Современное белорусское мифотворчество

Согласно Википедии, миф — «повествование, передающее представления людей о мире, месте человека в нем, о происхождении всего сущего, о богах и героях». Принято считать, что мифологическое сознание преобладало в далеком прошлом, в котором оно выполняло и практическую функцию поддержания традиций. Однако, точно так же, как поторопился немецкий философ Фридрих Ницше объявить во второй половинеXIX в. о смерти Бога, выдают желаемое за действительное и те, кто сегодня заявляет об окончании эпохи мифологического сознания в истории человечества.

На практике наблюдается обратная картина: мифы массового сознания, формируемые «сверху» современными СМИ, обрели второе дыхание. Но объектом мифологизации ныне выступает прежде всего не природа, а социальные процессы и эмоциональная жизнь человека.

Утрачивая свою познавательную роль, мифы все активнее побуждают к действию. Процесс ремифологизации набирает обороты, в том числе и в экономически успешных странах, чему способствует рост неравенства, спровоцированный четвертой промышленной революцией. Расширяя сферу своего влияния, мифы последовательно переходят от искусства к политике и даже науке.

Большинство современных мифов, подобно своим архаичным предшественникам, не обходятся без так называемого «культурного героя». Наряду с добыванием культурных благ и участием в мироустройстве, он играет ключевую роль в борьбе с первичным хаосом.

Не те плоды

Современная Беларусь с ее культом стабильности родилась из хаоса 1990-х. Вот как академик Анатолий Рубинов, первый кандидат в списке претендентов на роль белорусского Гомера, излагает основы национального мифа: «Суверенитет был объявлен, однако ни о какой независимости тогда не могло идти и речи — Беларусь на все 100 процентов зависела от России. А так как после 1991 года российские поставки сырья, оборудования, комплектующих и т. п. были прекращены, кооперационные связи в экономике прерваны, в Беларуси начались интенсивные процессы распада и деградации экономики и всего общества. Страна быстро катилась к пропасти. И только начиная с 1994 года, после избрания А. Г. Лукашенко первым президентом страны, в Беларуси начался процесс планомерного строительства собственной государственности. Поэтому именно 1994 год можно считать началом истории развития Республики Беларусь как суверенного, независимого государства» [1].

А вот как выглядят современные аналоги подвигов Геракла: «И надо отдать должное политическому и экономическому чутью Александра Григорьевича, который не поддался на модные либеральные идеи, не отвернулся от России в пользу „западного выбора“, не допустил массовой приватизации (а по существу, разграбления предприятий), а взялся за тяжелую практическую задачу восстановления и развития нашей экономики на базе имевшегося у нас потенциала».

Белорусский Гомер воспринял распад СССР как «великую капиталистическую революцию». Дойти до своей логической точки революции, однако, не удалось. Щитом на ее пути встал народ, оперативно обнаруживший то, что «эта революция приносит совсем не те плоды, которые были обещаны».

В этом была своя историческая правда. Но как часто случается на переломных этапах развития человечества, правда эта, во-первых, оказалась поверхностной, во-вторых, неполной. «К моменту демонтажа советских устоев у населения не было ни исторического опыта, ни традиций в организации жизни и работы на основе частной собственности и свободы предпринимательства. В своей массе люди были не готовы к цивилизованным рыночным отношениям, и предпринятая масштабная приватизация рассматривалась прежде всего, как возможность личного обогащения», — конституирует белорусский Гомер.

Массовую неготовность к цивилизованным рыночным отношениям на постсоветском пространстве (кроме стран Балтии) пришлось компенсировать энергией авторитарных культурных героев. В России эта роль была поручена подполковнику КГБ Владимиру Путину, в Беларуси — директору совхоза Городец Александру Лукашенко.

Принято считать, что порученцы с возложенными на них задачами справились. Практика — критерий истины, а после победы Лукашенко на первых президентских выборах в 1994 г. в Беларуси и ельцинского преемника Путина в 2000 г. в России, в обоих государствах-неофитах в рост пошел не только валовой внутренний продукт (на хлеб его не намажешь), но и реальные денежные доходы населения (табл. 1).

Таблица 1. Динамика белорусского ВВП, реально располагаемых денежных доходов населения и реальной заработной платы(в сопоставимых ценах в процентах к предыдущему году)

Разумеется, СМИ, монополизация которых государством к тому времени подходила к завершению, успехи в экономике напрямую связали с личностями персонификаторов власти. Вот как, в частности, это сделал белорусский Гомер: «Лукашенко, придя к власти, не пошел по этому пути (на поводу вседозволенности и коррупции — С.Н.). Человек от земли, прошедший большую школу жизни, он данным ему природным чутьем понимал, что начинать с разрушения старого уклада ради призрачного светлого будущего нельзя. Ибо разрушить легко, а где взять ресурсы для замены старого новым? Если Россия в какой-то мере могла покрыть убытки своих „демократических преобразований“ за счет нефтегазовых ресурсов, то у нас такой возможности не было».

Однако смене двузначного падения ВВП в Беларуси в начале 90-х на трехзначный рост в 1997 г. имеется и другое объяснение. В том рекордном году, согласно социально-экономическому прогнозу, белорусской экономике было предписано вырасти на 5%. По факту же получилось в 2,3 раза больше (11,4%).

Виной тому стала не сверхактивность чиновников и не зашкаливающий уровень исполнительской дисциплины на местах, а так называемый «восстановительный рост». Восстановительный рост — это рост, основанный на активном вовлечении в производство не задействованных в период кризиса производственных мощностей, когда кадры еще не разбежались, а все ценное из производственного оборудования еще не демонтировано народными умельцами.

Восстановительный рост не следует путать с ростом инновационным. В отличие от последнего, он начинается бурно, но продолжается недолго. Его ресурс в Белорусе был полностью исчерпан к началу 2003 г. Однако не было бы счастья, да несчастье помогло. В качестве долгоиграющего позитивного несчастья выступил рост мировых цен на нефть (табл. 2), который позволил россиянам избытком свалившихся на них нефтедолларов не только реанимировать спрос на традиционные белорусские товары, но и запустить на территории республики-партизанки так называемый «нефтяной офшор».

Таблица 2. Динамика среднегодовых цен на нефть марки Brent* (USD за баррель)

* www.indexmundi.com/

По данным МВФ (сентябрь 2016 г.), общая поддержка белорусской экономики со стороны России только за период 2005–2015 гг. составила USD106 млрд или около USD9,7 млрд в год. В разные годы объем «общей чистой поддержки» от России варьировался от 11% до 27% белорусского ВВП [2].

Но ни вклад восстановительного роста, ни рост цен на нефть в преодоления хаоса так и не были отрефлексированы штатными мифотворцами. Не заметили они и институциональных рыночных реформ, позволивших в кратчайшие сроки избавиться от родового пятна плановой советской экономики — дефицита.

Все свои объяснения экономических успехов мифотворцы неизменно связывали и продолжают связывать с деятельностью культурных героев.

Но жизнь, следовательно, и мифотворчество, не стоят на месте. На смену «тучным» годам пришли годы стагнации и рецессии. Поэтому на современном этапе развития «белорусской модели», когда внутренние источники хаоса или уничтожены, или маргинализованы, главные силы зла стали выявлять по внешнему периметру страны.

Председатель Комитета государственного контроля А. Анфимов, очередной претендент на лавры главного мифотворца страны, в статье «Какими нам быть»[3] прямым текстом указал на то, что в мире «всегда найдутся желающие на временных трудностях подставить подножку, чтобы не мозолили глаза своей стабильностью и спокойствием».

Взгляд на проблемы как результат целенаправленной деятельности мирового Зла — еще один пример современного мифотворчества. Одновременно он сигнализирует не только о неспособности политической элиты найти эффективные ответы на внешние вызовы, но и сформулировать адекватную систему представлений о реальности.

Вот что предлагает Анфимов в качестве альтернативы реформам: «Реформы нужны, но не в сфере экономических отношений через перераспределение собственности от государства частнику. Прежде всего они должны коснуться отношения людей к труду. С неба ничего не упадет. Может, и шаблонно прозвучит, но главная реформа должна прежде всего в умах, в мозгах произойти»[1].

Знакомая песня, не правда ли! Как тут не вспомнить некогда популярное определение свободы как осознанной необходимости, что на практике сводилось к осознанному и потому безропотному выполнению подчиненными приказов начальников.

Высокую живучесть мифа в современных условиях специалисты объясняют его способностью формировать целостные и одновременно чрезвычайно простые картины мира, спрос на которые, по мере усложнения и ускорения большинства жизненных процессов возрастает.

И тем не менее прорваться от мифа к реальности можно. Путь этот не из легких, т. к. он лежит через системное мышление, через осознание, что у любого поступка обязательно будет последствие.

[1] Здесь и далее — цит. по: Анатолий Рубинов. «Граждане, послушайте меня!» Советская Белоруссия № 188 (24818). 1 октября 2015.

[4] «Скрытый счет на $100 млрд: как Россия содержит белорусскую экономику.» РБК: https://www.rbc.ru/economics/02/04/2017/58e026879a79471d6c8aef30

[3] Леонид Анфимов. «Какими нам быть?» СБ. Беларусь сегодня. 22 августа 2018. https://www.sb.by/articles/kakimi-nam-byt.html