В настоящий момент мы можем говорить о весь ограниченном влиянии стран Запада на политику преобразований в Беларуси, основательно переместившейся под крыло своего главного союзника. Ретроспективный анализ показывает, что и ранее, до «протестного» 2020 года Беларусь являлась наиболее ярким примером слабости позиции Запада на постсоветском пространстве в аспекте поддержки демократии. В течении более четверти века Александр Лукашенко и его окружение сформировали консолидированную авторитарную политическую систему — при экономической и дипломатической помощи Кремля, а также играя на геополитических противоречиях между Россией и Западом. Беларусская автократия производит впечатление одной из самых стабильных в мире — несмотря на то, что она соседствует со странами ЕС, более 30 лет назад избравшими путь демократических преобразований.
Регрессивный транзит
С момента принятия Европейской политики соседства показатели демократизации Беларуси, по классификации Freedom House (FH), постепенно снижались с 2004 года по 2018-й. Среди стран Восточного партнерства Беларусь в тот момент имела худшие показатели в построении устойчивой демократии и занимала «почетное» пятое место в рейтингах международной безопасности, политического диалога и сотрудничества. За четыре последующих года беларусский режим достиг новых «высот» в сворачивании демократии и сумел выделиться на фоне общей тенденции регресса.
В 2022 году ситуация ухудшилась в 11 и улучшилась в 7 из 29 стран макрорегиона, включающего Центральную и Восточную Европу, Балканы и постсоветские страны. В 6 из 8 стран, отнесенных аналитиками FH к консолидированным авторитарным режимам макрорегиона, и без того низкие показатели демократии за год ухудшились. Интегрированный показатель Беларуси снизился с 1,18 до 1,11 (из семи) и строго сравнялся с индексом России, пережившей самое резкое годовое снижение за весь постсоветский период ее истории — с 1,32 баллов в прошлом отчете до 1,11.
Регрессивный транзит Беларуси также фиксируется «Индексом демократии», составляемого сотрудниками Economist Intelligence Unite. В данном случае ее интегрированный показатель оценивается в 1,99 из 10. В 2022 году наша страна — что примечательно — «превзошла» Россию (146-е место), достигнув 153-го места, практически в самом низу глобального рейтинга. Соседями нашей страны по данному рейтингу Эритрея (152-е место) и Иран (154-е место).
В Беларуси установился откровенный персоналистический режим президента Лукашенко, в котором все ветви власти стали частично функциональными ответвлениями президентского «ствола». В парламенте, местных органах власти и судах доминирует президентская иерархия, все они являются «спящими институтами». А. Лукашенко длительное время, вплоть до текущего года, противился попыткам лояльных ему элит создать «партию власти», в чем усматривал угрозу своему эксклюзивному положению в управлении страной. Отличительной чертой режима, чьи показатели ухудшились за последние три года, стало повсеместное государственное насилие — над протестующими на улицах, попросту нелояльными, а также гражданами, находящимися в заключении. Базовой тенденцией, ярко проявляющей себя с 2020 года, стала не просто склонность режима Лукашенко к дальнейшему закручиванию гаек, но фактический отказ от элементов имитационной демократии включая святая святых демократического процесса — выборов.
Майкл Эмерсон относит Армению, Грузию, Молдову и Украину к группе стран, находящихся в стадии перехода, в то время как Беларусь и Азербайджан — к «восходящим династиям», в той или иной степени склонным к передаче власти по наследству. Пока рано говорить, насколько верен тезис Майкла Эмерсона о «зарождающейся династии», но определенные тенденции указывают на то, что Александр Лукашенко пытается укрепить позиции своей семьи за счет предоставления высоких должностей в госаппарате. Старший сын главы государства Виктор Лукашенко является членом Совета безопасности Беларусь и президентом Национального олимпийского комитета, до 2021 года занимал пост советника президента по национальной безопасности. До «протестного» 2020 года Александр Лукашенко также настойчиво продвигал своего младшего сына Николая в публичном пространстве страны, а также за рубежом.
По мнению белорусских аналитиков, Виктор Лукашенко располагает прочными связями с представителями силового блока и спецслужб. Однако, не желая никому отдавать контроль над спецслужбами, старший Лукашенко — за счет ротаций — купирует деятельность т. н. окружения Виктора и ослабляет его роль в принятии важнейших решений. Например, в 2017 году глава государства инициировал проверку в отношении руководителя одного из главных и влиятельных центров спецслужб — Оперативно-аналитического центра Сергея Шпегуна, входившего на тот момент в близкое окружение Виктора Лукашенко. В 2012 году в результате инцидента с участием шведских граждан, нарушивших белорусскую границу, друг и соратник Виктора Лукашенко Игорь Рачковский был уволен с должности главы Госпогранкомитета. Таким образом, несмотря на усиление позиций силового блока в целом, нельзя утверждать, что это однозначно позитивно отразилось на положении старшего сына диктатора.
За минувшие три года властям Беларуси — преимущественно за счет повсеместного насилия — удалось нейтрализовать протестную активность в стране и свести к минимуму возможность социального бунта в ближайшем будущем. Но такая стабильность вовсе не означает, что А. Лукашенко не мочит руки в холодной воде неопределенности. Будущее режима локализуется в широком коридоре между династической преемственностью и вмешательством Кремля в процесс передачи власти. Проведенные через референдум в феврале 2022 года изменения в Конституцию пока не внесли предсказуемости в определенности в этот процесс.
Продолжение следует