Костёл, хоккей и Беларусь

За последние две недели среди самых громких новостей в Беларуси оказались истории о возвращении и отставке митрополита Тадеуша Кондрусевича и о переговорах по поводу чемпионата по хоккею. Причём обе «шума навели на весь мир» и обсуждаются далеко не только у нас. Первая история — про религию, вторая — про спорт, и обе — про их отношения с властью. Оказывается, что эти истории связаны между собой больше, чем кажется на первый взгляд. Объединяет их воедино главный белорусский антигерой последних дней — сказочный швейцарец Рене Фазель. Если распутать этот узел, можно многое прояснить в том мифологическом водовороте, куда мы все попали. Но обо всём по порядку.

И спорт, и религия, и политика — довольно странные штуки, а общее у них то, что все они имеют символическую природу. Особенно это видно на примере первых двух явлений. И религиозные священнодействия, и спортивные соревнования в нашем мире как бы необязательны, можно прожить целую жизнь и ни разу не зайти в церковь или ни разу не посмотреть тот же хоккей (как я). Со стороны и взмахи кадилом, и удары по мячу выглядят как может и красивые, но совершенно бесполезные действия, однако миллионы людей не представляют себе жизни без всего этого. В храмах и на стадионах они следят за тем, что делают особые люди, одетые в необычные костюмы, и вместе с ними переживают сильнейшие чувства, переплавляясь в настоящие коллективные тела, которые начинают жить своей жизнью.

В свою очередь политика, наоборот, представляется самым серьёзным, обязательным и неизбежным, что определяет жизнь человека. Мы связываем личную безопасность, гарантию хлеба насущного и крыши над головой именно с нормальной ситуацией в государстве и обществе. Но оказывается — и мы сейчас это особенно сильно переживаем — что ни оружие, ни деньги, ни какие-то другие материальные инструменты сами по себе не работают, если нет той самой неуловимой «легитимности», если люди не признают существующий порядок. А признание или непризнание выражаются во многом именно через символы, и тут флаги, жесты и гимны, как видим, играют ключевую роль, на борьбу с ними бросаются все доступные ресурсы от МЧС и ЖКХ до пресс-секретарши. Безусловно, для непосвящённого это кажется таким же нерациональным, как целование икон или катание шайбы по льду. Наконец, все три явления тесно связаны между собой. Исторически спортивные игры произошли из религиозных ритуалов, Олимпиады проводились в честь олимпийских богов. А что до претензий спорта и религии быть «вне политики», то пусть они для начала попробуют денёк побыть вне экономики. Вне политики можно жить только в одиночку на необитаемом острове.

В нашем случае все три линии собрал вместе именно Рене Фазель. Когда-то в позапрошлой жизни, в забытом довирусном мире, а именно в сентябре 2019 года, у Международной хоккейной федерации была конференция в Риме. Тогда католик Фазель решил заодно организовать для её участников большую аудиенцию у Папы Франциска [1, ссылки в конце текста]. Папа в своём приветствии подчеркнул командный дух хоккея и его роль в социальном развитии и в построении сообществ. Президент федерации в понимании своей миссии зашёл гораздо дальше. Для Фазеля хоккей выполняет поистине эсхатологическую задачу, он объединяет человечество и приближает мир во всём мире. Он привёл пример того, как россияне и украинцы, приехавшие на ту конференцию, вместе говорят о хоккее, несмотря на «текущую политическую ситуацию». Он также рассказал о сборной женской команде Северной и Южной Корей, где хоккеистки играют «друг за друга и за корейский народ». По словам Фазеля, Папа сказал ему, что такая сборная — «чудесное послание мира» [2]. Какое уж тут «вне политики!» Хоккей чудесным образом решает любые политические проблемы от войны на Донбассе до семидесятилетнего тоталитаризма, самого отбитого на Земле. Конечно, по сравнению с такими тяжёлыми случаями Беларусь с её всего лишь тридцатью тремя тысячами арестованных — это вообще не проблема. «Чемпионат мира по хоккею приведет к своеобразному примирению власти и оппозиции, протестующих», и вопрос будет решён. В конце той тёплой и дружеской встречи Рене Фазель подарил Папе хоккейную рубаху с номером 1, гербом Ватикана и надписью «Franciscus».

О приключениях Фазеля в Минске и о его оправданиях за эти приключения мы теперь уже знаем. В своих неутомимых попытках помочь белорусской оппозиции начать диалог с властями он даже сгоряча перепутал Светлану Тихановскую и Юлию Тимошенко (на сайте уже поправили, но интернет помнит всё). Ну, как говорится, Карл Маркс и Фридрих Энгельс — это не муж и жена, а четыре совершенно разных человека. Добавить тут особо нечего, так что перейдём к третьей стороне треугольника — к контактам между Ватиканом и Лукашенко.

Стоит кратко напомнить последовательность событий. В августе митрополит Тадеуш Кондрусевич выступил с довольно сдержанной критикой властей, но для них этого стало достаточно, чтобы не пустить его назад в страну 31 числа. В сентябре в Беларусь прилетел своего рода министр иностранных дел Ватикана архиепископ Пол Галлахер, поговорил с Макеем и по итогам дал пессимистичное интервью, где сказал, что вряд ли Кондрусевич сможет скоро вернуться. В октябре за ним последовал ещё один ватиканский дипломат, архиепископ Антонио Меннини, но его визит, кроме приветствия митрополиту Вениамину, ничем особенным не отметился. В ноябре новый нунций Анте Йозич вручил верительные грамоты Лукашенко и выпил с ним шампанского. В декабре, несмотря на присутствие в стране нунция, то есть посла Ватикана, прилетел «специальный посланник Папы Римского» Клаудио Гуджеротти, бывший нунций в Беларуси, и встретился лично с Лукашенко. За этим последовал телефонный разговор Папы Франциска с Лукашенко, после чего Кондрусевичу было высочайше позволено вернуться в страну, гражданином которой он является, и он отпраздновал Рождество вместе с белорусскими католиками. Наконец, в январе Папа Франциск отправил Кондрусевича в отставку по возрасту и… поставил на его место ещё более старого временного управляющего. На этом полугодовой скандал, казалось бы, завершился. Усилиями четырёх посланников неудобный епископ вернулся домой, но сразу же был нейтрализован.

Но не тут-то было. В Беларуси многие католики были разочарованы результатами всех этих переговоров, но всё же в целом новость об отставке Кондрусевича встретили довольно смиренно. Зато в остальном мире она многих серьёзно возмутила. Кёльнское католическое радио, одно из важных церковных медиа Германии, опубликовало текст, где задаётся вопросом, была ли заключена сделка между Ватиканом и Лукашенко, а также подчёркивает, что Папа за шесть месяцев ни разу не высказался насчёт Беларуси [3]. Французская газета La Croix, одно из главных французских медиа вообще, не только католических, ссылается на свой источник среди дипломатов в Риме и пишет, что сделка определённо была, а также что официальные представители Ватикана отказались давать La Croix комментарий по этому поводу [4]. Наконец, главный редактор портала Crux, ключевого католического издания на английском языке, прореагировал жёстче всех: сказал, что всё это выглядит как сделка с дьяволом, и посоветовал Ватикану приготовить объяснения, пока у него ещё есть время [5]. Важно отметить, что это всё внутрицерковная, католическая критика, причём не маргинальная, со стороны ультралевых или ультраправых верующих, которые только дай повод напасть на Папу и Ватикан, а со стороны вполне умеренного мейнстрима.

Тут, конечно, можно возразить — зачем так ругать Ватикан, ведь там наверняка стараются ради Беларуси, как могут. Нет публичной поддержки — это чтобы не навредить ещё больше белорусским католикам. Отправили Кондрусевича в отставку — зато он смог вернуться домой. Шампанское — а что бы вы делали на месте нунция? Конечно, хотелось бы верить, что где-то о нас думают и пытаются помочь. Но лично я, к сожалению, в этом конкретном вопросе пессимист, и вот почему. Как мы видели, ситуация с Кондрусевичем наконец сдвинулась с места, когда в Минске побывал Клаудио Гуджеротти, нунций в Беларуси в 2011–2015 годах. У нас запомнили, как он заливисто смеялся, когда Лукашенко пытался шутить про целибат, как он посетил политзаключённых и как он носил вышиванку. После этого он уехал в Украину и служил там до прошлого лета. Там запомнили, как он ездил на восток на линию фронта и возил гуманитарную помощь, собранную европейскими католиками. И вот в 2016 году, пока он этим занимался, он дал Ватиканскому радио интервью, которое совершенно шокировало украинцев [6]. Ответив на вопросы о положении на фронте, Гуджеротти немного порассуждал о ситуации в Украине в целом. Он считает, что Украина, которая «очевидно находилась в зоне влияния Российской Федерации, решила, несомненно под давлением (sic!) западных сообществ, повернуться в сторону Европы и США». «Феномен Майдана» стал «де факто отделением от России» (напомню читателям, что Украина является независимым государством с 1991 года), что привело к экономическим проблемам, падению зарплат и бедности населения. Это не комментарий тролля в интернете. Это говорит посол, проживший уже немало времени в стране и лично посещавший зону боевых действий. Итак, представитель Ватикана считает, что экономические проблемы у Украины из-за того, что Запад силой оторвал её от России, а не потому, что эта самая Россия начала против неё военную агрессию, воспользовавшись её внутренним политическим кризисом. Легко ли в таком геополитическом тумане разглядеть каких-то белорусов, которые почему-то вроде бы протестуют и из-за чего-то вроде бы страдают? Едва ли.

Как видим, между ситуациями с Чемпионатом мира по хоккею и с митрополитом Тадеушем Кондрусевичем можно найти много общего. В обоих случаях белорусский режим использует их, чтобы продолжить хоть какие-то контакты с Западом, с которым в чисто политическом поле отношения уже уничтожены. В обоих случаях обратная сторона пытается как-то договариваться с Лукашенко, пытаясь при этом не упоминать об убитых, о заключённых и о других неприятных темах. В первом случае мы имеем дело с отдельным коррумпированным чиновником, подход которого не разделяют уже даже коллеги по федерации, так что шансов на чемпионат в Минске с каждым днём всё меньше. Во втором же случае есть целая система, которая почти полгода хором молчит и избегает контактов с белорусскими католиками и гражданским обществом. И тут возникает главный вопрос — что же этими людьми движет? «Бабло» — не ответ, во всяком случае, такого ответа явно недостаточно, учитывая, что договоры с Лукашенко сейчас для Фазеля и Ватикана становятся такими ударами по репутации, что себе дороже. Здесь стоит вернуться к началу — к самой природе спорта и религии и к тому, что между ними общего.

Важно уточнить, чем-то и другое не являются. Спорт — это не про тренировку тела и не про здоровье. Про это — физкультура и медицина. Если бы спорт был про тело, шахматы не были бы спортом. Спорт — это про правила. Религия — не то же самое, что вера в Бога, есть религии, где нет понятия веры и нет понятия Бога. Религия — это тоже в первую очередь про правила. И то, и другое — это игры в широком смысле слова, а игры — это то, у чего есть правила.

И вот тут самое интересное. Никакая игра, никакая система правил не может существовать в вакууме. Все они разыгрываются в мире, который больше их и на который внутренние правила игры не распространяются. Это заставляет игрока однажды сделать выбор между двумя противоположными стратегиями: или перейти на более высокий уровень, где не всё подчиняется привычным правилам, или попытаться эти правила искусственно натянуть на весь остальной мир, а если не выйдет — то просто оградиться от него. Другими словами, принять риск или отказаться от риска.

На примере спорта эти разные уровни видны особенно хорошо. У любой спортивной игры есть свои внутренние правила — можно касаться мяча руками или нельзя, можно ли заступать за черту, и так далее. Но при этом есть более широкие принципы спорта, его основные ценности — отказ от насилия (а в боевых играх — от запрещённых приёмов), самодисциплина, уважение к сопернику, fair play и так далее.

Что касается религии, тут сложнее сказать, где правила внутренние, а где внешние. Однако многое из того, что сейчас считается общепринятыми человеческими нормами, на самом деле происходит из тех или иных религиозных требований. Распространялись они только на членов религиозной общины, поэтому «не убей» — это изначально «не убей единоверца». А как отличить единоверца от чужака? Именно по соблюдению всех остальных религиозных правил и условностей: «свой» не будет есть свинину, будет носить определённую одежду, будет молиться определёнными молитвами, и так далее. Поэтому религиозный закон, от мелочей ритуала до высоких моральных принципов — это единое целое. Библейские авторы просто влюблены в Божий Закон («Закон уст твоих для меня лучше золота и серебра», Псалом 118, стих 72), но это не потому, что им так уж нравится подчинение правилам само по себе. Просто в их времена только следование законам своей общины служило гарантией безопасности в мире, где не было ещё никаких страховок, пенсий и Женевских конвенций. У нас в Беларуси современные нормы отчасти перестали работать, и мы сразу оказались с библейскими авторами в похожем положении. И когда мы в магазине между двумя марками молока с одним и тем же вкусом выбираем ту, которая не связана с провластным бизнесом, так ли уж это далеко от того, как древние евреи считали животных с раздвоенными копытами чистыми, а с нераздвоенными — нечистыми? Конечно, в отличие от них, нам легче дать рациональное поведение нашему выбору, но в обоих случаях мы имеем дело с верой в то, что если все вместе будут солидарно совершать определённые действия, то это расширит пространство безопасности.

Для христиан «переход на новый уровень игры» происходит внутри самой библейской традиции, когда Христос главными заповедями в Законе Моисея называет «Возлюби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим» и «Возлюби ближнего, как самого себя» (Мф 22:35–40). А ближний, как следует из притчи о самарянине — это в буквальном смысле любой человек рядом с тобой. Что же до бесчисленных ритуальных правил, то «суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк 2:27). И это не отмена закона, любить ближнего — именно религиозное требование, а не просто красивое пожелание. Однако любить ближнего нельзя по раз и навсегда установленным правилам игры, поэтому играть зачастую приходится вслепую. Из этого противоречия вырастает христианская цивилизация, с её великим желанием всех любить и трагической неспособностью реализовать это желание на практике. Реакцией на её неудачи становится постхристианская цивилизация, где заповедь о любви к Богу вынесена за скобки, это представляется как личный выбор каждого, а заповедь о любви к ближнему формализована в различных декларациях прав человека. И сейчас Беларусь сражается за то, чтобы играть именно по этим правилам, а не по правилу «человек человеку волк».

Итак, знакомые правила игры рано или поздно сталкиваются со сложной реальностью, которая в них не вписывается. На примере Рене Фазеля мы видим, как можно попытаться эту реальность подчинить удобным правилам. Хоккей становится тем жертвоприношением, которое может помирить и Россию с Украиной, и обе Кореи, и белорусских силовиков с гражданами. Но возникает простой вопрос — почему, если мы закрываем глаза на вопиющие нарушения всех остальных человеческих правил, правила хоккея должны для нас иметь какое-то значение? Если кое-кто проиграл выборы и после истечения предыдущего срока удерживает власть силой, а Рене Фазель продолжает называть его «президентом», то почему тогда на льду нельзя решить проблемы клюшкой по зубам или коньком промеж глаз? Мы видим, что официальная Католическая церковь по сути избавляется от того человека, который всего лишь исполнил основу её учения и продолжил говорить о любви к Богу и ближнему посреди полномасштабного террора. Да, ритуальный порядок воспроизводится, службы служатся — но об этом ли был разговор? И если Ватикан отказывается от епископов, то что мешает епископам махнуть рукой на Ватикан и начать женить священников или рукополагать женщин, если те попросят? Конечно, к Православной церкви все те же вопросы.

Противоположный пример — это те спортсмены и служители Церкви, которые вспомнили всё, чему их научили годы тренировок и молитв, и вышли с этим в мир, к людям, в общество. Спортсмены вспомнили, что у них есть сила и есть контроль над ней. Они вспомнили, что не только они уважают своих соперников, которым пожимают руку после соревнований, но и что их уважает множество людей и что они могут уважать самих себя. Они вспомнили, что добились своих званий чемпионов тяжёлым трудом, а не получили их от кого-нибудь, кому они теперь навечно должны. А люди Церкви вспомнили, что все они цари и священники, что у всех у них есть свобода и достоинство детей Божьих, что «вся власть от Бога», и поэтому их задача — поставить власть на место и подчинить её Богу. И когда спортсмены в белом шли колонной по центру Минска, их приветствовал колокольный звон Кафедрального собора. Игра ещё не закончилась, она продолжается.

[1] IIHF meets the Pope. https://www.iihf.com/en/news/14971/iihf-meets-the-pope

[2] Rene Fasel: ma rencontre avec le pape. https://www.lematin.ch/.../rene-fasel-ma-rencontre-avec…

[3] Spekulationen uber die Umst? nde der Heimkehr des Minsker Erzbischofs. https://www.domradio.de/.../entgegenkommen-des-papstes…

[4] Les dessous de la demission de l’archeveque de Minsk. https://www.la-croix.com/.../dessous-demission…

[5] Vatican may need to explain what looks like its deal with the devil. https://cruxnow.com/.../vatican-may-need-to-explain.../…

[6] Si combatte in Ucraina. Il nunzio: «Difficile situazione umanitaria». http://www.archivioradiovaticana.va/.../ucrain.../it-1250512