Визит Владимира Макея на ежегодное заседание Совета министров иностранных дел ОБСЕ ознаменовался не только выступлением на данном мероприятии, но и интервью американскому телеканалу «Настоящее время». Насколько оправданна выраженная им уверенность в важности Беларуси для Запада и, как следствие, неизбежной нормализации взаимоотношений с ним?
Андрей Федоров. Стоит отметить, что подобный оптимизм высказывается главой белорусского ведомства далеко не впервые. Однако на сей раз, пожалуй, он пошел еще дальше, заявив, что в ближайшее время факт участия белорусского лидера в тех или иных мероприятиях по линии Европейского союза будет рассматриваться как обыденная история.
Конечно, в условиях практически полного отсутствия официальной информации спорить с этим утверждением сложно: кто знает, может, на самом деле ожидается (а то уже и имеется) лавина приглашений от европейских коллег совершить визит на высшем уровне.
Не очень понятно, правда, что может подтолкнуть их к таким действиям, поскольку каких-то кардинальных перемен в белорусской политике, как внешней, так и внутренней, за период, прошедший после снятия санкций, вроде бы не произошло.
В частности, складывается впечатление, что получение официальным Минском дивидендов за предоставление площадки для переговоров по украинской проблеме уже завершается, хотя вины его здесь, разумеется, нет. Чрезвычайно энергично продвигаемая идея организации «Хельсинки 2.0» также пока не встретила активной поддержки со стороны потенциальных партнеров. Соответственно, зарубежные политики говорят о Беларуси как о «доноре региональной безопасности» разве что из вежливости.
Между тем совершенно очевидно, что в настоящее время Беларусь крайне заинтересована в западной поддержке. В отличие от ситуации, имевшей место в конце прошлого века, когда белорусское руководство имело определенные надежды на перемещение в белокаменную, и в качестве одной из движущих сил этого процесса рассматривало подыгрывание великодержавным амбициям российской элиты и населения соседней страны.
Однако в результате смены власти в Кремле эти мечты были развеяны. Более того, вставание России с коленей постепенно трансформировалось в ее агрессивную политику по отношению к новым независимым государствам в целях если не формального восстановления Российской империи, то, как минимум, обеспечения тотального доминирования на постсоветской территории.
Как следствие, белорусские власти ощущают вполне объяснимое беспокойство. Не случайно позитивные сдвиги во взаимодействии нашей страны с Западом начинались после событий в Грузии и Украине.
Вот только при всей озабоченности Минска поведение его вряд ли можно назвать последовательным, о чем наглядно свидетельствуют недавние учения «Запад-2017», вызвавшие в Европе в целом негативную реакцию.
В этих условиях, хотя возвращаться к конфронтации без серьезных причин Запад явно не намерен, безоговорочно согласиться с призывами окончательно забыть об имевшихся противоречиях он тоже отнюдь не готов. Все будет определяться политикой белорусского руководства.