Почему Россия поддерживает Беларусь и будет и дальше поддерживать? Чем это обусловлено? Своим мнением по этому поводу с газетой «Белорусы и рынок» поделился директор Центра исследований постиндустриального общества (Москва) доктор экономических наук Владислав ИНОЗЕМЦЕВ.
—? Всего пару месяцев назад в Кремле казалось, что нестабильность в Беларуси и вокруг нее осталась в прошлом: Александр Лукашенко восстановил контроль над ситуацией, его финансовые аппетиты были довольно скромны —? и Москва спокойно могла ждать дальнейшего развития событий. Однако бессмысленный захват пассажирского самолета компании Ryanair, совершенный в самый неподходящий момент, накануне саммита ЕС, запустил череду санкций, которые могут оказаться болезненными не только для Беларуси, но и для России. Определить основную траекторию развития отношений между нашими странами в новых условиях довольно сложно.
Пролонгация российской поддержки
В целом Россия поддерживала и будет поддерживать Беларусь. Хотя Владимир Путин часто бывает раздражен действиями Александра Лукашенко, он понимает сходство внутренних логик действий Минска и Москвы: во многом путинский режим является учеником лукашенковского. Хотя пик «капитализации» Беларуси в глазах Кремля прошел в конце 2019? года, когда Владимир Путин хотел объявить о создании единого государства и таким образом легитимизировать свою власть на период после 2024? года, Россия не готова бросить Беларусь, так как переход ее в западный лагерь будет не только геополитическим поражением Москвы, но и, что еще важнее, свидетельством банкротства авторитарной системы власти в постсоветской европейской стране. Кроме того, Москва не понимает, как она сможет выстраивать отношения с составной частью Союзного государства и членом Евразийского союза, если Беларусь направится в Европу. Полагаю, что в такой ситуации для России открылись бы уникальные возможности, а Беларусь стала бы идеальным «мостом» между ЕС и ЕАЭС, но в Кремле не привыкли рисковать, и поэтому ставка на Александра Лукашенко выглядит окончательной.
Что касается помощи России белорусскому режиму, то она будет дозированной и будет оказываться только в том случае, если Минск будет приперт к стенке западными санкциями. Прежде всего помощь сведется к кредитам (в какой-то момент они могут быть обменены на белорусские активы, но до поры до времени останутся именно кредитами), некоторому расширению закупок белорусских товаров и обеспечению транзита их на мировые рынки. Вероятно, Россия может попытаться экспортировать их как свои собственные или производить товарные зачеты, например нефтепродуктами: Москва может закупать белорусские бензин и мазут для внутреннего рынка, поставлять собственные продукты за рубеж и обеспечивать работу клиринговых механизмов. Однако осуществление подобной помощи затруднится тем, что в России доминируют частные компании, и тот же «Уралкалий» вполне может попытаться занять место «Беларуськалия» на внешних рынках, а «Аэрофлот» —? вернуть под контроль некоторые выгодные маршруты, на которых долгое время активно работала «Белавиа». Кроме того, мне кажется, что Москва станет препятствовать некоторым шагам белорусских властей, например ограничению сухопутного транзита из ЕС, о котором говорил Лукашенко: данный коридор исключительно важен для России.
Возможность конфронтации
Естественно, встает вопрос, готова ли Россия к конфронтации с западными странами по поводу Беларуси? Не думаю, что такая конфронтация в целом стоит на повестке дня. ЕС не может запретить России торговать с Беларусью или выдавать ей кредиты. Насколько западные державы рискнут ввести вторичные санкции против российских компаний, ведущих дела в Беларуси, мне трудно судить. Ситуация может измениться, если в Минске начнется очередной раунд гражданского противостояния и Россия вмешается военным образом, но я и в прошлом? году исключал такой вариант, а сейчас он кажется еще менее вероятным. При этом торговаться с Западом относительно перспектив Беларуси Владимир Путин точно не собирается, в частности и потому, что Европе и США реально нечего предложить России, так как ситуацию в Беларуси эти страны не контролируют, а сделки с Москвой не будут поддержаны в ЕС (можно вспомнить реакцию на предложенную недавно идею проведения нового саммита «Россия —? ЕС»).
Интеграционное будущее
Самым важным вопросом на сегодняшний день остается перспектива интеграции между Россией и Беларусью. На мой взгляд, никакой спешки в этом вопросе со стороны Москвы не просматривается. Путин легитимизировал свою власть; экономическая ситуация в России стабильна; протесты подавлены; режиму ничего не угрожает. Лукашенко также не собирается «сдавать» Беларусь Кремлю, считая страну своей собственностью. Проблема, как я ее вижу, состоит в том, что Лукашенко, в отличие от российских лидеров, более всего озабочен властью, а не деньгами. Он скорее погибнет в президентском дворце, как Сальвадор Альенде, чем сбежит со своими миллиардами в какую-нибудь лояльную ему страну. И именно это делает его недоговороспособным, как убедились в Москве в 2019? году. Поэтому переговоры о «продолжении интеграции» будут идти и дальше, но результата от них я бы не ждал. Несколько миллиардов долларов —? для Кремля не те деньги, экономия которых может компенсировать дестабилизацию в Беларуси.
Кроме того, нужно иметь в виду еще одно обстоятельство, обычно остающееся в тени. Интеграция России и Беларуси может быть проблемной и для России, и для Беларуси. Одно дело — ударить по рукам, другое — оформить новую реальность. В случае создания нового государства (а присоединение Беларуси по сценарию Крыма ничего России не даст) нужны референдумы и в Беларуси, и в России, а их результаты предсказать трудно. Кроме того, если в России добавятся почти 10 млн новых граждан, гораздо более проевропейских и протестно настроенных, чем россияне, это скорее станет для Путина проблемой, чем достижением. Сейчас Кремль озабочен подавлением внутренних протестов, так что добавить к нему протест, который пока является проблемой соседнего дружественного диктатора, было бы бессмысленно. В целом я скептически отношусь к возможности объединения государств и полагаю, что белорусскому суверенитету, в отличие от свобод и прав белорусских граждан или успешности белорусских компаний, сейчас мало что угрожает.
Слабое притяжение белорусских активов
Что касается интереса россиян в приобретении белорусских активов, то он несколько преувеличен. Мы прекрасно понимаем, что любая собственность в Беларуси весьма условна. Совсем недавно Россия убедилась в этом на примере потерянного «Газпромом» Белгазпромбанка. Интерес к «Беларуськалию» и нефтеперерабатывающим заводам определяется прежде всего тем, что дешевая покупка их структурами Дмитрия Мазепина или Михаила Гуцериева могла бы позволить последним рассчитаться с гигантскими долгами российским госбанкам. Сами же по себе в нынешней ситуации белорусские активы не очень интересны, покупать их имело бы смысл только в расчете на смену власти и бурное экономическое развитие новой Беларуси, но Кремль вряд ли мечтает сейчас о подобной перспективе.
Поэтому ничего судьбоносного на очередной встрече Владимира Путина и Александра Лукашенко не произошло. Москва сейчас занята своими проблемами: в ближайшей перспективе выборы в Государственную думу, запуск «Северного потока —? 2», реализация хотя бы некоторых пунктов женевских договоренностей в США, преодоление третьей волны ковида, обеспечение минимального экономического роста. Сегодня присоединение Беларуси не может иметь того эффекта, который имело присоединение Крыма в 2014? году, поэтому Путин будет наблюдать, как ухудшается политическое и экономическое положение Лукашенко (а последнее сейчас особенно неустойчиво) и по-прежнему идти на небольшие уступки Минску, не способные кардинальным образом изменить ситуацию. Мы с вами —? и россияне, и белорусы —? сегодня живем не в эпоху перемен, а в период безвременья, и, боюсь, период этот закончится не скоро…
Источник: Ольга Шавела, «Белорусы и рынок»