В последнее время Александр Лукашенко публично в качестве своего преемника «предлагал» на президентскую должность главу администрации Дмитрия Крутого и замглавы по ВНС Александра Косинца. Этот же вопрос, о готовности быть преемником, госСМИ недавно задали и председателю Миноблисполкома Александру Турчину. Тема преемника пробрасывается как бы не всерьез. Вместе с тем, эта затянувшаяся шутка звучит на фоне отсутствия четкого заявления со стороны Лукашенко о том, будет ли он переизбираться в 2025 году или нет.
В 2020 году отсутствие активной избирательной кампании со стороны Лукашенко объяснялось дискуссией в ближнем круге политика о необходимости начинать транзит власти. В тот момент в качестве вероятной преемницы Лукашенко рассматривалась кандидатура Натальи Кочановой. Слухи о возможном президентстве Кочановой подогревались частотой ее упоминания в СМИ на протяжении всего 2019 года, когда она была еще главой администрации.
Кампания 2024-2025 проходит с учетом ошибок 2020 года. Мы видим «Марафон единства», окончание которого, опять же, по неофициальной информации, приурочено ко дню голосования. Мы видим, что Лукашенко посещает уже третьи подряд «Дожинки. И все три фестиваля проходят в разных областях. С другой стороны — у политика не хватает то ли времени, то ли сил, то ли желания включиться в „Марафон единства“ и поэтому Николай Лукашенко играет на концерте в Молодечно. Но главное, мы все еще не видим и не слышим четкого мессиджа от самого политика, что он точно решил переизбираться. Он как бы все время сомневается и странно шутит по поводу тех, кто может занять его место из числа номенклатуры.
Отсутствие официального старта избирательной кампании Лукашенко можно объяснить несколькими причинами: 1) ему просто не с кем конкурировать на политическом поле. Все политические оппоненты выдавлены из страны, проведение любой альтернативной кампании не представляется возможным и поэтому его переизбрание как бы само собой разумеется; 2) Сомнения, теоретически, могут объясняться общей усталостью политика и его проблемами со здоровьем; 3) Еще одна причина, по которой Лукашенко может затягивать с проведением активной избирательной кампании — это очередное тестирование номенклатуры на лояльность и проверка политических амбиций действующих и бывших топ-чиновников; 4) Не стоит забывать также о проблеме поиска спаринг-партнеров после 2020 года. Да, есть, конечно, Олег Гайдукевич, который может перенять опыт спаринг-партнерства своего отца (Сергей Гайдукевич ассистировал Лукашенко на выборах в 2001, 2006 и 2015 годах). Но возникает вопрос, а целесообразно ли дополнительно инвестировать в узнаваемость Гайдукевича? А если вкладываться не в Гайдукевича, то в кого?
На фоне отсутствия четкого послания со стороны самого Лукашенко и его избирательной программы на 2025–2030 гг. нельзя не заметить, что он выстраивает новый баланс сил внутри номенклатурного аппарата. Лукашенко последовательно отодвигает от внутриполитического управления представителей силового блока. Отчасти продолжение репрессий внутри страны и преследование граждан за участив в акциях протеста в 2020-м году объясняется желанием МВД и других силовых структур показать и доказать свою важность на фоне отсутствия реальных внутриполитических вызовов.
При этом если говорить о силовом блоке, то текущий тренд направлен на усиление армии и усиление координации между беларусскими и российскими военными. Параллельный тренд — это попытка предложить станам Запада перезагрузку отношений и обменять отмену санкций на освобождение части политических заключенных. Есть разные точки зрения по поводу того, как долго официальный Минск будет заинтересован в разморозке отношений с Западом. Одна из версий, которая подогревается белорусскими пропагандистами — данное окно возможностей для налаживания диалога с Минском является временным и закроется после завершения избирательной кампании. С другой стороны — если Минск действительно заинтересован в ослаблении санкций, то эта заинтересованность сохранится и после завершения президентской кампании.
Возвращаясь к главному вопросу — затягивание официального объявления о старте избирательной кампании становится своего рода уже устойчивым паттерном, который подсвечивает главную внутриполитическую проблему — а какие гарантии дает действующая власть своим сторонникам в случае смены руководства страны? И затягивание с ответом на этот вопрос — усиливает нервозность одних групп и дает робкую надежду тем, кто хотел бы рассчитывать хоть на какие-то изменения.