к нам влететь, долететь до столицы и улететь обратно в Литву?»
Половину ответа на этот вопрос уже дал президент Лукашенко 1 августа при назначении нового председателя Госпогранкомитета: «В произошедшем виноваты прежде всего пограничники, потому что погранотряд обнаружил самолет, но соответствующая команда о наказании нарушителей границы не прошла». Как видим, эта точка зрения президента стала основной версией следствия.
Таким образом, мы можем с высокой вероятностью предположить, что белорусская система ПВО видела этот самолет, и не приняла меры из-за «слабого звена» во взаимодействии с Госпогранкомитетом, из которого не поступило информации о нарушении. Однако, остается еще одно слабое звено, на которое почти не обращают внимания.
Полет шведского самолета должен был быть согласован по линии Департамента по авиации Минтранса, а разрешение на полет должно было попасть в Единую систему организации воздушного движения РБ. В противном случае Минобороны должно было незамедлительно реагировать на нарушение. Причем, совсем недавно дежурные силы ПВО показали, что могут изловить такого нарушителя: 30 ноября возле аэродрома Боровая под Минском вертолетом МИ-8 был успешно посажен параплан, который летал без разрешения.*
Наконец, из заявлений шведских пилотов мы знаем, что они никак не регистрировали свой полет с литовского аэродрома Поцюнай до Минска и обратно. Это подтвердила и литовская сторона. Таким образом, наиболее логичным ответом на главный вопрос «плюшевого дела» оказывается конспирологический вывод: на белорусской границе действует некий особый, «невидимый» режим пропуска летательных аппаратов. И подозрения только усиливаются известным фактом, что со шведскими пилотами под Минском якобы кто-то вышел на радиосвязь на русском языке.
Если же отвлечься от конспирологии, то самой неприятной стороной «плюшевой истории» оказывается крайне пренебрежительное отношение к людям. Все описанные выше нестыковки указывают на то, что в произошедшем виновата прежде всего сама система охраны госграницы в воздушном пространстве, а не офицеры Минобороны и ГПК, которые оказались ее заложниками и жертвами. Но судя по решениям, которые принял Главнокомандующий, эту систему менять пока не собираются.
* Обратите внимание: войска ПВО РБ могут засечь малоразмерный летательный аппарат вблизи крупного города (столицы) и принудительно посадить его на землю.