Да здравствуют долги!

Правительство Беларуси всё активнее демонстрирует желание увеличить внешний долг страны. В настоящее время он составляет чуть более 800 млн. долл., что не так уж и много для страны с ВВП примерно в 40 млрд. и объемом экспорта в 19 млрд. долл. (табл. 1).

Таблица 1. Государственный долг Беларуси по компонентам

Источник: Министерство финансов Республики Беларусь; http://ncpi.gov.by/minfin/SDDSr/SDDR_Rus.htm

Примечания:

6 Итог по строкам 24 и 31.

7 Итог по строкам 25 и 32.

8 Итог по строкам 28 и 33.

Внешний долг входит в число критических показателей, определяющих уровень экономической безопасности страны. При исследовании угроз экономической безопасности с помощью аналитических показателей выделяют пороговые, критические значения. Несоблюдение этих предельных величин препятствует нормальному и безопасному развитию экономики страны, приводит к формированию разрушительных тенденций.

В их число входят дефицит бюджета (3% к ВВП), ассигнования на оборону (3% к ВВП), уровень безработицы (5-8%), инвестиции в основной капитал (25% к ВВП), уровень монетизации (50% к ВВП в терминах денежного агрегата М2), уровень инфляции (125%), доля инновационной продукции (15% ко всей промышленной продукции), доля населения с уровнем денежных доходов ниже прожиточного минимума (7-10% ко всему населению) и ряд других.

Не вдаваясь в детальный анализ состояния уровня экономической безопасности страны, преимуществ и недостатков самой концепции экономической безопасности, отметим, что критическим для страны являются показатель внешнего долга в 30% ВВП.

Несмотря на то, что пока, при благоприятной внешней конъюнктуре, Беларусь постепенно увеличивала внешний долг в абсолютных цифрах (правда, в совсем небольших количествах), до опасных пороговых значений стране еще далеко (табл. 2).

Таблица 2. Государственный внешний долг Беларуси за 2000–2006 гг.

Источник: Министерство финансов Республики Беларусь;http://ncpi.gov.by/minfin/SDDSr/SDDR_Rus.htm

Примечание: стр. 23 в табл. 1.

Однако в условиях отсутствия действенного контроля над расходами правительства со стороны парламента и гражданского общества, настораживает желание правительства его стремительно нарастить уже в текущем году.

Здесь и стремление получить суверенный кредитный рейтинг (возможность получать более дешевые кредитные ресурсы для правительства и коммерческих банков), и желание привлечь 1,5 млрд. долл. у России, и планы по привлечению одного миллиарда евро инвестиций от австрийского Райффайзенбанка. Сюда же вписывается желание выпускать и размещать на российском и западном финансовых рынках белорусские евробонды для финансирования дефицита бюджета (то есть расходов правительства); подготовленные бизнес-планы и залоги по заключению договоров на западные кредиты под активы отдельных заводов и многое другое.

Почему в 2005–2006 гг. получение СКР было не настолько актуальным? Почему в конце года правительство отказалось от традиционного российского стабилизационного кредита, который в предыдущие годы благополучно оставался на счетах российских комбанков, принося стране дополнительную прибыль? Какие инвестиционные проекты вдруг появились у Райффайзена? Почему срочно нужны евробонды с длительным сроком размещения, если Минфин декларирует отсутствие каких-либо проблем в бюджете?

То есть возникает закономерный вопрос: а зачем Беларуси сейчас столько кредитов?

Существует несколько вариантов ответа (не исключающих друг друга):

1) в белорусской экономике наметились явно негативные тенденции, и правительство срочно нуждается в деньгах, чтобы «латать дыры»;

2) правительство набирает кредиты «наперед», чтобы чувствовать себя свободно в случае действительно опасного и стремительного ухудшения ситуации;

3) существуют планы по модернизации ряда промышленных производств и предприятий энергетики;

4) проверка лояльности и «жадности» западных и российских партнеров (дадут — не дадут, дадут — под какие условия и пр.);

5) бизнес-проекты отдельных чиновников (откаты, взятки и пр. при получении и использовании кредитных линий, проведении тендеров на поставку оборудования и пр.);

6) поддержание курса рубля (то есть проедание кредитных ресурсов) с целью не допустить инфляционных и девальвационных процессов и сохранить какую-то управляемость экономики и работающую банковскую систему.

Да, дополнительные 3 млрд. долл. долга не создадут критическую и опасную для страны ситуацию.

Однако в очередной раз именно чиновники, а не частные собственники-инвесторы решают, сколько и под что брать и как тратить. Можно не сомневаться, что в результате проведенных тендеров страна заплатит цены выше рыночных под не самое новое и современное оборудование и технологии, в то время как недвижимость под Минском еще больше подорожает и в стране появится еще больше очень дорогих машин.

Кроме того, отдавать доги придется не этому поколению чиновников. Значит будущему, в любом случае антикризисному правительству помимо основной головной боли о том, как реформировать давно запущенный случай под названием «белорусское экономическое чудо», придется решать проблемы реструктуризации, пролонгации и выплаты долгов. Россия смогла выплатить свои огромные долги, которые страна набрала под непонятные проекты при правительстве Б. Ельцина (десятки миллиардов долларов были элементарно разворованы или бездарно использованы) благодаря росту цен на энергоносители. В нашей стране таких ресурсов нет.

Наконец, странно представить себе аппетиты правительства и Национального банка в случае начала серьезных проблем (а аппетит, как известно, приходит во время еды). Если в условиях продолжающегося экономического роста и бравурных статотчетов правительства а-ля «все хорошо, прекрасная маркиза» возникает такая потребность в дополнительных ресурсах, что будет, когда страна действительно столкнется с рядом гораздо более серьезных проблем?

При этом абсолютно предсказуемо и понятно желание России оказать любую финансовую помощь братской стране в условиях растущего стабфонда и высоких цен на основные экспортные товары, чтобы в нужный момент «предъявить счет» и купить, наконец, Беларусь, причем не в розницу, а оптом.