Специфическое понимание Политического — одна из основных причин того, что наше общество породило автократию и пока что безуспешно борется с ней. Специфичность состоит в разделении обыденности и политики. Последняя в мироощущении среднего беларуса представляет собой нечто чрезвычайное, противоположное повседневности. Уже в одном этом аспекте присутствует задел для автократии, отрицающей размеренный ход жизни, поддерживающей перманентную мобилизацию.
В подобном мироощущении фигура политика также не предполагает рядовых качеств, но — силу и харизму. Это особенно проявилось в 2020 году, когда в адрес альтернативного кандидата в президенты С. Тихановской были высказаны многочисленные уничижительные комментарии. Их авторами стали не только представители власти, но и сторонники перемен. Оказалось, что среди беларусов широко распространено мнение, в соответствии с которым «обычный человек» не обладает достаточной легитимностью как политик. Он достоин лишь технической роли, положения временщика.
Во время протестов, последовавших за президентскими выборами 2020 г., восприятие политики как чрезвычайного было особенно заметно. Карнавализация, ставшая доминантой тех событий, — не что иное как отрицание обыденного, усреднённого. Это вариация на тему чрезвычайного положения. Именно поэтому беларуское протестное движение было обречено с самого начала. Его участники не были готовы сделать протест частью своей обыденности. Это проявилось и в календарном аспекте (самые значимые оппозиционные акции были приурочены к выходным дням), и в «дресс-коде» (использование одежды особых цветов). Налицо стремление к демаркации повседневности и Политического. Как итог, деятельность по изменению политического расклада носила пульсирующий характер. Она не могла дать ощутимых результатов, особенно на фоне отказа от силового противостояния с властями, при подчёркнутой миролюбивости движения за перемены.
В то же время государство, ставшее задолго до событий 2020-го инструментом в руках режима А. Лукашенко, действовало вполне рутинно, что предопределило системный результат в виде удушения протестного движения и полного контроля над страной. Причём нужно отметить, что рутинизация всего и вся — особенность государства как такового. По этой причине оно столь жизнестойко в историческом разрезе. Переплетаясь с обыденностью, оно делает борьбу с ним крайне трудным занятием. Для этого необходим либо экстраординарный заряд массовой пассионарности, либо подражание ему (государству), что равно сплетению политической борьбы и повседневности.
Для людей, занятых в государственном управлении, подавление протестов и участие в реакции, контрреволюции — скорее административная, а не политическая проблематика. Их идентичность связана в первую очередь с дискурсом государства, и лишь во вторую очередь — с Политическим. Наиболее весомым аргументом в пользу этой оценки является фигура самого Лукашенко. На протяжении десятилетий он повторял один риторический мотив: в Беларуси нет политики. Себя он крайне редко называл политиком, стараясь использовать простую формулу «работаю президентом». Интуитивно он пришёл к максиме о том, что государство устойчивее Политического. Кризис 2020 г. был для Лукашенко политическим в относительно небольшой степени. В большей мере это было сражение государственника за право сохранить собственное творение. В его оптике это оправдало насилие.
Беларускому обществу предстоит масштабная работа по изменению собственного восприятия Политического. Лишь после того, как оно сделает политику созвучной обыденности, борьба с неугодными установлениями приобретёт системность и соответствующий КПД. До тех пор Политическое будет оставаться благодатной почвой для чрезвычайности, порождающей всё новые масштабные социально-политические травмы и неуверенность в будущем.