2 февраля на совещании по вопросам подготовки и проведения VI Всебелорусского народного собрания Александр Лукашенко анонсировал проведение в стране масштабного социологического исследования и попросил содействия граждан, которые будут принимать в нем участие.
Дословно Главой государства было сказано следующее. «Мы приняли решение (мною оно давно принято) о масштабном социологическом исследовании в Беларуси… к Всебелорусскому народному собранию… я обращаюсь к людям… очень прошу объективно и честно ответить… Для меня лично это очень важно… Анонимность гарантирую полностью»(1).
На анонимности социологического исследования Лукашенко сделал особый акцент, ведь его сторонники зачастую не желают публично высказывать свою позицию. По словам Лукашенко, основным исследователем выступает не белорусская, а зарубежная компания.
Фактическое отсутствие объективной и независимой политической социологии является ахиллесовой пятой белорусского режима на протяжении вот уже многих лет. Одни независимые социологические службы (тот же НИСЭПИ) были разгромлены, другие вынужденно приняли правила игры и не замеряют рейтинг Александра Лукашенко, чтобы не повторить судьбу НИСЭПИ. Тем не менее, запрос на объективную социологию в белорусском обществе есть — и это лишний раз свидетельствует о зрелости нашего общества.
В этой связи можно вспомнить онлайн-замеры популярности претендентов на президентский пост, проведенные несколькими крупными белорусскими интернет-порталами в конце мая 2020 года, которые показали крайне низкие цифры поддержки действующего президента РБ и удивительно высокие — у его потенциальных соперников. Именно после публикации результатов этих интернет-опросов, которые ни в коем случае не претендовали на научность (что признавали редакции большинства интернет-СМИ, проводивших эти опросы), и появился известный мем про «3%».
Негативный для властей общественный резонанс пришлось тушить в экстренном порядке: в Национальной академии наук Беларуси был созван экспертный актив во главе с тогдашним директором Института социологии НАН Геннадием Коршуновым, в ходе которого ученые пришли к выводу, что интернет-опросы СМИ относительно политических предпочтений их аудитории могут считаться «опросами общественного мнения о социально-политической ситуации».
Ведь еще в 2012 году в Кодекс об административных правонарушениях была добавлена статья 9.28 «Незаконное проведение опросов общественного мнения», которая запрещает «проведение исследований и опубликование результатов опросов общественного мнения, относящихся к общественно-политической ситуации в стране, республиканским референдумам, выборам Президента Республики Беларусь, депутатов Палаты представителей, членов Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь, без получения соответствующей аккредитации». Понимая, что в соответствии с этой статьей КоАП интернет-ресурсы могут привлечены к ответственности, они быстро свернули свои голосования, да было поздно: мем про «3%» уже ушел в народ, что явно стало неприятным уколом для власти.
Оппоненты власти укоряли верхи в отсутствии реальных социологических исследований о рейтингах потенциальных кандидатов в президенты: результатам июльского исследования Ecoom, показавшему 69,4% у Лукашенко против 14,6% всех альтернативных кандидатов вместе взятых, немалая часть «разогретого» на тот момент белорусского общества просто не поверила.
В ходе кампании-2020 еще одним неприятным сюрпризом для властей стало появление нескольких платформ, ставивших основной целью альтернативный подсчет голосов на выборах президента. И хотя впоследствии выяснилось, что к большинству этих платформ можно было предъявить обоснованные претензии по части сохранения безопасности личных данных пользователей (эту тему власть особенно активно муссировала в последние недели перед днем основного голосования) — но только на платформе «Голос» к 9 августа зарегистрировалось более миллиона пользователей.
Правда, вопрос сохранения анонимности и вытекающий и него вопрос получения искренних ответов респондентов остается по-прежнему актуальным: анкетируемые (опрашиваемые), к сожалению, не всегда полностью доверяют опрашивающим и могут несколько кривить душой, давая не совсем искренние ответы. Обещания А. Лукашенко максимально сохранить анонимность лиц, участвующих в анонсированном социсследовании — это попытка сыграть на поле своих оппонентов, «публикующих персональные данные в Telegram-каналах».
Сейчас, напомню, уже давно как век интернета: классическое «бумажное» социологическое исследование можно и не проводить — появились новые методы. Так, в период с 26 ноября по 16 декабря 2020 года по заказу варшавского Центра восточных исследований белорусские интервьюеры провели телефонный опрос по репрезентативной выборке в 1000 человек (2). Еще раньше, 22–28 сентября 2020 года, через специальную онлайн-панель, которую используют в своих исследованиях рекламные компании, британский Королевский институт международных отношений ChathamHouse провел социологическое исследование о том, как граждане страны голосовали на выборах и как сейчас оценивают события в стране. В исследовании приняли участие 899 человек, ошибка репрезентативности составляет 3,27% (3). Эта же структура с 14 по 20 января 2021 года провела опрос среди белорусских городских жителей на тему их доверия к институтам. Исследование проводилось методом CAWI по репрезентативной выборке с 926 человек.
И хотя, согласно закону, в нашей стране проводить исследования и публиковать результаты опросов общественного мнения, относящихся к общественно-политической ситуации в стране, республиканским референдумам, выборам президента, депутатов и сенаторов имеют право только структуры, аккредитованные Комиссией по опросам общественного мнения при НАН Беларуси, британские и польские исследователи обошлись без аккредитации.
Если верить результатам этих исследований, то настроения, царящие в белорусском обществе в отношении к нашей власти, мягко говоря, далеки от того, чтобы называться безоблачными. Что же касается телефонного опроса и наличия либо отсутствия аккредитации для его проведения, то в случае использования IP-телефонии и прочих достижений цифрового мира, интервьюеры физически могли находиться за пределами Беларуси со всеми вытекающими из этого для них юридическими последствиями, а точнее — без оных. Проведение нынешнего масштабного социологического исследования является, отчасти, попыткой власти противопоставить его этим «альтернативным» социсследованиям.
На совещании 2 февраля не было ничего сказано о методике проведения исследования, размерах выборки, максимальной ошибки репрезентативности и прочих чисто социологических нюансах. Лично у меня сложилось впечатление, что данное исследование по своей масштабности будет больше похоже на проект, близкий к пилотной переписи населения, но не к социологическому исследованию. Ведь для того, чтобы получить срез общественных настроений, достаточно опросить лишь тысячу жителей нашей страны, правда, отобрать их будет нужно в соответствии с определенными критериями (пол, возраст, уровень образования, место жительства — город либо село). Но за несколько дней (исследование, напомню, было анонсировано 2 февраля, а проведение ВНС запланировано на 11–12 февраля) такие опросы не проводятся: подготовка и проведение исследования, а также обработка полученных результатов обычно требуют минимум 2-3 недели. Разумеется, необходимо дождаться, когда результаты нынешнего «президентского» соцопроса будут озвучены, но на данный момент складывается впечатление, что это, в первую очередь, будет политический проект и только потому уже — претендующий на научность.
8 февраля на заключительном совещании по вопросам подготовки и проведения ВНС Главой государства было озвучено, что в социологическом исследовании, проведенном в два этапа, приняло участие около 10 тысяч человек и«это в 10 раз больше, чем обычно исследуют социологи». Затем А. Лукашенко рассказал еще немного: «Первый этап — мы взяли практически чисто городское население. Предприятия были исследованы среднего уровня (по настроениям). То есть не самые преданные власти, но и не самые оппозиционные — взяли середину. Второй этап — в последнюю неделю после моего обращения к людям, чтобы они ответили на вопросы. И там мы исследовали все населения, начиная от сел и деревень и заканчивая городом Минском»(4). Вот, пожалуй, и все, что известно о методике проведения этого социологического исследования.
Также выглядят, как минимум, странными планы пригласить для проведения социсследования «россиян и украинцев», как в имиджевом для власти плане (это, простите, нужно было сначала фактически разгромить свою независимую социологию, чтобы теперь приглашать иностранных исследователей?), так и в чисто профессиональном: неужели у наших российских и украинских партнеров есть в Беларуси т. н. опросная сеть, необходимая для проведения репрезентативного национального опроса? Также случае приглашения иностранных исследователей снова возникает вопрос их аккредитации (хотя что-то подсказывает, что как раз в данном случае проблемы не возникнет). Правда, можно допустить, что глава государства имел в виду только интервьюеров, работающих «в поле», когда говорил о привлечении иностранных специалистов, но когда тогда быть с пассажем «будут подключены белорусские социологи, но они не должны быть главными»?
На совещании 2 февраля А. Лукашенко отметил, что хотя VI Всебелорусское народное собрание и является важнейшим событием в жизни страны, но «две с половиной тысячи человек и приглашенных, гостей — все они там не выступят» (5). У нынешнего ВНС, равно как и у всех предыдущих, большая проблема с легитимностью — оппоненты власти упрекают организаторов ВНС, в том числе, в закрытой процедуре делегирования делегатов для участия в «народном вече».
И хотя власти развернули кампанию по проведению диалоговых площадок и общественных приемных, а также инициировали «уникальную общественную дискуссию» по сбору предложений к ВНС (15 декабря заместитель главы Администрации президента Андрей Кунцевич рассказал, что «на сегодняшний день саккумулировано более 10 тысяч предложений»(6)), попасть на ВНС человеку «со стороны» невозможно. Житель Столинского района попросился делегатом на ВНС и буквально на днях получил ответ из райисполкома, в котором ему рекомендовали принять участие в работе диалоговых площадок и общественных приемных, читать районную газету, а за актуальной информацией о VI Всебелорусском народном собрании следить на официальном сайте данного форума и социальных сетях (7).
Судя по всему, проблему «легковесности» статуса ВНС осознают и наверху. Например, было заметно, насколько «без огонька» Лукашенко в ходе упомянутого совещания зачитывал текст о подготовке к ВНС (5). Обычно, когда он говорит о том, что его действительно волнует, делает это куда более эмоционально.
Независимо от того, озвучит ли власть на нынешнем ВНС нам что-то принципиально новое или нет, анонсированное масштабное социологическое исследование есть ни что иное, как попытка придать дополнительный вес мероприятию, легитимировать «народное вече». Тут даже важно не столько провести такое социсследование, сколько заявить о его проведении и озвучить полученный «глас народа» (в данном случае — с трибуны ВНС).
___________
(3) https://www.chathamhouse.org/2020/10/what-belarusians-think-about-their-countrys-crisis