Лукашенко 15 октября встретился с членами Священного синода Русской и Белорусской православных церквей. Встретился он с церковными иерархами, естественно, не ради получения информации «из первых рук». Глава государства сам желал высказаться по поводу решения Священного синода РПЦ прекратить евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом в связи с отменой последним ограничений, которые закрывали Украинской православной церкви путь к автокефалии (независимости от РПЦ).
Отдельные экзальтированные аналитики поспешили поставить «минские решения» в один ряд со схизмой (Великим расколом), окончательно разделившей в 1054 г. христианскую церковь на Римско-католическую на Западе с центром в Риме и Православную на Востоке с центром в Константинополе.
Насколько такая поспешность оправдана — вопрос отдельный. На вкус и цвет товарищей нет и быть не может, тем более при дележе приходов и прихожан. Что одни воспринимают в качестве очередного раскола вселенского масштаба, для других — свидетельство усилий по «развитию межконфессионального диалога».
Приведу фрагмент официального пресс-релиза: «Глава государства отметил, что проведение в Минске очередного заседания Священного синода РПЦ свидетельствует о высокой оценке усилий страны по сохранению мира и согласия, развитию межконфессионального диалога и поддержке конструктивных инициатив религиозных организаций» [1].
Ключевое слово пресс-релиза — «единство». Но это не универсальное, а локальное единство, что подчеркивает притяжательное местоимение «наше». Круг наших тесен. Он ограничен нашим государством и нашей православной церковью.
Формальным отцом-основателем этого единства (симфонии) можно смело считать императора Византии Юстиниана I (482-565). Предоставлю ему слово: «Если священство будет во всем благоустроено и угодно Богу, а государственная власть будет по правде управлять вверенным ей государством, то будет полная симфония между ними во всем, что служит на пользу и благо человеческого рода» [2].
Процесс на поколения
Нынешний конфликт между РПЦ и Константинопольским патриархатом является естественном этапом динамичного взаимодействия внутри христианского мира. За точку отсчета следует взять раздел Римской империи на Западную и Восточную (395 г.).
«Католицизм и православие, — поясняет российский культуролог Игорь Яковенко, — сложились как результат цивилизационного синтеза в рамках двух культурных кругов — Запада и Востока, — делящих между собой общехристианское культурное поле. В обоих вероучениях оформились и закрепились цивилизационные различия этих регионов и заложили два основных пути развития в рамках общехристианской цивилизации» [3].
Восточная ветвь христианства сформировалась на территории населенной народами, которые были наследниками древних азиатских цивилизаций. Они привнесли в византийский культурный синтез идею обожествления власти. Эта идея, как несложно догадаться, не была чужда крестителю Руси князю Владимиру. Его административные и идейные последователи в тесном союзе с православными иерархами пронесли ее через тысячелетие.
«Православие является фундаментальным камнем духовности белорусского народа». С этим утверждением Лукашенко, высказанным 14 октября 2012 г. на встрече с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом, не поспоришь [4]. Столь же убедительно выглядят и его рассуждения о симфонии: «В нашей стране отношения светской и духовной власти строятся по принципу симфонии, то есть гармоничного союза и совместной работы на благо Отечества. Беларусь успешно развивает сотрудничество с нашей православной церковью» [5].
Классик цивилизационного анализа, американский политолог Самюэль Хантингтон отводил России роль «стержневого государства отдельной православной цивилизации, следовательно, страны, ответственной за порядок вдоль границ православия» [6].
Попытки России отвечать «за порядок вдоль границ православия», закрепленные с подачи старца Филофея (ок. 1465-1542) в мессианской концепции «Москва — третий Рим», не выдержала испытания временем. По мнению британского историка Арнольда Тойнби, Россию следует выделить в отдельную цивилизацию, которая, как и Византийская, Западная и Исламская, «несомненно является частью того урожая, который вырос из сочетания Сирийской и Эллинской цивилизаций, давших хорошую культурную почву» [7]. Тем не менее Тойнби отличал основную православную цивилизацию (на Балканах) от православной цивилизации в России.
Обоснованность сомнений Тойнби подтвердила историческая практика. То, что трудно было предположить в год написания последнего тома «Постижения истории» (1961), стало очевидным в начале XXI в. Большинство народов «основной православной цивилизации» за последние 25 лет сумело пересечь границу Хантингтона и вступить в Европейский Союз, что фактически означает для них смену цивилизационной идентичности.
Разумеется, никто при этом не требует в качестве обязательного условия вступления в ЕС отказа от православия в пользу католицизма и протестантизма. Но религиозная идентичность соотносится с цивилизационной идентичностью подобно тому, как часть соотносится с целым, и в наш секулярный век роль религиозной идентичности непрерывно снижается. Тем не менее отцы-основатели ЕС заложили в его основание «общечеловеческие ценности», выработанные западно-христианской (евроатлантической) цивилизацией.
Процесс смены цивилизационной идентичности неофитов еще далек от завершения. Для этого потребуется несколько поколений. Но точка невозврата, по всей видимости, пройдена.
Единство — лучшая защита
Формирование Российская цивилизация со второй половины XVI в. шло под влиянием двух параллельных процессов: противостояния протестантско-католическому Западу и модернизации, вестернизирующей общество.
Особенность настоящего исторического момента заключается в отсутствии реальной угрозы со стороны Запада, что привело к демобилизации служивой элиты в постперестроечные годы. Начался большой хапун, который продолжается и по сей день. Его промежуточный итог помощник президента России Владислав Сурков подвел в статье «Одиночество полукровки»: «Каким будет предстоящее нам одиночество? Прозябанием бобыля на отшибе? Или счастливым одиночеством лидера, ушедшей в отрыв альфа-нации, перед которой „постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства“? От нас зависит» [8].
На счет альфа-нации сильно сказано. А вот наблюдать бобыля на отшибе… Имеющий глаза, да увидит. Не о судьбе ли бобыля (бобылей) говорил Лукашенко, выступая перед членами Священного синода Русской и Белорусской православных церквей? Что еще остается бобылям (в Русском государстве XV — начала XVIII вв. одинокий крестьянин, не имеющий земельного надела), кроме единства в качестве «лучшей защиты от внешних и внутренних угроз» [9].
[2] https://studopedia.ru/5_83592_simfonicheskie-otnosheniya-tserkvi-i-gosudarstva.html
[3] Игорь Яковенко Православие и исторические судьбы России:
http://ecsocman.hse.ru/data/015/865/1217/005Yakovenko.pdf
[5] Там же.
[6] Самюэль Хантингтон. Столкновение цивилизаций. Издательство: АСТ, Мидгард. 2006. С. 103.
[7] А. Дж. Тойнби. Цивилизация перед судом истории Айрис Пресс Москва М. 2002 С. 227.
[8] http://globalaffairs.ru/global-processes/Odinochestvo-polukrovki-14-19477