Единый аграрный рынок Беларуси и России, в общем и целом, оказывается, построен. Он был построен тихо и незаметно — без широко анонсированных дорожных карт и множества встреч на высоком уровне. Это, вероятно, большая удача — учитывая, насколько трудно, драматично и долго реализуются другие отраслевые программы «слияния»: к единому энергетическому рынку страны без видимых успехов двигаются уже четверть века, к союзному роумингу, к примеру, шли не менее восьми лет. Неужели союзный колхоз преуспел и является ныне образцовым примером интеграции? Неужели наступил конец торговым войнам?
На днях вице-премьер Беларуси Юрий Шулейко сообщил о том, что единый рынок аграрной продукции и продуктов питания Союзного государства уже имеется, и он успешно функционирует. Следовательно, продовольственная безопасность обеспечена как минимум в среднесрочной перспективе.
В доказательство всего этого он в частности привел высокий товарооборот в сфере агро- и пищепрома, что действительно правда. Неправда состоит в том, что рынок един и он союзный, ибо торговые обмены сами по себе не являются синонимами «рынка», а переговоры о балансах взаимных поставках продовольствия (заложенных на 5 февраля) в некотором смысле являются его антонимом. Рынок — это автомат, функционирующий по определенным правилам, а переговоры — это человеческая активность, которая сама по себе не имеет рыночной природы.
На упомянутых переговорах речь, в частности, велась о поставках мясной продукции на рынок Российской Федерации. Прямо накануне Россельхознадзор (РСН) ввел усиленный контроль для беларусского производителя мяса. Из-за чего? Из-за того, что в нем были обнаружены листерии (род грамположительных палочковидных бактерий — прим. ред.). О чем следует договариваться? О согласованных объемах поставок говядины, или о том, как определять наличие в нем листерий? Приведенный пример вовсе не является исключительным, он — образцово-показательный.
В декабре минувшего года РСН обнаружил кишечную палочку в беларуских сырах. Бактерию в частности выявили в сыре Щучинского филиала «Молочного мира». Минсельхоз Беларусии, впрочем, назвал фейковым вбросом заявление РСН о беларуском сыре. Этот эпизод, впрочем, не привел к началу «третьих» молочных войн (по аналогии с «первыми» и «вторыми» 2009 и 2016 гг.), хотя в очередной раз продемонстрировал, что представления о стандартах «единого рынка» АПК и пищепрома у Беларуси и России не совпадающие.
Было множество «симметричных» ответов. 10 декабря 2024 г. проверяющие органы «союзной» Беларуси запретили продавать на территории страны гречку российского производства. Суть запрета: гречка позиционировалась как быстроразвариваемая, но не соответствовала данному критерию, описанному в одном из технических регламентов Таможенного союза «О безопасности пищевой продукции». По действующей в Беларуси норме, быстроразвариваемая гречка должна быть готова максимум через 25 минут, но барнаульская (в частности) готовится аж целых 29 минут!
За несколько дней до этого: из Брянской области, сообщил Россельхознадзор, на территорию Беларуси возвращено 500 кг готовой мясной продукции. При проведении контроля было установлено, что у перевозчика отсутствовали какие-либо ветеринарные сопроводительные документы, призванные подтвердить качество и безопасность продукции. Аналогичный случай произошел 6 декабря в Псковской области, откуда в Беларусь вернули большую партию — более тонны — говядины.
В начале декабря текущего года в Беларуси приняли решение изъять из продажи одно из популярных угощений для детей — российское мороженое. Еще ранее, в октябре, Госстандарт Беларуси внёс в список опасной продукции российский молотый чёрный перец с маркировкой «Трапеза», а также запретил продажу нескольких популярных в Беларуси средств для стирки российского производства.
Российский алкоголь в реестре опасной продукции фигурирует регулярно и пополняется практически ежемесячно за счет новых наименований. Примеров — неимоверное количество.
На данный момент нет данных Госстандарта РБ за минувший год, но известно, что в результате проведенных в 2023 году контрольных (надзорных) мероприятий в «блэк-лист» запрещенных к ввозу и обращению на территории республики попало 2072 наименования опасной продукции (главным образом российского производства). Лидерами антирейтинга стали: товары для детей и подростков (26% от общего числа продукции, попавшей под запрет ввоза и обращения на территории страны). На второй позиции антирейтинга находится электротехника (20%). Замыкает тройку нарушений пищевая продукция (18%).
Сложно сказать, случится ли «прогресс» / «регресс» в этом направлении по итогам 2024 и 2025 гг. Сколько «банов» в торговле Беларуси и России будет зафиксировано по итогам этого периода? Покамест понятно, что активизировавшееся последние четыре года союзное строительство никак не поспособствовало решению этой жутко актуальной проблемы.
Союзная интеграция, казалось бы, должна способствовать унификации правил объединенного колхозного рынка — хотя бы в аспекте согласованных норм и стандартов конечной продукции (не говоря уже об аспектах ее производства). Может быть, следовало бы создать единый надзорный орган? Об этом речи пока не идет. До тех пор, пока правительственные чиновники не прекратят за бюджетные деньги выполнять дорогостоящие миссии по обеспечению поставок говядины в соседнюю страну, о едином рынке не следует вести разговоры.