Запуск в 2013 году глобальной китайской инициативы «Один пояс — один путь» («Пояс и Путь») и ее континентальной части — Экономический пояс Шелкового пути — стали говорить о позиционировании Пекина в качестве глобального не только экономического, но и политического актора. Для Евразии это стало новым вызовом регионального конструирования, так как до сих пор Россия, Европа и сравнительно недавно США считались основными игроками Евразии. Китай длительное время, еще с конца XIX века, находился в ослабленном, раздробленном, консолидирующемся состоянии. Но, вплоть до этой инициативы говорить всерьез об активной евразийской и глобальной политике Пекина было очень сложно. Поворот в сторону континента связан со множеством факторов, но сегодня мы уже констатируем глобальные амбиции Пекина.
Экономические преимущества сотрудничества с КНР во многих странах до сих пор не подвергались сомнению. Китай — крупнейший сборочный цех, один из самых емких рынков в мире представлялся как лучший экономический партнер. Более того, Пекин после распада СССР и отказа Москвы от коммунистической идеологии «подхватил знамя» защитника развивающегося мира. Поэтому Африка, Латинская Америка стали еще до инициативы воспринимать Китай как определенную альтернативу Вашингтону. Достаточно вспомнить сотрудничество Венесуэлы и Китая в эпоху Уго Чавеса, когда были совершены первые попытки экспорта нефти не в США, а в Китай.
Для Беларуси далекий Китай в начале 2000-х гг. стал опцией выхода из тупиковой дилеммы колебания между Востоком (Россия)и Западом (Европа). Но, говоря марксистским языком, серьезных предпосылок для рассмотрения Пекина как альтернативы Брюсселю и уж тем более Москве не было. Каким образом Китай стал «третьим» игроком в Восточной Европе, в том числе и для Беларуси? Этот вопрос не одной публикации, но здесь предпринята попытка хронологически последовательного рассмотрения развития белорусско-китайских отношений.
Начало двусторонних отношений как значимых для Беларуси
Как неоднократно подчеркивали белорусские эксперты, что с 2004–2005 гг. начался относительно быстрый рост товарооборота белорусско-китайского товарооборота, в это же время появляются планы совместных инвестиционных проектов. Статистические данные показывают многократный рост торговли в период с 2000 г. по 2005 г. Экспорт товаров увеличился с USD136,2 млн до 430,9 млн, импорт, в свою очередь, — с USD47,4 до 284,1 млн. Несмотря на скромные цифры в абсолютном выражении, они показательны, так как фактически до 2005 г. о торгово-экономических отношениях между Беларусью и Китаем вообще было сложно говорить. В 2005 г. Минск стал использовать для характеристики двусторонних отношений с Пекином термин «стратегического партнерства».
Почему в середине 2000-х гг. наблюдается рост торговли? Смена акцентов во внешней политике белорусским руководством берет свое начало в 2003 году. Напряженность между Беларусью и Россией (начиная с 2002 г.) была связана с дебатами относительно будущего Союзного государства. В 2003 году активное обсуждение вопроса о введении единой союзной валюты завершилось отказом белорусского руководства от этого проекта. Далее последовали споры по цене на газ и нефть, а также о судьбе «Белтрансгаза». К 2005–2006 гг. международное положение Беларуси стало осложняться не только из-за споров с Россией, но и в связи с ухудшающимися отношениями с ЕС и США.
В 2005 году Президент Беларуси совершает большой официальный визит в Пекин. Для укрепления китайского вектора внешней политики послом назначается А. Тозик, который был призван укрепить отношения с Коммунистической партией Китая. В декабре 2005 г. Беларусь подала заявку на присоединение к Шанхайской Организации сотрудничества в качестве страны-наблюдателя.
В период с 2005 по 2010 гг. двусторонние отношения развивались все более интенсивно, тогда были намечены основные интересы Китая к белорусской экономике. В 2007 году Беларусь посещает с визитом Премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао во время которого и были определены интересы сторон вплоть до 2013 г. Это международные политические вопросы, поддержание китайских инвестиций в белорусский индустриальный сектор, техническое сотрудничество телекоммуникационных компаний и китайские кредитные линии.
Из всех инвестиционных проектов, которые предполагали предоставление «связанных» кредитов, часть оказалось убыточных. В частности, проект строительства трех цементных заводов к 2010–2011 гг. не учел потребности рынка. Напротив, другая часть проектов доказала свою эффективность. Например, свою заинтересованность китайцы проявили к Минскому Заводу колесных тягачей (МЗКТ) и через свою кампанию «Санцзян» создали СП «Волат» в 2010 г. В целом уже к 2010 году устройчивая структура торговли сложилась. По данным Национального Статистического Комитета Республики Беларусь за 2010 г. национальный экспорт в КНР составил USD475,8 млн, а импорт — USD1 млрд 684 млн. Подводя определенную черту под развитием двусторонних отношений отметим, что Беларусь получает статус партнера по диалогу ШОС 28 апреля 2010 г.
Двусторонние отношения и многосторонние форматы
ШОС как первая евразийская организация, которая «вторглась» в постсоветское пространство и при этом не заигрывала со странами-членами вопросами политической обусловленности, была привлекательна для белорусского руководства. С другой стороны, вопросы безопасности в рамках зоны ответственности ШОС, на которых настаивала российская сторона, не устраивает белорусскую сторону. Борьба с терроризмом и радикальным исламизмом в Центральной Азии не входит в сферу национальных интересов Беларуси. Поэтому Минск занимал осторожную позицию в аспекте вовлечения в указанные проблемы. В целом участие Беларуси в работе ШОС совпадало с китайским видением работы Организации, а не российским.
В связи с новыми глобальными трендами на рубеже 2010–2011 гг., такими как мировой финансовый и экономический кризис, ситуация в национальной экономики Беларуси стала ухудшаться — девальвация белорусского рубля и снижение уровня доходов населения. Кроме того, российско-грузинский вооруженный конфликт 2008 года, инициированный ЕС структурированный диалог «Восточное партнерство» и ускоренная евразийская интеграция создала новые условия взаимодействия Китая и Беларуси.
Некоторое беспокойство у Пекина стала вызывать инициатива Москвы по евразийской интеграции. Для Китая было важно успеть войти на евразийский рынок путем строительства совместных производств уже на территории стран-членов будущего ЕАЭС, таким образом предотвращая «закрытие» рынка, который имел большое значение для приграничных с Россией и Центральной Азией китайских провинций. Фактор евразийской интеграции оказывал возрастающее влияние на внешнеэкономическое положение Беларуси.
Интересными представляются результаты визита одного из высших должностных лиц Китая в Беларусь Председателя Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей У Банго 17.09.2011 г. Во-первых, это договоренность о строительстве Китайско-белорусского индустриального парка (далее КБИП). Во-вторых, совместное производство легковых автомобилей Джили. В-третьих, создание транспортно-логистических центров. Четвертое, самое важное, межправительственное соглашение «О финансовом сотрудничестве в области приватизации и привлечении китайских инвестиций в Беларусь в 2011–2013 гг.». Последнее соглашение было расценено как создание правовой базы для участия китайских инвесторов в приватизации белорусских активов. Именно этот документ вызвал наибольшую обеспокоенность у Кремля.
Из-за экономического кризиса Минск был вынужден искать внешние источники финансирования. Россия в лице А. Кудрина предложила USD3 млрд из банка ЕврАзЭс (не путать с ЕАЭС) в обмен на приватизацию интересующих ее активов. Показательно, что интересы российских и китайских инвесторов относительно белорусских активов схожи, и Минск стал использовать помощь Китая с целью диверсификации кредитования.
Усиление санкций со стороны США и ЕС после выборов 2010 года существенно сужало пространство для маневра официального Минска в условиях экономического кризиса и давления со стороны Москвы по вопросам приватизации наиболее привлекательных активов. Китай для белорусского правительства стал своего рода опорой в деле сохранения экономической независимости. Беларусь и Китай становятся геополитическими партнерами в беларуском восприятии, а для Китая — скорее геоэкономическими. Часто звучат размышления о том, что масштабы беларуской экономики для Китая не представляют серьезного интереса, и в целом в глазах белорусского руководства имеет место преувеличенная значимость Минска для Пекина — даже в сравнении со странами региона, такими, как Украина и Польша. Но, есть моменты, которые упускаются из вида. Они не носят количественного характера.
Рассмотрение китайской континентальной политики (не в только в экономическом плане) может дать ответы на вопрос — почему при скромных объемах торгово-экономического сотрудничества Беларуси уделяется повышенное внимание. Обращает внимание на себя внутриполитический китайский фактор, который определяет выбор стратегии и расстановку акцентов. Результативность политики является важнейшим критерием в жесткой внутрипартийной конкуренции. Известный прагматизм китайских руководителей тоже имеет различия. Четвертое поколение китайских руководителей во главе с Ху Цзиньтао более склонно придавать значение идеологическому компоненту, а потому в свое время в Пекине обратили внимание на Беларусь, едва ли ни единственное государство в Европе, не «отвернувшееся от социалистического прошлого».
Смена поколений китайского партийного истеблишмента в 2012–2013 гг. привела к власти тех, кто выступал за активную глобальную роль Китая. Это стало началом новой стратегии Экономический Пояс Шелкового Пути (ЭПШП). ЭПШП был анонсирован в Астане в 2013 году, в том же году был подписана Декларация о развитии всестороннего стратегического партнерства с Беларусью. Несмотря на скромное место с экономической точки зрения Беларуси и Казахстана, оба государства стали ключевыми звеньями в будущем Поясе, так как они символизируют западные и восточные ворота Центральной Евразии. В случае с Беларусью — это транзит между Западной и Восточной Европой, Северной и Юго-Восточной. В 2013 г. во время визита А. Лукашенко в Пекин берет свое начало и военно-техническое сотрудничество, которое привело к определенным результатам.
Самым серьезным достижением военно-технического сотрудничества является ракетная система залпового огня «Полонез», впервые продемонстрированная на военном параде 9 мая 2015 г. Системы были показаны за день до официального визита Председателя КНР Си Цзиньпиня в Минск. Во время его визита было подписано два документа, которые определяли роль Беларуси в инициативе ЭПШП: Договор и дружбе и сотрудничестве и Совместная декларация о дальнейшем развитии и углублении отношений всестороннего стратегического партнерства (второй документ, повышающий статус партнерства).
Витриной двустороннего сотрудничества стал Индустриальный парк «Великий камень». В результате соглашения 2011 г., когда идеи еще четвертого поколения китайских руководителей в условиях создания ЕАЭС привели к этому результату, он был отчасти обусловлен представлениями о благоприятных инфраструктурном и человеческом капиталах в Беларуси. Парк представляет собой опытную инновационную площадку и смарт-сити с особым юридическим статусом. Первыми резидентами стали кампании Huaweiи ZTE. До недавнего времени парк не оправдывал возлагаемых на него надежд. В изначальном проекте были заложены цели производства товаров для рынка ЕАЭС, но в результате уточнений Евразийского права, а также протекционистских мер России привлекательность «Великого камня» стала падать. За последние два года ситуация значительно улучшилась, количество зарегистрированных резидентов по состоянию на июль 2019 г. составила 55.
Одним из значимых последствий включения Беларуси в Инициативу «Пояс-Путь» стало изменение позиции Китая как торгового партнера с точки зрения импорта. С 2014 года КНР прочно закрепилась в тройке лидеров. Надежды белорусской стороны на более активную роль и, соответственно, большие бонусы пока только в проектной части. Экспорт не превышает отметку в USD500 млн. В актив пока можно отнести Великий камень и ряд совместных предприятий. Вместе с тем перспективным для сотрудничества является транзитный и инфраструктурный потенциал Беларуси. В этой связи правительство попыталось вписаться в другую китайскую инициативу в 2016 году — в формат «16+1» для стран Центральной и Юго-Восточной Европы. Сегодня этот формат уже «17+1».
В 2012 году, еще за год до запуска ЭПШП, Китай предложил странам региона новый формат отношений. Как и в случае с ШОС или ЭПШП, идея первоначально носила очень общий характер. Состав участников инициативы таков: Албания, Болгария, Босния и Герцеговина, Венгрия, Латвия, Литва, Македония, Польша, Румыния, Сербия, Словакия, Словения, Хорватия, Черногория, Чехия, Эстония плюс КНР. Примечательно, что в него не вошли страны «Старой Европы» — включая Австрию! В списке не было также стран СНГ, и это также примечательный факт. Каковы цели Пекина в этих не самых крупных европейских экономиках? Пекин определил три приоритета: инфраструктура, высокие технологии и зеленые технологии. После того, как Минск стал все больше продвигать идею диалога с ЕС, и наблюдалось встречное движение, особенно в контексте роли Беларуси в урегулировании вооруженного конфликта на Донбассе, в Минске посчитали целесообразным подключиться к формату. На саммит в Риге прибыла правительственная делегация Республики Беларусь во главе с премьер-министром А. Кобяковым. Для Минска даже был придуман статус наблюдателя формата.
Суть самого формата заключалось в строительстве дорог и каналов, соединяющих три моря — Балтийское, Черное и Адриатическое. Интермарум по-китайски. Но, впоследствии интерес к формату был снижен в связи с неопределенными интересами сторон и мягким противодействием отдельных стран. Тем не менее, Беларусь все еще рассматривает подобные форматы как возможность выйти за рамки ЕАЭС и «Пояса-Пути» с целью быть более вовлеченной в сеть путей Север-Юг.
Тенденции последних лет
К 2016 году белорусско-китайские отношения уже носят устойчивый структурированный характер. Одной из новых ключевых характеристик двусторонних отношений, стало нарастающее финансовое присутствие Китая. С 2016 г. китайские банки являются регулярными кредиторами Беларуси и прочно занимают второе-третье место. Специалистами отмечается, что кредиты чаще предоставляются как связанные.
Во время государственного визита президента Беларуси А. Лукашенко (сентябрь 2016 г.) был анонсирован переход на новый уровень отношений, закрепленный в Декларации об установлении отношений доверительного всестороннего стратегического партнерства и взаимовыгодного сотрудничества. Были организованы встречи со всеми высшими руководителями государства. Конкретными итогами визита стали: открытие консульства в Гуанчжоу и Дорожная карта сотрудничества между Министерством промышленности Беларуси и китайской кампанией Zoomlim, которая предусматривает создание совместных производств на территории Китая, что, по-видимому, означает трансфер белорусских технологий в сфере тяжелого машиностроения.
С 2016 г. в Китай назначен новый Посол Республики Беларусь — Кирилл Рудый. Он уже имел опыт работы в Китае в качестве советника белорусского посольства в Пекине в 2007–2012 гг. Одним из результатов его работы стало открытие новой позиции в беларусском экспорте. 16–17 мая 2017 г. на первом Международном экономическом форуме «Один пояс — Один путь» для Беларуси открывается новая перспектива — экспорт продуктов питания, в частности мяса говядины и птицы. Известно, что Китай является крупнейшим импортером говядины, но число стран и предприятий, аккредитованных по этим группам товаров, ограниченно. Это был первый случай в СНГ. Затем был запущен процесс аккредитации мяса птицы, производимой на белорусских предприятиях. Во втором полугодии 2018 г. начался экспорт мяса птицы на китайский рынок.
Президент Беларуси продолжает совершать визиты в Китай ежегодно. Как правило, они проходят в рамках многосторонних форматов — ШОС (Циндао, 2018), Форум Пояс-Путь (Пекин, 2019). Документы, подписываются на двусторонней основе: по безвизовому режиму, транспортным перевозкам и начале аккредитации молочных предприятий, поставкам рыбы, кормовых добавок.
Подводя черту под этим кратким обзором, отмечу, что отличие Беларуси как партнера в регионе Центральной и Восточной Европы отличается не только наличием структурированного характера отношений, но и глубиной политического сотрудничества. В иерархии документов, которые предоставляются Пекином, самым высоким партнерством признано «доверительное всестороннее стратегическое партнерство». Такого рода политические отношения с Китаем в регионе действительно есть только у Беларуси. Беларусь для Пекина, несмотря на скромные абсолютные цифровые показатели, продолжает оставаться исключительным партнером в том числе по идеологическим соображения, которые способны капитализироваться в будущем как геополитический фактор.