«Список Ламбсдорфа-1»: Задние первые

Коррупционная кривая из Баварии

Среди информационных сообщений последних недель задело вот что: «Телеграф» пишет, будто бы «Беларусь и Узбекистан — самые коррумпированные страны в СНГ». Дело в том, что международная организация Transparency International (TI) недавно опубликовала очередной отчет о «восприятии коррупции» в странах мира, который для нее регулярно составляет профессор Граф Ламбсдорф из университета в Пассау (Бавария). При составлении таблицы «коррумпированности» изучается реакция представителей предпринимательской среды, а также учитываются мнения аналитиков.

Так вот, в отчете за 2006 год Беларусь оказалась на 151-м месте из 163. Из государств СНГ только Узбекистан пал ниже, оказавшись на 155-м месте: пилюля, которую проглотил товарищ Каримов, была еще горше, чем микстура товарища Лукашенко. Больно ударило по престижу официального Минска, вероятно, и то, что даже такие царства-государства, как Туркменистан, Таджикистан и Кыргызстан с их вековыми азиатскими традициями бесконечного круговорота «знаков внимания» в обществе, опередили Беларусь по части избавления от вируса взяточничества. Не говоря уж о таких странах, как Азербайджан и Казахстан, видимо, неуклонно идущих по пути европеизации и обскакавших белорусов в нынешнем списке TI на несколько кругов…

Беларусь и Узбекистан по уровню коррупции «играет в группе» с такими традиционно «сильными соперниками», как Камбоджа, Берег Слоновой Кости, Экваториальная Гвинея, Бангладеш, Чад, Конго, Судан, Гвинея (обыкновенная), Ирак, Бирма и Гаити. Уровень «соперников» больших оптимистических надежд не вселяет, хотя вполне возможно, что в своей «лиге» белорусы и узбеки окажутся на первых ролях и в Минск в поиске полезного опыта в борьбе с коррупцией будут приезжать туристы-госчиновники с Гаити. Всё-таки иноземцы, Карибский бассейн, валюта, в Пущу их можно свозить, на Браславские озера… Нет худа без добра. Следует порекомендовать этот вопрос Министерству спорта и туризма взять на контроль.

Пакостный список «Трэнспэрэнси Интэрнэшнл» полон иной интересной информации. Например, Россия находится на 127-м месте, Украина — на 104-м, Грузия проходит под номером 100, Молдова с 95-го места переместилась на 81-е. Продвинутые Литва и Латвия заняли соответственно 48-е и 49-е места. Лучше всего из постсоветских стран дела обстоят в Эстонии, которая стоит в списке под номером 25.

Наименьший в мире уровень коррупции составители документа усмотрели в Финляндии. И немудрено: эта страна уже давно славится тем, что взятка там якобы считается признаком дурного тона. А коррупционер выглядит чем-то вроде представителя вымирающего вида.

По мнению «Трэнспэрэнси Интэрнэшнл», уровень коррупции напрямую зависит от уровня бедности страны. Чем страна беднее, тем больше воруют чиновники. «Коррупция удерживает миллионы в нищете», — заявила директор TI во время презентации отчета. «Несмотря на десятилетие прогресса в принятии антикоррупционных законов и установлении ограничений, сегодня результаты показывают, что осталось много дел, которые должны быть завершены, прежде чем мы увидим значимое улучшение в жизни самых бедных людей в мире», — считает госпожа Хьюджет Лабель.

По мнению экспертов TI, в странах с наибольшим уровнем коррупции чиновники от власти продолжают получать незаконную прибыль и отмывать деньги, используя бизнесменов. В отчете говорится, что наибольшей поддержкой коррупционеры-чиновники пользуются среди банкиров и аудиторов, которые помогают скрывать беспрецедентные для этих стран прибыли.

Меньше взлетов, больше падений

Еще в 2002 году Беларусь на фоне постсоветских (да и постсоциалистических) государств смотрелась в списке «Трэнспэрэнси Интэрнэшнл» на диво пристойно (см. табл. 1), занимая 36-е место и уступая в рамках бывшего СССР лишь «горячим эстонским парням», которые традиционно являются по этой части лидерами на постсоветском пространстве: достаточно сказать, что за девять лет публикации отчетов «Трэнспэрэнси Интэрнэшнл» Таллинн никогда не опускался ниже 33-й ступени. Конечно, Беларуси и тогда было далековато до Финляндии, Исландии, Новой Зеландии, Дании, Швеции и пр., где Transparency International коррупции вот уже который год почти не находит. Однако, согласитесь, почти пятикратное падение за четыре года с 36-го места на 151-е выглядит беспрецедентно.

Табл. 1. Постсоветские государства в Индексе восприятия коррупции, ежегодно публикуемом «Трэнспэрэнси Интэрнэшнл»

Скорее всего, не только у белорусских правителей, но и у руководства некоторых других государств, в очередной раз задвинутых этим рейтингом на задворки цивилизованного мира, возникает вопрос: «А судьи кто?» Где гарантии, что правительства стран, в которых, если верить списку TI, коррупция почти отсутствует, банально не подкупили баварских «счетоводов» Transparency International, чтобы выглядеть в глазах остального мира эдакими непорочными чистоплюями? При этом те, кто пытается оспорить выводы международной организации, занимающейся мониторингом коррупционного поведения в обществе, вряд ли откажутся от соблазна выявить идеологическую составляющую этого списка.

Тот факт, что подавляющее большинство стран Евросоюза толпится в первой двадцатке этого подозрительного списка (менее престижные позиции, с номера 22 по номер 49, заняли лишь Франция, Испания, Мальта, Португалия, Кипр, Италия и Греция), не может не вызвать праведного возмущения граждан бывшего Советского Союза. Например, та же «могущественная сверхдержава» Россия за последние четыре года также претерпела значительное уничижение, спустившись в списке с более-менее респектабельного 74-го места аж на 127-ю позицию.

С коррупцией по жизни

Недавно европейские СМИ облетела информация примерно такого содержания. Мол, русское правительство, очевидно, уже зашло в тупик в борьбе с многоголовой гидрой коррупции. Как иначе можно объяснить тот факт, что среди жителей российских городов и весей начали распространять листовки, в которых авторы предупреждают жителей РФ: в случае если они будут брать взятки, черти в пекле их в последующем будут жарить на сковородках… Предупреждение, что и говорить, жесткое. Мощная антикоррупционная кампания нацелена на борьбу со злом, которое, мол, в российском обществе имеет особенно глубокие корни.

Тот факт, что коррупция в России является серьезнейшей проблемой, признают и высокопоставленные московские чиновники, пишет западная пресса. В процессе нелегальных операций «из рук в руки» здесь перетекают десятки миллиардов рублей ежегодно. Взятки касаются, между прочим, и таких сфер, как образование, здравоохранение или органы внутренних дел.

Правительство приняло решение разослать такие листовки в каждую российскую квартиру. Текст воззвания разъясняет гражданам, как себя вести в случае, если у них будут вымогать взятку. Там же, для вящей убедительности, цитируется и священная книга, но почему-то не «титульного вероисповедания», то есть не Библия, а мусульманский Коран: «Как тот, кто взятку дает, так и тот, кто ее принимает, — оба будут гореть в пламени пекла».

Развращенная атеизмом Европа недоуменно качает головой, не зная, что сказать, и пытаясь на свой убого-прагматичный лад судить об эффективности подобного рода пропаганды и агитации. Это её право — она слабо знакома с «нашей» спецификой. Она не понимает, что у нас всякое лыко в строку, а церковь с её догматами должна стоять на страже интересов государства с не меньшим рвением, нежели МВД.

С головы…

Особенностью коррупции на постсоветском пространстве является ее почти официальное внедрение в систему общественных и государственных отношений.

Постсоветское (в частности белорусское) общество мучается в поисках ответа на им же придуманный вопрос: «Что есть коррупция? Преступление или неотъемлемая часть жизни? Где та грань, которая из вчерашнего „спонсора“ и полезного представителя „почтенного купечества“ делает „негодяя“ и „отщепенца“, который „помогал-помогал“, а потом оказалось, что „покусился на святая святых“, пытался „купить с потрохами“ и „злоупотребить доверием“? То же касается и уважаемого чиновничества, которое порой и само не знает, когда приходит роковой момент, в который „бес попутал“.

Существенную роль играет сила привычки: раз «взял» — потом трудно отказаться. И вроде бы ничего противоправного не сотворил, помог, подсобил «хорошему человеку» сделать то, что он сделал бы и так, да вот с учетом «знака признательности» удалось достичь обоюдовыгодного результата гораздо быстрее и с наименьшими потерями для народного хозяйства…

Разумеется, эти вопросы не ставятся во всеуслышание, разумеется, белорусские средства массовой информации полны победных реляций о постоянной и успешной борьбе органов с коррупцией. Основы которой в далеких 1993-94 годах заложил Главный Борец, роковым образом потом облеченный «пожизненным народным доверием». Этот талантливый политик доказал, что нет лучшего пиара, чем эта перманентная «борьба с гадами». Однако человек, наблюдающий за этими процессами со стороны, не может избавиться от впечатления, что борьба носит исключительно избирательный характер, является инструментом причудливой национальной кадровой политики и удобным поводом для гильотинирования неугодных. Поэтому белорусские власти вовсе не заинтересованы в искоренении коррупции. Они лишь хотят ее контролировать.

Один мой бывший хороший знакомец, впоследствии генерал белорусской милиции, долгое время представлявший ее за рубежами нашей Родины, на каком-то совещании, рассуждая на тему коррупции, обронил замечательную фразу: «Взятки берет, как правило, хороший и грамотный работник. Бездари и тупице никто ничего не предлагает». Зал, до отказа наполненный высшим белорусским милицейским офицерством, при этом одобрительно хохотнул и оживленно заходил ходуном. Автору в тот момент показалось, что немалая часть высшего комсостава МВД Беларуси восприняла слова коллеги как скрытый комплимент; будущий генерал чуть было не сорвал аплодисменты.

В конце октября 1995 года, когда Лукашенко в обстановке, близкой к мартовским идам и 18 брюмера одновременно, снимал с должности министра внутренних дел генерала Юрия Захаренко, а МВД напоминало осажденную крепость, президент собрал в своей цитадели на Карла Маркса, 38 тот же милицейский бомонд с целью «прочистить мозги» и показать, кто в доме хозяин. Свое обращение Батька начал с прямолинейно-провинциальной тирады: «Вы что же, думаете, типа, столько наворовали, что у вас сотни тысяч долларов и вам теперь сам черт не брат? Имейте в виду: если вы не будете беспрекословно подчиняться своему президенту, то…» Дальше следовало перечисление тех кругов ада, которыми пройдут бунтовщики, схизматики и инакомыслящие, желающие воспоследовать за мятежным Захаренко, но при этом казалось, что главным аргументом президента был не страх перед этими «казнями египетскими», но именно риск потерять «честно наворованное». Возникало стойкое впечатление, что обитатель «Красного дома» искренне считает всех собравшихся в зале столпов МВД отъявленными коррупционерами, чью лояльность он готов, однако, выменять на безнаказанность.

Фигура ханжеского умолчания (когда речь идет о «наших», которым «тоже кормиться как-то надо»), с одной стороны, и гневного клеймления-глумления (когда речь идет о «врагах революции») — с другой, донельзя замутила воду постсоветского отношения к коррупции как на законодательно-уголовном, так и на общественно-политическом уровне, сделав ее прежде всего элементом шантажа и государственной пропаганды в руках правящих режимов большинства государств СНГ. В этой опасной тенденции, а вовсе не в мифическом желании злокозненного «Трэнспэрэнси Интэрнэшнл» запачкать парадный кафтан белорусской державы, следует искать причины падения нравов, которое неизбежно ведет в «клуб Гаити».