19 мая 2021 года еженедельный аналитический мониторинг Belarus in Focus в партнерстве с Пресс-клубом, сайтом экспертного сообщества Беларуси «Наше мнение» и Белорусским институтом стратегических исследований (BISS) провели международное онлайн-заседание Экспертно-аналитического клуба, чтобы обсудить положение силовых органов в Беларуси.

Основными спикерами выступили представители профильных инициатив и эксперты:

Александр Азаров— представитель инициативы ByPol, ранее — подполковник, начальник отдела 3-го управления ГУБОПиК по противодействию экстремизму, преподаватель академии МВД;

Егор Лебедок — военный эксперт;

Арсений Сивицкий— со-основатель и директор Центра стратегических и внешнеполитических исследований.

Также в заседании экспертно-аналитического клуба приняли участие представители международных организаций и дипломатического корпуса, аналитики и журналисты: Анаис Марин, Петр Рудковскийи другие.

Модерировали дискуссию Вадим Можейко (BISS) и Антон Рулёв (Belarus in Focus/Пресс-клуб).

Яркие тезисы из дискуссии

Отличия силовиков друг от друга

Александр Азаров выделяет несколько «каст» силовиков. Во-первых, есть низовые подразделения, где был некомплект и «понабирали людей низкого интеллектуального уровня», которым после армии вдалбливают пропаганду, проверяют телефоны и подписывают на провластные телеграм-каналы. По мнению Азарова, такие силовики будут делать всё, что им скажут. Типичный пример пропаганды, на которую ведут малообразованные силовики, который приводит Егор Лебедок — «вы никому не нужны».

Во-вторых, есть подразделения и сотрудники, запятнавшие себя кровью — ОМОНе, ГУБОПиК, СОБР. Как отмечает Александр Азаров,им просто некуда отступать, там укоренено мнение «если Лукашенко уйдет — нас и наши семьи будут вешать на деревьях». По мнению Арсения Сивицкого, такие замазанные кровью готовы выполнить любой приказ — но только до тех пор, пока государство выполняет соцконтракт, выплачивает им бонусы. Поэтому, как показывает опыт Венесуэлы, государство до последнего стремится выполнять материальные обязательства перед силовиками. Вместе с тем, как говорил Александр Азаров, условия службы за последнее время ухудшились для всех: без рапорта нельзя выехать за границу на отдых, регулярно приходится проходить полиграфы, командиры проверяют личные телефоны (из-за чего многим приходится покупать сразу два, чтобы брать на работу чистый).

Наконец, есть те, кто служит в центральном аппарате МВД, в областных управлениях, люди с более высоким интеллектуальным уровнем, и в 2020 году они еще активно обсуждали политику в курилках, говорит Александр Азаров. Но власть стремится выявить, кто из них сотрудничает с ByPol, и в итоге «все другу другу не доверяют, боятся говорить даже в бане и давно знакомые». С другой стороны, считает Арсений Сивицкий, «руководящий состав чувствует себя победителями, они готовы на всё. Убедились, что непропорциональное применение силы эффективно» — включая использование спецсредств и развертывание концентрационных лагерей: «Никаких ограничений на репрессивные практики не существует».

Егор Лебедок также обращает внимание на различия по территориальному признаку: чем дальше от Минска — тем более милиция действовала в отношении протестующих спустя рукава, ведь милиционеров знают в лицо, встречаются с ними каждый день. Поэтому всю грязную работу делали внутренние войска и ОМОН, тем более что среди них были те, кто за счет этого надеялся выслужить карьерный рост.

Психология, мотивация и страхи силовиков

Хотя многие силовики после августа 2020 уволились, и часть из них сформировали инициативу ByPol, однако большинство осталось в системе.

Егор Лебедок приводит психологическую мотивацию, компенсацию подростковых комплексов: когда-то тебя гнобили за твое интеллектуальное развитие, а теперь ты можешь палкой бить любого академика. Впрочем, у психологии есть и обратная сторона: по мнению Егора, если сменится власть, такие силовики легко будут работать и на нее, без рассуждений прессовать бывших начальников или протестующую смесь из сторонников старой власти и бывших милиционеров при поддержке России. И это будет полезно, потому что совсем без силового блока новую власть так могут и смести.

Большую роль играет экономический фактор. Младших офицеров держит сумма пятилетнего контракта, а старшие тянут до выслуги, чтобы получить хорошую пенсию. Плюс сейчас возникли новые возможности карьерного роста, многие пошли на повышения, и, как считает Александр Азаров, те кто ранее задумывался над ситуацией, на более высокой должности «закрыл рот и служит дальше». Впрочем, одно дело просто служить, а другое — выполнять приказ применять оружие, на это уже пойдут далеко не все.

Александр Азаров обращает внимание на страхи силовиков, включая попадание в санкционные списки: они любят отдыхать за границей, и проблемы с этим могут привести к психологическому давлению на силовка в семье. Что же касается идеи уволиться, то страхи тут есть как перед экономическими трудностями (возврат контрактных выплат и кредитов), так и перед общественным мнением (если сказать, где служил — не возьмут на работу). С другой стороны, Азаров делится куда более позитивным собственным опытом: «Я когда увольнялся после 20 лет службы — это как заново родился».

Егор Лебедок согласен, что многие силовики боятся возможных в будущем реформ, потому что не понимают их целей, и какое в итоге место в новой системе будет у разных служб и у каждого конкретного офицера. В то же время, хороших профессионалов раздражает, «назначение на должности людей менее компетентных, но более лояльных, которое началось задолго до выборов». Егор видит запрос на систему как США, где можно послужить на разных позициях, чтобы понимать нужды как силового блока, так и гражданского, и выйти после службы толковым управленцем.

Дефицит меритократии обернулся для власти проблемами — Арсений Сивицкий отметил падение профессионализма внутренних войск и спецподразделений в сравнении с декабрем 2010 года. Из-за того, что они применяли силу непрофессионально, непропорционально угрозе, во многом и возникли протеста 10 августа. И «непрофессионализм силовиков сыграл злую шутку с Лукашенко» — кровавые разгоны стали дополнительным ударом по его легитимности. Арсений не считает, что в приказе изначально было устроить кровавый разгон, скорее «зачистить площадь». Но после этого эксцесса исполнителя была выбрана общая тактика эскалационного доминирования.

Егор Лебедок считает, что если и был непрофессионализм — то высших управленцев, у которых «была целевая установка на жесть и тотальное устрашение, 9 августа единым кавалерийским ударом победить всех». По мнению Егора, вбросы про якобы участие в насилии не нашего ОМОНа, а российского, делались изнутри, с целью отбеливания себя.

От правосудия к примирению

«Сейчас трудно найти среди силовиков тех, кто не совершал совсем никаких преступлений», замечает Александр Азаров, и поэтому предлагает говорить только про тяжкие и особо тяжкие. В то же время, разом распускать силовиков даже после смены власти нельзя — начнется анархия, и в итоге они же могут собраться и вернуть власть. В то же время, силовиков можно вывести за штат, в запас, и проводить по каждому проверку, на полиграфе и через Единую книгу регистрации преступлений. Подозреваемых — арестовывать, проводить расследования и судить, а у остальных — менять руководство.

Егор Лебедок предлагает проводить люстрацию как по совершению преступлений, так и по компетенциям: «есть и образованные мерзавцы, но их немного». Он также обращает внимание на проблему непонимания людьми важности госинститутов в целом — после того, как они себя дискредитировали. В итоге есть запрос только на люстрацию и сокращения силовиков, а между тем в Белаурси некомплект участковых, «а с забулдыгами, кто бьет жен, тоже надо работать».

О международном опыте вспоминает Арсений Сивицкий. Так, в ЮАР после окончания режима апартеида была создана Комиссия по установлению истины и примирению, которая гарантировала амнистию всем, кто добровольно заявил о преступлениях (кроме преступлений против человечности, по которым осудили несколько десятков человек). С другой стороны, в Польше бывшие силовики, попавшие под люстрацию, организовывались в ОПГ — аналогичные риски есть и для Беларуси.

Егор Лебедок обращает внимание и на обратные риски. Если в результате такой люстрации условный ОМОНовец напишет чистосердечное признание, комиссия его амнистирует, то какова будет реакция тех, кого он избил? И это желание внесудебной мести будут находить отклик у политиков.

Будущая реформа силовых органов

Арсений Сивицкий предлагает проводить реформу по принципу четырех П: примирение, переаттестация (для тех, кто после примирения захотел остаться в системе), переобучение (для тех, кто не прошел переаттестацию, но хочет остаться), переформатирование (с учетом лучших мировых практик, национальных особенностей и интересов). Александр Азаров также обращает внимание, что ликвидации подлежат подразделения, наиболее запятнавшие себя, — ГУБОПиК, ОМОН, СОБР. Для этих функций необходимо будет создать новые названия и набрать новых людей.

Егор Лебедок считает, что многие реформы силовиков проваливаются из-за недооценки национального фактора, карго-культа — заимствования хорошего, но оторванность от реальности. Главной реформой он считает не менять систему в первые годы, а очищать ее от некомпетентных аморальных кадров, принятых за лояльность.

Видео дискуссии:https://www.youtube.com/watch?v=YOfE8QLEGB0